— Нет, — покачала головой Люда. Она была словно кукла — почти такая же безжизненная и с тусклым взглядом. Даже когда она пришла в первый раз ко мне, в ней было больше эмоций. — Меня допрашивали. Следователь… Он вел себя так, словно это я устроила на тебя покушение. Обвинял. Требовал, чтобы я призналась…

— Он бил тебя? — перебил я любимую, скрипнув зубами.

— А? — оторвала взгляд от кровати Люда, посмотрев на меня. — А, нет, — покачала она головой. — Не бил. Но лучше бы бил. Не так больно было бы. Сережа я…

Тут она не выдержала и все же разрыдалась. Я протянул руку и сжал ладонь Люды. А после и вовсе потянул ее к себе, чтобы обнять. Девушка не сопротивлялась. Она прильнула к моей груди, уткнувшись в меня и плакала. Как же ей досталось! Внутри меня поднялась злость на Берию. Сволочь! А еще нормальным мужиком казался. Кого он там к Люде отправил, что тот ее до истерики довел и нервного срыва? А если Люда вообще лишится возможности рожать? Я слышал, что такое иногда бывает после выкидышей. Но говорить это Люде я сейчас не буду. Она и так натерпелась, зачем еще больше на нее страху наводить? Но вот Лаврентий Павлович у меня получит! Я ему просто так не оставлю потерю моего первенца.

В груди разгоралась злость. Пришлось ее душить, чтобы Люда ничего не почувствовала и не приняла на свой счет. Когда она выплакалась, я постарался еще немного ее успокоить, заверяя, что все еще ее люблю и никогда не брошу.

— Все будет хорошо, — шептал я. — У нас еще куча детишек будет. Только ты больше так не переживай, ладно? Я обязательно скоро вернусь домой. Уже почти выздоровел. Чуть-чуть осталось.

В доказательство своих слов я пусть и с трудом, но поднялся с кровати и проводил ее до дверей. Когда мы попрощались, я вернулся обратно, в голове прокручивая, что я могу сделать Берии за такой косяк с его стороны.

Сам Лаврентий Павлович не приходил ко мне, словно чувствуя, что его ждет. Появился Берия лишь через неделю. Я уже уверенно мог передвигаться не полагаясь на помощь окружающих. В свободное время, чтобы чем-то себя занять, писал свои мысли о технической стороне организации безопасности. Развивал те пришедшие ко мне при разговоре с Берией мысли. Даже попросил соответствующую литературу найти и что удивительно, такая отыскалась и была мне доставлена. Было интересно почитать, что уже сделано в этом направлении и что применяется у нас. Эта работа помогла мне не зацикливаться лишь на мести и я немного успокоился, отошел от шока, что свалился на меня от новости Люды.

Но стоило мне вновь увидеть Лаврентия Павловича, как тот наш разговор с женой снова встал перед глазами. Ее безжизненное и безэмоциональное лицо, а затем слезы и горе, что она в себе держала. Когда Берия шел от двери ко мне, я подскочил с кровати и схватил мужчины за грудки, прижав к стене.

— Какое право вы имели допрашивать Люду и доводить до того, что у нее случился выкидыш? Вы совсем не различаете, как нужно работать с разными людьми? Для вас все едино, что мужика допрашивать, что беременную женщину⁈

— Успокойтесь, товарищ Огнев, — не делая попыток вырваться, сказал Берия. — Лучше приберегите свой гнев на истинных виновников произошедших трагедий, с чего и началась эта история. Мы их нашли.

Глава 20

Июль — август 1931 года

Я смотрел в глаза Берии и внутри все клокотало.

— Истинные виновники, говорите? — процедил я. — Не перекладывайте вину ваших подчиненных на других. Если бы ваши люди не давили в допросе на Люду, то она не потеряла бы ребенка!

— Виновные в чрезмерном старании уже наказаны, — спокойно ответил мне Лаврентий Павлович, делая вид, что все в порядке, и я не припираю его к стене.

Как в переносном, так и в прямом смысле. А вот стоящий неподалеку Марат смотрел на нас с выпученными глазами и похоже не знал, что делать. То ли спасать родное начальство, то ли притвориться, что его здесь нет. Так и застыл с раскрытым ртом. П-профессионал, блин.

— Но если бы не покушение на вас, то ваша жена и вовсе не познакомилась с дознавателем. Поэтому истинные, — выделил он голосом слово, — виновники недавно схвачены. Им и отвечать за все содеянное. Вам интересно, кто это, или так и будете держать меня здесь?

Я нехотя отпустил Берию. А затем все же не сдержался и прописал ему в «солнышко».

— Кхе, — мужчина согнулся пополам, ловя ртом воздух.

Да, пусть я еще полностью не восстановился, но это если сравнить с той формой, что у меня была до покушения. А сейчас я уже вполне нормально двигаюсь, а уж удар мне в «Динамо» поставили правильный.

— Это чтобы запомнили — прежде чем посылать кого-то на допрос, соберите всю информацию по подозреваемому. Особенно, если он член семьи вашего подопечного, — процедил я.

— Я… запомню, — продышавшись, ответил мне Лаврентий Павлович и недобрым взглядом зыркнул на Марата.

Парень тут же сделал вид, что он статуя и деталь интерьера.

— Показывайте ваших «виноватых», — отошел я от Берии и принялся одеваться. — По пути заодно расскажите, кто это и как на них вышли.

Спорить тот не стал, но смотрел на меня теперь не спокойно, а с неприязнью.

— Вообще, я могу вам ничего и не говорить, вы мне не начальник, — начал он, когда мы покинули палату. Но наткнувшись на мой взбешенный взгляд, продолжил. — Однако учитывая, что я все же косвенно виновен в том, что произошло с вашей женой, я отступлю от регламента. Сведения совершенно секретные, имейте это в виду.

Я молча кивнул. На выходе нас остановили — меня еще не выписали, и покидать госпиталь мне было запрещено. Собственно, как я понял, мы никуда и не поедем, просто Лаврентий Павлович захотел мне все рассказать на свежем воздухе, чтобы никто подслушать не мог. Так и сказал дежурной медсестре, что мы просто прогуляемся по территории. Это было не запрещено, и вопросов у нее больше не было.

— Информация о вашей поездке ушла от Алексея Михайловича, — начал меня просвещать Берия. И с первых слов он смог меня шокировать.

—