Шрифт:
Закладка:
Что с бою взято — то свято. Так что четыре комплекта экипировки, включая тепловизоры, шлемы, броню и пистолет-пулеметы в полном обвесе и с боекомплектом уже лежали в багажнике у Камбулата, ожидая переправки в нашу штаб-квартиру в Корпусе.
Как показала практика, современная версия Петербурга изрядно отличается от той, что я знал десять лет назад. И произойти здесь может что угодно. И на такой случай я хотел бы, чтоб у меня и моих друзей было все, что необходимо как для отражения неожиданного нападения, так и для тайной ночной операции, в которую не захочется втягивать гардемаринов с Гагариным во главе.
Но дяде об этом знать, разумеется, незачем.
— Как-как присматривать… Каком кверху.
Кажется, сегодня дорогой родственник определенно был не в настроении. Мне на мгновение даже захотелось поддеть его, напомнив про собственный подвал, оставшийся в Ростове. Там-то он наверняка держал на строгом учете все, до последнего ржавого патрона.
А здесь — «не лезь», «не трогай»… А я, вообще-то, за все это добро жизнью рисковал.
Я встал, размял затекшую спину и подошел к Корфу, корпевшему над ноутбуком, подключенным к серверу «Конвоя». Пальцы так и летали над клавиатурой, рождая строки кода, от усердия его благородие барон даже губу закусил, а в обычно спокойных и даже чуть сонных глазах пылал охотничий азарт…
В общем, олимпиадник наконец-то попал в естественную среду обитания и теперь отрывался по полной.
— Ну что, как дела?
Корф увлекся так, что не сразу обратил на меня внимание — пришлось даже хлопнуть его сначала по плечу — дважды, а когда не отреагировал — потрепать по макушке.
— А? Что? Где?
— Как дела, говорю? — повторил я.
— Да никак, — Корф нахмурился. — Тут точно что-то интересное есть. Просто так защиту такого уровня не ставят. Тройное шифрование, нахрапом не пробиться. Пока не пробиться. Но я их сделаю!
Глаза чудо-хакера снова загорелись азартом, и он отвернулся к экрану, на котором повелевал своим кодом, хищно вскрывая чужой.
Кем бы ни был компьютерщик «Конвоя», я бы не поставил на него и копейки.
— Ну, давай, работай.
Подойдя к панорамному окну, из которого открывался вид на главный склад, я окинул взглядом ряды микроавтобусов, стоящих внизу. Пару вилочных погрузчиков, штабеля поддонов в углу…
Нет, определенно надо с этим что-то делать. Негоже такому добру без дела простаивать.
— Да что ты делать собрался? — раздался возмущенный голос за спиной. Кажется, последние слова я произнес вслух. — Чего тут ковыряться? Дали и дали, сиди, радуйся, сами все за тебя сделают!
Я вздохнул, развернулся и подошел к столу, за который переместился дядя. Оперся на столешницу и проговорил, изо всех сил стараясь не показывать плескавшегося внутри раздражения.
— Нет, тут ты не прав. Работать надо — от нас этого и ждут. В конце концов, если база будет простаивать, это вызовет вопросы. Потому я думаю, что нужно заняться тем, для чего этот весь ООО «Конвой» и предназначен, — размеренно проговорил я. — Машины есть. Есть бренд — кстати, очень даже симпатичный. Так почему бы не освоить эти самые грузоперевозки? Вопросы исчезнут, а деньги, наоборот, появятся. А деньги, как известно, лишними не бывают. — Я улыбнулся и подмигнул. — Нам, вон, еще двух девиц замуж выдавать, между прочим…
Упомянув сестренок, я, кажется, зацепил за больное. Сам дядя Костя никогда не был прихотлив, и уже, и так имел все, что нужно для счастья: пенсию, положенную кавалеру двух орденов, дом в Ростове — старый, но пока еще крепкий. Относительно свежий внедорожник, пару человек прислуги и солидную коллекцию разнообразных стреляющих штуковин.
А что еще надо одинокому майору гвардии в отставке?
Но то, что род обеднел, и любимой дочке приходится работать, чтобы обеспечить себе хотя бы часть личных хотелок, дядю определенно коробило. К тому же Полина едва не влипла в историю из-за связи с «Конвоем»…
О том, что такое положение резко сужало круг потенциальных женихов, и говорить не приходилось. Так что тут я, что называется, попал прямо в яблочко. А еще дяде, кажется, понравилось это мое «нам». Выходило так, что я собирался ввязываться во все это не ради личного обогащения, а исключительно из заботы о благе семейства Острогорских.
Погладив усы, он нахмурился и буркнул.
— Ну допустим. Но скажи-ка мне вот что: — Дядя нахмурился и пригладил усы. — ты в этих самых грузоперевозках понимаешь хоть что-нибудь? Как все это организовано, как этим заниматься? Я вот, например — ни бельмеса!
— Я примерно столько же. Зато знаю человека, который во всем этом отлично разбирается.
Я достал телефон, нашел нужный контакт и ткнул в кнопку видеовызова. Буквально через пару гудков на экране появилось знакомое личико.
— Привет, сестренка! Как ты? Как дела?
— Привет, Вов! Да все в порядке, спасибо!
Когда Полина только узнала обо всей истории с «Конвоем», она натурально выпала в осадок. И поначалу никак не могла поверить, что оказалась втянута в криминальную историю, в которой ее недавний горе-ухажер играл весьма и весьма значительную роль. И, если сначала сестра была недовольна моим вмешательством в ее личную жизнь, то сейчас, когда я объяснил ей весь расклад, была очень даже благодарна.
И о кончине Резникова, разумеется, слез не лила.
— Слушай, а у меня к тебе внезапно очень даже деловой вопрос. — Я сразу взял быка за рога. — Скажи, а этот «Конвой», будь он неладен — он же какими-то перевозками занимался, да? Ты же там не просто вид делала, вполне себе работала?
— Ну да, — услышав о «Конвое», Полина чуть погрустнела. — Только работали они… Ну, не совсем по-белому. Все суммы, что поступали на счета — они с перевозками связаны не были. А вот вся… Ммм… Черная бухгалтерия — она была как раз оплатой за услуги.
— Странно, — я нахмурился. — Обычно бывает наоборот…
— Да, я тоже удивилась, когда во все это вникла. Спросила у… у Бориса, — поморщилась Полина, — но он разозлился, сказал не лезть не в свое дело и заниматься работой. Ну, я и занималась. У меня к счетам самого «Конвоя» даже доступа не было.
Я пару секунд помолчал, думая,
