– Сделаем, – кивнул Варежкин и направился к чайнику.

* * *

Компьютерщик встретил Гурова радостной улыбкой.

– Этот Пропп не дантист, а профи почище нас с вами будет, – заявил он ничего не понимающему полковнику.

– Объясни.

– Идите сюда и сами смотрите, – загадочно позвал техник Гурова к своему столу. – Ну, во-первых, у меня не сразу получилось войти в его компьютер. Пароль я так и не подобрал. Думал, что это и есть пароли на вход. – Сергей показал на колоду карт, которые лежали перед ним.

– Не понял, как карты могут быть паролем или чем-то еще, кроме карт? – нахмурился Гуров.

– А вот посмотрите.

Компьютерщик разложил колоду веером рубашками вверх, и Лев Иванович увидел, что почти на каждой из них написаны какие-то значки, состоящие из букв и цифр. Причем одни буквы были написаны кириллицей, а другие латиницей.

– И что это? – снова ничего не понял Гуров. – Ты мне толком объясни, ослу этакому, который далек от всей современной технологии, – попросил он специалиста, уже раздражаясь.

– Это все обманки, – торжественно заявил Сергей, указывая на надписи. – Все, кроме одной карты, а вернее двух, если считать ту даму крестей, которую нашли в доме Проппа. Я сначала думал, что дантист таким образом спрятал пароль на вход в свой ноут. Ну, что только он знал, какая карта правильная. Но когда все карты, а вернее все пароли, записанные на них, я проверил, то ни один не подошел, чтобы открыть вход в данные.

– И с крестовой дамы тоже проверял? – спросил Лев Иванович.

– В первую очередь. Так вот, пришлось мне взламывать ноутбук, так сказать, по-хакерски. Но это уже технические вопросы, и они вам неинтересны…

Парень посмотрел на Гурова, и тот кивнул ему, подтверждая: мол, да, неинтересны.

– Потом я стал просматривать файлы, которые были открыты и в свободном доступе, но ничего особенного не нашел. Обычные рабочие документы, какие-то сметы, копии платежей. Я так понял, что Пропп, которому эта клиника, собственно, и принадлежала, хранил у себя в компьютере все нужные для налоговой инспекции бумаги. А кроме того, тут были списки постоянных пациентов клиники и прочая рабочая документация. Но потом я решил, что нужно попробовать открыть его соцсети и почту. С почтой произошла заминка, как и в домашнем компьютере, там я ничего не нашел. Но это в той почте, которая у Проппа была официальной. То есть для всех.

– А что, у него еще и неофициальная почта была? Это как?

– Так, что об этой почте знал только он, – пояснил техник. – И пользовался ею Пропп с единственной целью – для переписки с женщиной.

– Оказывается, наш дантист был не так прост, как о нем все говорят, – покачал удивленно головой Гуров.

– Я не сразу догадался, что может быть еще одна почта, – продолжил компьютерщик, – но потом все же решил проверить. И оказался прав. Официальные е-мейлы у него были на «Яндексе» и «Мейле», а вот еще один – на «Джимейл». Еле нашел. Но туда нужно было еще войти. Тогда я и подумал, что логин и пароль на вход надо искать среди вот этого всего, и оказался прав. Вот они, – Сергей протянул Гурову две карты из колоды. – Логин записан на короле крестей, а пароль – на даме крестей. И хранил он их в разных местах. Шифровался, значит. Только вот неясно зачем. Не надеялся на свою память?

– Может, и так, – нахмурив брови, задумчиво ответил Лев Иванович. – А может, и специально. Для того чтобы если вдруг с ним что-то случится, то в полиции такие умники, как мы, смогли войти в его компьютер и узнать все его секреты.

– А в чем секрет-то? В том, что он втайне переписывался с дамой? – не понял техник. – Хотя переписка, скажу я вам, довольно интересная.

– Да? Тогда открывай и посмотрим, что они там друг другу писали.

– Сейчас открою, – пообещал Сергей. – Но вначале хочу показать вам несколько интересных фотографий. Я почему обратил на них внимание? Потому что они из общего множества фото зубного врача – рентгеновских снимков зубов и челюстей – весьма выбивались своей… Впрочем, смотрите сами.

Сергей открыл какую-то папку, где было много разных фотографий, которые действительно были рентгеновскими снимками зубов и челюстей, и, пролистав, выделил из них три, которые и вывел на рабочий стол. На фотографиях была изображена миловидная женщина лет тридцати двух – тридцати пяти и, как отметил про себя Лев Иванович, с загадочной улыбкой Джоконды в уголках губ. Светло-русые волосы, серые миндалевидные глаза, правильной формы небольшой нос – женщина смотрела на камеру, а вернее, на того, кто ее снимал, с какой-то грустью, но одновременно, как показалось полковнику, с обожанием. По фотографии, а вернее по тому, как она была сделана, было видно, что и тот, кто снимал женщину, явно симпатизирует ей. Женщина стояла на фоне дома, где жил Пропп, и этот факт сразу же привлек внимание Гурова.

«Интересно, кем она приходится Проппу? – подумал Лев Иванович. – Может быть, близкая родственница – сестра или… Но если это сестра или какая-нибудь другая родственница, то почему он так тщательно спрятал ее фотографии среди рентгеновских снимков? Нужно срочно узнать, кто изображен на этих фотографиях и кто их снимал».

– Ты говорил что-то о переписке Проппа с некой таинственной женщиной, – Лев Иванович посмотрел на Сергея, который все время, пока Гуров любовался фото, смотрел на него и на его реакцию.

– Мне кажется, что переписывался Пропп именно с ней, – высказал свое мнение техник и стал набирать пароль входа в секретную почту дантиста.

– Вполне возможно, – согласился Гуров. – Но она ведь моложе его почти на пятнадцать лет.

– Ну так и что? – удивился Сергей. – Любить не запрещается в любом возрасте. А уж кого любить, это тем более не мы выбираем. У меня вот мама второй раз замуж вышла. Так ее муж – почти мой ровесник. И ничего, отлично ладят.

Гуров ничего не ответил. Он уже сел за стол и открывал переписку Проппа с таинственной незнакомкой. Начал он с последних писем, которые были датированы декабрем прошлого года. И хотя писем за месяц и Проппом, и женщиной было написано много и все они были в основном личного характера, но было в них и еще что-то, что показалось Гурову весьма странным, но заслуживающим пристального изучения. Это было упоминание о жене дантиста – Регине и ее связи с Москвиным, а также намек на какие-то документы. Но что это были за документы, нужно было выяснять, внимательно вычитывая все письма, а времени