Богдан

Набираю в легкие побольше воздуха, открывая дверь в гостиную. Мама просила постараться ничем не выдать свою осведомленность, но… я уже тогда первого января видел, что с отцом что-то не так… Это как раз и была та последняя капля? Почувствовал, что перегнул палку и занервничал? Что же ты выкинул… отец?

Молниеносный, полный превосходства взгляд на меня и он продолжает свою речь, явно наслаждаясь вниманием Лены. Именно таким его знают все — обаятельным и безусловно харизматичным политиком, которому удаётся уже очень долгое время занимать лидирующие позиции на политической арене страны. Во многом своему успеху он обязан именно маме, но признать это?.. Да никогда!

Затылок тянет от скопившегося напряжения. Сомневаюсь, что решился бы так просто забрать маму, не продумав план будущих действий. Но если за дело взялись люди Ирмы, можно не переживать, все будет проделано в лучшем виде и без лишней огласки, к тому же отца заставят считаться с каждым пунктом договора о расторжении брака.

Мама присаживается напротив, избегая взгляда отца, тот же, чуть поморщившись, продолжает рассказ о предпринимаемых действиях по раскрытию грубейших нарушений в роддоме где… Это тот самый роддом, о котором упоминал Артём Аркадьевич. Тот, где роды Регины закончились трагедией. Абстрагируюсь от эмоций связанных с историей мамы, сконцентрировавшись на информации выдаваемой отцом. Непрофессионализм, коррупция и ещё такой довесок всего, что я вообще не понимаю, каким образом Регина могла попасть в такое заведение. С её перестраховкой и вниманием к деталям выбор места, где должен был появиться её ребёнок, точно был бы приоритетным! Но случилось то, что случилось…

Отец подводит итог, что следствие ещё не завершено, но в самом ближайшем будущем эта тема будет светиться на всех новостных порталах. Лена вежливо благодарит за то, что её посвятили в столь непростое, но чрезвычайно важное и благородное дело. Отец сияет.

Да, сейчас похоже самое время поубавить его радость. Шепчу на ухо Лене, что мы собираемся, коротко кивает и ещё раз выказывает благодарность уже за гостеприимство. Увожу её под предлогом показать зимний сад, на самом деле, резко развернув в коридоре, вкладываю в руку ключи от машины и даю четкие указания как вывести её из гаража. Никаких круглых глаз и дополнительных вопросов. Регина права, она чертовски хорошо справляется со стрессовыми ситуациями.

Приближаясь к двери кабинета отца, слышу его любимый издевательский тон. Он не церемонится с подбором слов, щедро осыпая маму матами и угрозами уничтожить и её саму и всё, что ей дорого. Распахиваю дверь, когда слышу, что он срывается с кресла под звук ножек скребущих паркет и успеваю заслонить её как раз в тот момент, когда он подлетает с явным намерением хорошенько ее встряхнуть. Бешенство полыхает в глазах, как адское пламя желающее испепелить всё живое.

— Ты же примешь это как мужчина? — зеркалю я ему его же любимую фразу, которой он пользовался по поводу и без, воспитывая меня.

С такой силой сжимает челюсти, что зубы вот-вот начнут вылетать изо рта, словно пули — со свистом и невероятной скоростью, стремясь поразить цель в моём лице.

— Ты знал? — сипит так, как будто подключен к аппарату искусственной вентиляции лёгких.

— Конечно, и буду откровенен, от того, чтобы я прямо тут же не размазал тебя по полу, спасает только то, что мама не озвучила причину, по которой она все же решилась послать тебя. Но когда я её выясню, а я это сделаю, можешь даже не сомневаться, ты ответишь за всё сполна! — выпускаю свою ауру на свободу, давая ей силу и возможность заполнить все вокруг. Нервный кашель мамы у меня за спиной и тихий шопот, говорящий, что пора уезжать.

У отца идеальный слух, а поэтому совсем не удивительно слышать в ответ:

— Никуда она не поедет! Ты, Богдан, можешь быть свободен! А с твоей матерью у нас есть много что обсудить.

Чувствую её пальцы сомкнувшиеся на моей руке.

— Нет! Мама уезжает со мной и ты не беспокоишь её до тех пор, пока она сама не изъявит желания встретиться. Всё!

Совершаю разворот на сто восемьдесят градусов, продолжая полностью прикрывать мамину спину и резко подталкивая её к выходу из кабинета.

— Стоять! — доносится крик уже из-за почти захлопнувшейся двери.

— Быстро в машину, Лена ждёт тебя у входа, блокируете двери, ждёте меня. И отключите телефоны, Лена знает.

— Богдан, — хватает меня за рукав, — не надо, просто уедем. Пожалуйста! — умоляюще просит она.

— Мне нужно оценить насколько он адекватен. Я быстро, мам! Иди!

Возвращаюсь в кабинет, улавливая распоряжения по поводу блокировки ворот.

— Отмени приказ, — использую интонацию, которая пару раз точно помогала мне избежать крупных неприятностей.

— Заставь меня, — это вызов, а безумный блеск в глазах говорит о том, что он начал новую игру, ему интересно. Очень дурной знак.

— Мне не нужно. Если через час я не вернусь в город, весь собранный на тебя компромат окажется доступен прессе и компетентным органам. На тебе поставят крест.

— Тварь, она все-таки выполнила угрозу! — с досадой возобновляет связь. — Отбой! Да!

— Просто отпусти её, — предпринимаю ещё одну попытку до него достучаться.

Вмиг ощерившийся рот, злобный взгляд и с ненавистью выплюнутые слова:

— Она МОЯ!

Этот человек никогда не услышит доводов разума… Ну и нахрен! У нас всегда остаётся позиция, с которой для него всё будет звучать достаточно убедительно.

Мы беспрепятственно покидаем территорию и я меняюсь с Леной местами.

— Прости, — шепчет она, — я приношу неприятности.

С удивлением пялюсь на неё, до конца не понимая, о чем это она, а когда до меня доходит, разражаюсь смехом, с благодарностью сбрасывая скопившееся напряжение.

— Ты приносишь раскрытие тайн прошлого и свободу, Лен, по нынешним временам довольно ценный дар, — подмигиваю я ей.

А она, хмыкая, немного расслабляется.

— Мам, сначала мы завезем домой Лену, а потом…

— Не беспокойся, можешь высадить меня у первой же станции метро, я доберусь сама, — вклинивается она. — Мне кажется, вам сейчас лучше поторопиться, — добавляет, как человек не впервые сталкивающийся с проблемой слежки.

— И тем не менее мы довезем тебя до дома, — настаиваю я. Больше не возражает, благодарно улыбаясь, и весь оставшийся путь развлекает маму пустой, но именно сейчас так необходимой ей беседой.

Выхожу из машины попрощаться.

— Лена, действительно был рад с тобой познакомиться! — говорю чистую правду, в моём окружении в последнее время почти не было женщин, общение с коротыми было бы таким лёгким и непринуждённым.

— Взаимно, Богдан, — отвечает с лёгкой грустью проскальзывающей и в голосе, и во взгляде.