– Что ж… – Очки мужчины блеснули. – Знаете, а у меня кошка как раз привела… Четверых котят я утопил, а двоих оставил. Не хотите ли взять одного к себе? Оба – мальчики.

– Ох… я… Ну я подумаю. Спасибо Оливер.

– Вы подумайте. Они славные, один дымчато-серый, а второй персикового цвета. Приходите завтра их смотреть.

– Ну, если не буду занята…

Между собеседниками повисла неловкая тишина. Тут я сообразила, что стою слишком уж на виду, и нехорошо будет, если Оливер меня увидит. Это заставило меня сместиться чуть влево, поближе к шкафу, на одной из дверец которого помещалось овальное, в человеческий рост, зеркало…

Оливер нарушил тишину первым:

– Раз у вас все в порядке, я пойду, пожалуй. Да… Здорово, что электричество включили. По телевизору как раз моя любимая передача начинается.

– Доброй ночи, Оливер. – Попрощалась с ним Сара.

– И вам доброй ночи. Знаете… Извините за бестактность. Но… Меня или зрение обманывает, или… вы похудели, и стали выше! Вы удивительно похорошели Сара, даже не смотря на синяк… Нет, синяк – это скорее даже изюминка.

– Еще раз спасибо, Оливер. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Сара.

Я попятилась к лестнице, но потом остановилась. Чего бояться? Подумаешь, подслушала чужой разговор. Ну и что с того?

Сара захлопнула дверь, потом шумно выдохнула, и только после этого заметила меня.

– Ты подслушивала.

– Я просто… Мне невыносимо стало сидеть там одной. А это… кто?

– Сосед… – Сара раздраженно махнула рукой. – Недавно сюда переехал.

– О… А он… – Я вновь не сдержала улыбки. – Кажется, он к вам неравнодушен.

– Да, он мне покоя не дает…

– Ну, про котят – это было очень мило.

Сара подошла ко мне.

– Да я в жизни себе больше кота не заведу.

– А мужчину?

– Мужчину?

Я тут же рассердилась на себя. Опять ляпнула то, чего не надо было. Воистину, язык мой – враг мой. А впрочем…

– Бросьте, Сара. Может быть, я лезу не в свое дело. Но этот Оливер, показался мне очень даже симпатичным. Он весь такой опрятный, серьезный и одновременно смешной. Разве он не нравится вам? Или… У вас кто-то есть?

– Никого у меня нету. – Грустно ответила Сара, и я опять стала корить себя за неосторожные слова. – Был муж, да умер много лет назад, от болезни…

– И… потом у вас мужчин не было?

– Были, конечно же. Не так уж много, но были. За столько-то лет… Однако, я старалась не привязываться к ним, и у ж тем-более – не впускать их в свою жизнь.

– Но, ведь с мужчиной вам было бы намного легче. – Осторожно вымолвила я. – Растить ребенка в одиночку… Мне кажется, это не так-то просто… Или, все те мужчины были недостаточно хороши для вас?

– Дело тут вовсе не в мужчинах, Алиса. Дело в том, что я боюсь… Моя мать, умершая действительно страшной смертью, мой муж, моя сестра… Я ведь очень любила их всех. И страдала невыносимо, после смерти каждого из них. Любовь, это вроде бы – благо. Но чем больше я люблю, тем больше страдаю. Странно это осознавать и неприятно, и я не хочу в такое верить. Но мне кажется, что любая привязанность, неизбежно ведет к страданиям. Даже сейчас… Если Марк умрет. ­– Сара покачала головой. – Я не знаю, я даже не представляю, что будет со мной. Я так устала страдать…

Я долго смотрела на нее, потом опустила глаза, и, наконец, заговорила:

– Это… Это, наверное, так. Но… Мой брат тоже умер, и мать моя, и отец. Хоть я и была тогда совсем ребенком. Но я все же ощутила, что после всех этих смертей, и сама, словно, стала мертва на одну треть. Эти люди были частичками меня, частичками моего мира. А потом их не стало…. Я не знаю. Я ничего не знаю! Я очень глупая. А жизнь – такая странная штука. Одни частички тебя умирают, но потом совершенно неожиданно появляются новые. Линда… Ваша сестра, в некотором смысле, стала и моей сестрой. Она помогла мне во многом, в том числе и справиться с болью, после смерти матери, брата и отца… Да, любовь может привести к боли. Но вся загвоздка в том, что подобного рода боль, можно победить, опять-таки, лишь новой, очередной любовью… Странно… Но… Какой-то замкнутый круг получается… Замкнутый круг страдания и любви… Но ведь крутиться в этом круге, и значит – жить. Не отказывайтесь жить, Сара. Не нужно. Ведь кто знает, когда для каждого из нас все закончится…

В конце своей речи, я все же рискнула поднять глаза.

Сара смотрела на меня пристально, и вдруг - улыбнулась едва заметно.

– В твоих словах есть доля истины. – Она сложила руки на груди. – Значит, ты предлагаешь мне...

– Я предлагаю вам пойти завтра, и взглянуть на этих котят.

Сара усмехнулась.

– Эх… девочка. Мало ли, что еще завтра будет. Круг страдания и любви, иногда он крутится слишком быстро, знаешь ли… Я, честно говоря, сейчас так сильно за Марка беспокоюсь, что почти не могу думать ни о чем другом. Извини…

Она обошла меня, направляясь к лестнице, но вдруг остановилась перед зеркалом. Высокий овал на дверце шкафа, отразил ее всю целиком, кроме, разве что, ступней ног. Сара повернулась кругом, осматривая себя со всех сторон, потом хмыкнула, то ли удовлетворенно, то ли озадаченно…

– Ну надо же! А я ведь и вправду похудела, и стала выше. Столько диет перепробовала до этого, не поверишь, а оказывается всего то и надо было – стать одержимой. Ну, как говорится – нет худа без добра. Верно, девочка?

Чего это она меня девочкой стала звать? Раньше ведь называла по имени. Внезапно кожа моя покрылась мурашками. В разуме возникло воспоминание… Она все же звала меня девочкой до этого, но лишь когда… “Видала девочка? Этим языком я лишу тебя девственности, а потом им же и задушу!” Лишь когда темная сущность внутри нее контролировала ее разум. Темная сущность