– Добрый вечер. Что для вас? – говорит девушка в фирменной кепке.

Называю несколько любимых позиций из меню: бургеры, все виды картошки, соусы. Оборачиваюсь к Диане, которая все еще демонстративно делает вид, что едет в такси с мерзким типом в роли водителя.

– Ты что-то хочешь? – спрашиваю я.

– Твою голову между ног! – отвечает она громко.

Потираю лоб и обращаюсь к смущенно улыбающемуся менеджеру:

– Ананасовый сок и молочный коктейль без добавок, пожалуйста.

– Я не буду делать тебе минет за рулем, Марк! Не мечтай!

Менеджер уже открыто хихикает, забивая заказ в терминал, а я качаю головой, повторяя про себя одно только слово – невыносимая. Движемся к следующему окну, Диана едва заметно ерзает в кресле.

– Ты уже все равно нарушила молчание. Скажи, а то взорвешься.

– Ананасовый сок – чушь!

– У тебя богатый опыт?

– Не бедный.

– Вообще-то его польза доказана. Про вкус я, конечно, не стану утверждать, но…

– А чего так? Не пробовал? Какое упущение! Жизнь одна! Оленька велела кайфовать!

Тихо смеюсь, потому что это стендап-выступление больше забавляет, чем раздражает. Диана была права, ее юмор действительно кажется мне смешным.

– Сок вообще-то тебе. – Я тянусь к бардачку за банковской картой. – Нужно же твой бесстыжий рот чем-то занять.

Ди сжимает колени, когда моя рука оказывается в опасной близости. Поворачивает голову и смотрит мне в глаза. Глубокое дыхание приподнимает ее грудь, и я не могу отказать себе в прихоти. Опускаю ладонь на ее бедро, забираясь пальцами под край тонких «велосипедок», а второй рукой убираю волосы ей за ухо.

– Заказ готов! – доносится звонкий голос из приоткрытого окна.

– Где мой сок? – Диана очень старается скрыть волнение за хмуростью.

Забираю два больших крафтовых пакета и подставку с напитками. Вручаю сок Ди, а сам делаю пару больших глотков молочного коктейля. Это идиотизм чистой воды, но ее капризы кажутся мне даже милыми.

– Мы едем или нет? – нетерпеливо вопрошает она.

– Едем, – улыбаюсь я.

Выхожу из машины, припарковав ее у дома, и с удивлением смотрю на темное крыльцо. Неужели никого еще нет? Странно. Мышь, конечно, частенько в загулы уходит, но вот Дима…

– Пакеты ты мне оставил?

Голова Дианы появляется над крышей машины, брови нахмурены, а губы надуты. Ведет себя, как обиженный ребенок, которого лишили сладкого.

– Сейчас заберу. А ты пока ворота закрой.

– Сам закрой!

– Ладно. Дом хотя бы откроешь?

– Нет!

Крепче сжимаю пальцы на двери и вытягиваю шею. Между нами два метра металла, но это ее не спасет. Да и меня тоже.

– Прекращай капризы, Ди, иначе я тебя выпорю.

– Это наказание или поощрение? – уточняет она.

Ладонь покалывает от воображаемого хлопка, и я представляю, как Диана лежит на моих коленях. Челюсть сводит, бедра гудят от напряжения.

– С ума сойти, – вздыхаю я, опуская голову. – И как у тебя это получается?

– Что именно?

– Ничего.

– Смотри, чтобы твое «ничего» штаны не продырявило, – бросает она и хлопает дверью машины.

Стискиваю зубы и бреду к воротам. Закрываю их и, прихватив пакеты, поднимаюсь на крыльцо. Диана стоит внутри дома, придерживая дверь одной рукой. Ее волосы блестят в белом свете потолочной лампы и развеваются от уличного ветра, что бьет мне в спину. На шее заметны розовые следы наших недавних поцелуев, а под тонкой тканью топа проступает то ли возбуждение, то ли реакция на прохладный воздух. Похоже, она права. Нам нужно переспать, потому что я очень хочу, чтобы мозг уже протрезвел от этой пьянящей сучки.

– Спасибо, – говорю я, переступая порог.

Диана молча отходит и наклоняется, чтобы расстегнуть ремешки на сандалиях. Каждое ее движение кажется сексуальнее предыдущего. Психушка по мне уже не просто плачет, она бьется в истерике. Стягиваю с ног кроссовки и убираю их в шкаф для обуви, сжимая в одной руке бумажные пакеты, аромат от которых болезненно сводит желудок. За спиной слышатся мягкие удаляющиеся шаги, и я оборачиваюсь, напрочь забыв о голоде. Диана оглядывается, остановившись у прохода на кухню, и прижимает подбородок к плечу:

– Ты идешь? Есть хочется.

Тревога зарождается где-то на подкорке. Черт возьми, я не успеваю перестраиваться! Можно помедленнее?! За последний час Диана умудрилась поцеловать меня, завести, наорать и вывести. А теперь она проголодалась? Моими мозгами она не наелась?!

– Ты ведь ничего не хотела, – хмыкаю я, шагая вперед. – Я взял только себе.

– Поделишься!

– А что за тон?

– Марк, отвали, – шипит Диана и входит в комнату, зажигая свет. – Ты не в настроении для секса, а я – для флирта.

– Не будет флирта – не будет секса.

– Да не сдался ты мне! Я хочу картошку и котлету из бургера!

Не могу сдержать нервный смех. Диана поджимает губы, резко втягивая носом воздух, и тычет в меня пальцем:

– Ну вот что ты ржешь, а?! Расскажи мне, вместе посмеемся!

Качаю головой и ставлю пакеты на середину стола:

– Бери, что хочешь.

– Я уже сказала, чего хочу. А может, и нет. Не знаю. И где соусы? Ты взял кисло-сладкий?

Диана роется в пакетах, а я наблюдаю за ней, склонив голову. Мелкий закипающий чайник, одно неосторожное движение, и можно обжечься, но… как она там сказала утром? Она не ссыкло? Вот и я тоже. Подхожу ближе, движения Ди замедляются, а плечи напрягаются. Ныряю рукой в пакет и достаю коробочку с соусом.

– Взял, – говорю я.

– Лучше бы меня уже взял, – продолжает бурчать она и выхватывает соус. – Это барбекю, Марк! Ты что, слеп…

Диана оказывается на столе быстрее, чем успевает закончить. Сжимаю ее талию и наклоняюсь к лицу:

– Ты орать прекратишь?

– Прости, – тихо произносит она. – Мне это тоже не нравится. Правда. Давненько меня уже так не накрывало.

– Но тебе нравлюсь я, и ты хочешь нравиться мне, только не чуть-чуть, а… – Вспоминаю ее разрывной диалог в машине и не могу сдержать очередную волну смеха. – Капец, как ты вообще все это придумала? Я даже повторить не могу.

– Женский мозг может все.

– Ну конечно. Все, кроме…

– Осторожнее, Марк, – Диана обнимает меня за шею и обхватывает ногами бедра, притягивая ближе. – Ты в ловушке.

– Это я уже понял, – опускаю взгляд на ее губы.

Этому невозможно противостоять. Не получается контролировать, сколько сил ни прикладывай. Окунаюсь в кипяток поцелуя, наплевав на ожоги. Коробка соуса падает на пол, и ногти Ди проходятся по моему затылку и плечам. В бешеном стуке сердца не разобрать лозунги принципов, в теплоте тела напротив не ощущается холод прошлого. Все кажется таким правильным, таким естественным. Прикосновения, шумное дыхание, жар