В зале поднялся шум. Одни поддержали требование, другие возражали. Делегаты и посетители дружно повскакивали на ноги, невнятный гул перерос в гвалт. Выкрики сенаторов эхом отражались от стен сумрачного помещения. Пораженный канцлер застыл на месте, лишившись дара речи. Он потерянно смотрел на королеву, не веря в происходящее, – похоже, он был в состоянии шока. Амидала с вызовом ответила на его взгляд. Она ждала.

Мас Амедда поднялся на подиум и заслонил канцлера.

– К порядку! – зарычал он, трясясь от возмущения. – Тишина в зале!

Крики смолкли. Делегаты подчинились приказу Амедды и заняли свои места. Энакин заметил, что ложа Торговой Федерации сдвинулась с места и оказалась рядом с ложей Набу. Лотт Дод и Палпатин обменялись краткими взглядами, но оба промолчали.

Еще одна платформа выдвинулась к центру арены, и вице-председатель предоставил слово сенатору Эдселю Бар Гейну с планеты Руна.

– Руна поддерживает вотум недоверия канцлеру Валоруму, – прошипел Бар Гейн.

Амедда был не рад, но констатировал:

– Требование поддержано.

Он повернулся к Валоруму и что-то тихо сказал ему, прикрыв рот ладонью. Канцлер ответил непонимающим взглядом, продолжая потерянно смотреть куда-то вдаль.

– Отсрочка недопустима, – громко объявил сенатор Акс Мо с Маластера, привлекая к себе внимание вице-председателя. – Раз требование поддержано, голосование следует провести немедленно.

Лотт Дод снова поднялся:

– Предлагаю передать вопрос в процедурный комитет для дальнейшего рассмотрения.

Сенаторы опять вскочили с мест и принялись скандировать:

– Во-тум! Во-тум!

Мас Амедда положил руки на плечи Верховного канцлера и в чем-то горячо убеждал его, видимо надеясь привести его в чувство одной лишь силой намерения.

– Видите, ваше величество, большинство на нашей стороне, – услышал Энакин слова Палпатина. Мальчик снова прильнул к экрану. – Уверяю вас, Валорум будет смещен. Они выберут нового, сильного канцлера, который не оставит нашу беду без внимания.

Амедда поднялся на подиум и объявил:

– Верховный канцлер просит перерыва.

Сенаторы вновь подняли гвалт, который волнами разошелся по залу. Валорум смотрел на Палпатина и королеву. Он чувствовал, что его предали. Даже издали Энакин Скайуокер видел, сколько боли было в его взгляде.

Примерно час спустя Энакин влетел в открытую дверь приемной королевских покоев, надеясь застать Падме, но вместо нее неожиданно столкнулся лицом к лицу с Амидалой. Ее величество стояла одна в центре комнаты и смотрела прямо на него. Она была, как всегда, блистательной… и совершенно чужой.

– Простите, ваше величество, – смущенно пробормотал мальчик.

Она молча кивнула. Набеленное лицо было спокойным и безмятежным. Энакин прирос к месту, не зная, убежать ему или остаться.

– Я искал Падме, – продолжил он нерешительно, оглядывая покои, – Квай-Гон сказал, что сейчас отведет меня к Совету джедаев. Я хотел рассказать ей.

Почти неуловимая улыбка тронула губы королевы, покрытые алым ритуальным рисунком.

– Падме здесь нет, Энакин. Она выполняет мое поручение.

– А… – отозвался он.

– Но я передам ей твои слова.

Мальчишка широко улыбнулся. Ему сейчас так хотелось с кем-нибудь поделиться новостью!

– Я стану джедаем! – заявил он. – Ну, может быть…

– Может, и станешь, – согласилась Амидала.

– Думаю, Падме это очень понравится.

– Наверное, да. Она будет рада.

Энакин растерялся и попятился к двери.

– Я не хотел… – пробормотал он, так и не решив, как нужно закончить предложение.

– Удачи, Энакин! – произнесла королева с неожиданной теплотой. – Прояви себя.

Мальчик повернулся и с довольной улыбкой выскочил за дверь.

День промелькнул быстро. Квай-Гон и его ученик встречали закат на одном из многочисленных балконов Храма с видом на планетарный город. Они забрали мальчика из резиденции Палпатина сразу же после его возвращения из Сената и представили его на суд Совета джедаев, а теперь дожидались решения. Оба молчали уже довольно долго.

Оби-Ван считал, что тут и гадать не о чем – все уже предрешено. Молодой человек был расстроен и раздосадован поведением учителя, который зашел слишком далеко – и, надо сказать, не в первый раз. Да, у мальчика в крови невероятно много мидихлориан – падаван сам в этом убедился, проведя анализ. Но этого было явно недостаточно, чтобы объявить Энакина избранным, если таковой вообще существовал в природе, в чем лично Оби-Ван сильно сомневался. За сотни лет джедаи успели обзавестись сотнями разных легенд и преданий. Не верить же всему, что говорят.

Квай-Гон вновь полагался на инстинкты, но это имело смысл, только если их направляла Сила, а не эмоции. Учитель Оби-Вана испытывал непреодолимую симпатию к обездоленным, постоянно подбирал каких-то нелепых, странных созданий. Что он в них видел – для окружающих было тайной за семью печатями. Кеноби украдкой рассматривал наставника. Почему он так упорно цепляется за безнадежные дела?

Совет джедаев наверняка признает, что у мальчика необычное содержание мидихлориан, но это не повод учить его. Правила просты и понятны. Они записаны однажды и навсегда и проверены временем. Бесполезно начинать обучение, если ребенку больше одного года. А Энакину Скайуокеру девять. Он уже слишком взрослый.

Но Квай-Гон не отступит. Он вновь бросит вызов Совету, в который раз потерпит неудачу, и его положение в Ордене джедаев станет еще более шатким.

Оби-Ван подошел к наставнику и встал рядом. Заговорить он решился не сразу.

– Мальчик не пройдет испытаний Совета, учитель, – произнес он тихо. – И вы это знаете. Время упущено.

Квай-Гон не сводил задумчивого взгляда с линии горизонта, утопавшей в багрянце.

– Энакин станет джедаем. Я даю слово, – ответил рыцарь.

Падаван устало вздохнул:

– Не спорьте с Советом, учитель. Только не сейчас.

Мастер-джедай оставался совершенно неподвижным, – казалось, он даже перестал дышать. Наконец он повернулся к своему юному протеже:

– Я поступлю так, как должен, Оби-Ван. Ты бы хотел, чтобы я стал другим?

– Вы бы давно уже сидели в Совете, если бы просто следовали кодексу. Вы заслужили это место, как никто другой! – Досада молодого человека прорвалась наружу вспышкой гнева. Он посмотрел в глаза учителю и не отвел взгляда. – На этот раз вам этого не спустят.

Наставник какое-то время изучал его, потом положил руку ему на плечо и улыбнулся:

– Тебе еще столько нужно узнать, мой юный падаван!

Оби-Ван счел разумным промолчать. Возможно, учитель и прав, но иногда ему самому не мешало бы прислушаться к собственным советам.

Энакин Скайуокер стоял перед Советом джедаев на том же месте, где совсем недавно выступал Квай-Гон Джинн. Он нервничал, когда рыцарь привел его в эту комнату и оставил наедине с членами Совета. Страшно и неуютно было стоять в мозаичном круге перед безмолвным скопищем незнакомых взрослых. Мальчик не знал, чего от него ждут, и чувствовал себя беззащитным. Казалось, взгляды джедаев направлены куда-то вдаль, но он