В июне 1979 года Картер и Брежнев провели встречу на высшем уровне в Вене и объявили о заключении договора SALT II, который предусматривал ограничение количества ракет и бомбардировщиков, которыми могла располагать каждая из сторон. Однако ястребы-антисоветчики в Сенате, возглавляемые Генри Джексоном из Вашингтона, заявили, что договор подрывает американскую безопасность. Советник Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский заявил, что поддерживает соглашение, но известно, что он тоже глубоко не доверял Советам и стремился увеличить расходы на американскую оборону. Бжезинский, который вел бюрократическую войну с Вэнсом с 1977 года, имел кабинет рядом с кабинетом Картера в Белом доме и часто пользовался вниманием президента. Видные представители "холодной войны", активно участвовавшие в работе основанной в 1976 году группы давления "Комитет по современной опасности", также усилили свою критику "культа умиротворения" в Америке.38 На фоне растущих антисоветских настроений SALT II столкнулся с трудностями в Сенате, который не смог принять по нему решение в 1979 году.

Столкнувшись с этим давлением, Картер почувствовал себя обязанным ужесточить позицию Америки в холодной войне, сначала согласившись в июне поддержать полномасштабную разработку межконтинентальных ракет MX, которые должны были перемещаться по стране на подземных рельсах, чтобы быть мобильными в случае нападения. В середине декабря 1979 года он вместе с министрами НАТО заявил, что если Советы не уберут большую часть своего ядерного арсенала на европейском театре военных действий, то НАТО примет ответные меры, разместив там ограниченное количество крылатых ракет и ракет "Першинг II", начиная с 1983 года. Крылатые ракеты представляли собой небольшое оружие наземного базирования средней дальности с радиолокационным наведением, полезное для действий на театре военных действий. Мощные ракеты "Першинг II" имели дальность 800 миль, что вдвое больше, чем у уже имевшихся там ракет "Першинг I", и могли поражать цели на территории СССР.

Таково было ухудшение советско-американских отношений 27 декабря 1979 года, когда СССР начал вторжение в Афганистан. Зачем он это сделал, было неясно. Некоторые эксперты говорили, что Кремль стремился в основном сохранить просоветское правительство, которому угрожали повстанцы. Другие мрачно предполагали, что у СССР были планы на богатый нефтью регион Персидского залива. Какими бы ни были мотивы, вторжение разрушило все надежды Картера, Вэнса и других людей их убеждений на смягчение холодной войны. Картер быстро стал "ястребом", осудив вторжение как "самую серьезную угрозу миру со времен Второй мировой войны". Он также провозгласил то, что некоторые наблюдатели назвали "доктриной Картера", которая предупреждала, что Соединенные Штаты в случае необходимости применят вооруженную силу, чтобы не допустить установления контроля внешних держав над регионом Персидского залива. Чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, он ввел эмбарго на экспорт американского зерна в Советский Союз, снял с рассмотрения Сената соглашение SALT II и призвал возобновить регистрацию в избирательной службе для мужчин, достигших восемнадцатилетнего возраста. Он объявил, что Соединенные Штаты будут бойкотировать летние Олимпийские игры, которые должны были состояться в Москве в 1980 году. В конечном итоге к бойкоту присоединились шестьдесят четыре страны.39

В 1980 году Картер также призвал увеличить оборонные бюджеты Америки на 5 процентов в течение следующих пяти лет. Это было на 2 % больше, чем он просил ранее. Конгресс с готовностью выполнил это требование в отношении 1981 финансового года. Когда в 1981 году Рональд Рейган принял бразды правления от Картера, ему нужно было лишь продолжить - и усилить - наращивание оборонного потенциала, начатое его предшественником. Холодная война застыла в глубокой заморозке.40

Противодействуя Советам, Картеру пришлось столкнуться с особенно нестабильными событиями в Иране. Эти события имели богатую историю, начиная по крайней мере с 1953 года, когда ЦРУ помогло организовать переворот, в результате которого у власти в Тегеране оказался прозападный Мохаммед Реза-шах Пехлеви. В обмен на щедрую американскую помощь шах гарантировал Соединенным Штатам и Великобритании ценные права на добычу нефти в Иране. Он также встал на сторону Запада в холодной войне, став главным оплотом против распространения советского влияния в регионе Персидского залива. Хотя шах решился на несколько реформ - попытался провести секуляризацию образования, - это привело в ярость многих лидеров шиитского духовенства. Со временем он стал управлять все более жестоким полицейским государством, но все американские администрации после 1953 года оказывали ему мощную поддержку и продавали ему огромное количество оружия. В 1973-74 годах государственный секретарь Киссинджер отказался прекратить эти продажи, даже несмотря на то, что шах сыграл ключевую роль в четырехкратном росте цен на нефть ОПЕК.41 Картер продолжил эту поддержку. В декабре 1977 года президент посетил Тегеран, где на государственном обеде похвалил шаха как "остров стабильности в одном из самых неспокойных регионов мира".42

Американские лидеры недостаточно осознавали враждебность, которую их поддержка таких тиранов, как шах, способствовала разжиганию вражды на Ближнем Востоке. К 1970-м годам многие иранцы, в том числе демократы и левые из среднего класса, пришли в ярость от лицемерной позиции Америки, которая провозглашала достоинства демократии, поддерживая при этом угнетателя. Американские чиновники, включая аналитиков ЦРУ, также не знали о растущей силе радикальных религиозных настроений в мусульманском мире. В январе 1979 года последователи находящегося в изгнании аятоллы Рухоллы Хомейни, темноглазого, снежнобородого, белокожего лидера этих радикалов, свергли шаха. Шах переезжал, прежде чем обосноваться в Мексике, но очень хотел приехать в Нью-Йорк, чтобы сделать операцию по поводу рака. К октябрю, когда рак шаха находился на опасной для жизни стадии, Картер поддался давлению и разрешил ему приехать.

Менее чем через две недели, 4 ноября 1979 года, толпа молодежи захватила посольство США в Тегеране и взяла в заложники шестьдесят шесть американцев.45 Хомейни отказался вмешиваться или даже разговаривать с американскими эмиссарами. Хотя суть требований революционеров была неясна, выделялись три: Америка, "Великий Сатана", должна вернуть шаха в Иран, отдать огромные богатства, которые он якобы спрятал в США, и принести извинения. Выдвигая такие требования, радикалы кардинально меняли подход к международным отношениям в будущем.

Картер оказался в ловушке. Возвращать шаха или извиняться было политически самоубийственно. Никто, похоже, не имел представления о размерах активов шаха и о том, как их можно законно передать. Запретив импорт иранской нефти, заморозив иранские активы в США и выдворив нелегальных иранских студентов, президент призвал Вэнса изучить ряд вариантов, которые могли бы привести к переговорам. Тем временем Бжезинский и другие тихо работали над планами американского военного спасения - операции, которая поначалу казалась невозможной, поскольку Тегеран находился в сотнях миль от ближайшего плацдарма для американской атаки.

Прошли недели, затем месяцы, в течение которых "Кризис заложников", поначалу способствовавший сплочению американцев вокруг