— Ты, — коротко ответил Крид, улыбаясь и подымая брови. В его глазах было что-то такое, что заставило девушку сжаться от неуверенности.

— Я? — Её голос звучал неуверенно. Она не понимала, как она может быть элементом «бессмертия». Она же просто богиня, хоть и не самая могущественная.

— Да, ты. Твоя душа, — Крид взглянул на нее более внимательно, и девушке послышался нежный шепот ветра, проникающий в её душу. Он не был груб, он не пытался её заставить. Он просто говорил.

— Но как? — Она задумалась. Всегда считала, что ее душа — это только ее личное достояние. Ее внутренний мир, ее мысли, ее чувства. Она не могла понять, как ее душа может быть элементом «бессмертия».

— Это долгий рассказ. Но если ты хочешь узнать больше, у тебя будет достаточно времени. В этом мире, в этой реальности ты уже не богиня, ты — девушка, которую зовут Ники. И ты будешь жить среди людей, будешь учиться у них. И будешь учиться у меня, как познавшего дзен. — Крид улыбнулся, но тут же по-стариковски вздохнул, ему, видимо, было нелегко рассказывать ей об этом.

— А что, если я не хочу? — Девушка спросила, не отводя взгляда. Она чувствовала, что её жизнь перевернулась с ног на голову. Ей предстояло учиться жить среди людей, учиться жить в этом мире, который казался ей чужим и незнакомым.

— Тогда ты вернёшься на пустой и разорённый лично мной Олимп. И твой мир останется таким же, каким был всегда. Но я тебе не советую выбирать именно это. — Крид посмотрел на нее, его глаза сверкают от неизвестных ей эмоций.

— И что ты предлагаешь? — Девушка задумалась, ей не хотелось возвращаться на Олип. Там была скука, рутина, вечные споры. Она хотела чего-то нового, чего-то неизвестного.

— Я предлагаю тебе жизнь. Не божественную, а человеческую. Со всеми её радостями и печалями, со всеми её препятствиями и победами. Я предлагаю тебе мир. Мир, в котором ты будешь учиться, расти, развиваться. Мир, в котором ты сможешь стать не просто богиней, а человеком. — Крид говорил с теплотой, с добротой, с тем самым теплом, которое она чувствовала в его глазах.

Девушка молчала. Она чувствовала, как в ее душе закипают противоречивые чувства. Страх, неуверенность, любопытство, жажда приключений.

— Я подумаю, — она ответила наконец, её голос был тихим, но решительным.

— Хорошо. У тебя есть время, как и у любого бессмертного существа. — Крид подмигнул ей и протянул руку. — Пойдем, тебе пора узнавать мир.

— А ты чего застыл, малыш Джи? — Виктор продолжал тепло улыбаться, словно ничего и не было.

— Я не малыш! — отвечаю на автомате.

— Тогда ты ведёшь... — Крид усмехнулся и выдохнул мне в лицо облако дыма и тут же кинул ключи от своего восьмиколёсного монстра и, поравнявшись с Ники, тут же её по-хозяйски обнял за талию. — Шевели поршнями, не малш, Джи. — Крид басовито рассмеялся, скрывшись из моего поля зрения.

Глава 14

Дорога домой всегда сладка своим послевкусием.

***

Крид, с виду хмурый и молчаливый, словно старая крепость, оказался неожиданно терпеливым учителем. Он объяснял основы управления монстром, как опытный капитан — азбуку мореплавания юному матросу. Руки Крида, грубые и всё ещё покрытые шрамами после недавнего ритуала, ловко перебирали рычаги, как оркестровый дирижер — инструменты.

Я, впитывая его инструкции, постепенно чувствовал, как мое тело входит в ритм с огромной машиной. Каждый рывок рычага, каждое нажатие на педали — все становилось прозрачным, понятным. Дорога к Данцигу пролетела вмиг. Не было ни единого проблемного участка, ни единой поломки. Гидравлический усилитель руля по понятным отсутствует, но мои руки уже привыкли к тяжести руля, словно стальной штанге. В каждой крутке я чувствовал не только железо, но и всю мощь машины, всю ее неукротимую энергию. Я чувствовал себя не просто водителем, а ее частью.

Данциг встретил нас мощным ветром и пронзительным холодом. Я оставил стального монстра на берегу, в тени старой крепости, и пошел в город, а Крид с «богиней» поехал дальше. В моих мыслях все еще гудел мотор, в моих руках еще чувствовалась тяжесть руля. Я был усталым, но счастливым, как после тяжелой, но победной битвы.

Город встретил меня тишиной, как старый хранитель тайны, закрывший двери перед незваным гостем. Улицы, обычно кипящие жизнью, были пусты. Лишь ветер шелестел сухими листьями в древних каштанах, словно шептал немую песню о том, что произошло.

Видимо, встреча с драконом местным оказалась не по вкусу. Но меня это уже не удивляло. Что демоны, что драконы — всё стало обыденностью, повседневностью. Я вижу их так же часто, как и обычных людей. Неудивительно, что мои эмоции притупились. Как известно, человек привыкает ко всему. А уж к добру или худу — совсем другой вопрос, скорее риторический.

С ощущением странного отчуждения я шел по пустым улицам. Дома выглядели так же печально, как и все вокруг. Их стены, словно покрытые паутиной, казались уставшими от времени и печали. Я, сам того не заметив, вернулся в участок двадцать восьмого отдела. Он встретил меня тем же холодом и бесстрастностью, что и город.

Вышел из участка, как будто из темного подвала на площадь. Пустота города усилилась, будто город сам погрузился в дрёму после драконьего визита. Дома стояли закрытыми, оконные проемы казались пусты, как глазницы мертвецов. Я пошел вдоль берега, вдыхая соленый воздух. Ветер дул с моря, с огромной силой и свободой, и я чувствовал, как он вымывает из моей головы всё лишнее, всё то, что просто бессмысленно и ненужно. Я ощущал себя легким, словно перо, парящее над землей.

Но в этой легкости скрывалась и пустота. Я понял, что без памяти я — ничто. Лишь пустой сосуд, в который ничего не положили. Я лишен истории, лишен опыта, лишен личности. В этом море забвения я увидел свою жизнь. Я увидел все те события. Все те встречи. Всех тех людей, которые сделали меня тем, кто я есть. Я понял, что память — это не просто набор воспоминаний. Это вся моя жизнь, мой опыт, моя суть.

Я —