— Вы меня с кем-то перепутали, эс.

Матиас подошел еще на шаг ближе. Вот ведь… я понимала, что происходит. Этот паразит просто заявляет на меня права. Метит территорию, как последний паршивый кот. Простите, котики.

Тем не менее…

Когда эс и эсса собираются пожениться, заключить помолвку или просто приглядываются друг к другу… да вот это и происходит. Беседы, совместные прогулки (в рамках приличия), обеды и ужины за одним столиком…

Судя по всему, Мариса не помогла.

— Каэ…

Еще немного и наглая лапа коснулась бы моего лица. Я едва сдержалась.

Но приличные эссы не перехватывают мерзкие конечности на излом, не ломают никому пальцы, не бьют в глаза или горло… даже если очень хочется. Даже если очень-очень.

А вот отстраниться я могу. Так, что наглая лапа зависла в воздухе.

И еще раз.

И еще.

Матиас понял не сразу, но потом до него дошло, что я проделываю, и парень остановился. В больших карих глазах вспыхнула злоба.

— Ты…

— Я. Тебе мало? Я добавлю. И я тебе не Каэ.

Матиас ухмыльнулся еще пакостнее.

— Ты уверена?

— Эс Лиез, — я возвела глаза к небу. — Окажись вы последним мужчиной на земле… я бы посвятила себя богам! И дала обет безбрачия!

Сказано это было так искренне, что Матиас даже притормозил. Я и не врала. Ну кому, кому может понравиться вот ЭТО?

Даже в семнадцать лет… в мои семнадцать лет я больше ценила в мужчине ум, целеустремленность, характер, чувство юмора, а не вот… такое ЧСВ. Именно, что оно самое!

Может, у психологов это как-то иначе называется, когда человек считает себя центропупом всея планеты. А по-простому именно так. Чувство собственной важности. Очень распространено у спонсоров.

У некоторых я его и сбивала, целебным массажем самолюбия.

— Но почему?

Видимо, это было настолько неожиданно, что Матиас растерялся.

— Потому что вы — омерзительны.

— Я не урод, не калека, я пользуюсь успехом у женщин, — окончательно сбился с программы бедолага, — Я будущий драконарий, я богат…

Ну и как тут было устоять? Классика — она ж в любом мире бессмертна!

— Всем-то ты хорош, добрый молодец, да только я тебе не пара.

— П-почему? — предсказуемо повелся Матиас.

— Хвастаться не умею. *

*- А. Роу. Фильм «Морозко», прим. авт.

Ответом на мою тираду были выпученные глаза Матиаса и дружный хохот со стороны. И откуда только берутся непрошенные свидетели? Но Матиас был занят, охотясь на меня, а я уворачиваясь от него. Вот и не смотрели по сторонам, а зря.

Беглый взгляд сообщил, что мы стали главной новостью дня. Матиас побагровел.

— Т-ты…

Я мило улыбнулась. Я, конечно. Еще полезешь — еще получишь. Даже и не сомневайся.

Парень заскрипел зубами, сжал кулаки, но понял, что дальше будет только хуже. Развернулся, сплюнул под ноги и покинул поле боя.

Я развела руками.

— Простите, эсы и эссы. Концерт закончен, все свободны.

И тоже ушла со сцены. Бесплатно я народ не развлекаю.

— Матиас перешел в наступление.

— Я поговорила с ним. Но родителям он написал о тебе, пока предварительно. И решил приударить за тобой. Ты-то рядом.

— Вот зараза! Что б ему на другое отвлечься?

— Дракона он в этом году не получит, даже права на Выбор — и то не будет. Поэтому… может,, санторинцы приедут — отвлечется? А пока терпи, Каэ.

Я про Санторин уже и думать забыла, сдался мне он сорок лет!

— Санторинцы? А этим что тут надо?

Мариса только глаза закатила.

— Каэ, ты как с дерева упала! Они к нам столько времени пытались попасть, а в этом году, вот, король пошел им навстречу. К выбору приедут!

— Из кого выбирают?

Как-то я к вечеру плохо соображала. И спать хотелось…

— Каэ! Ко Дню Выбора!

— Ааааа, — дошло до меня.

Ну да, праздник Выбора Дракона, праздник, когда происходит импринтинг. И драконы могут выбрать себе друга-человека.

Парней туда и приводят, чтобы те заботились о своем ящере. Сначала эсов, потом раэнов, потом, что останется, кто останется…

Можно и санторинцев допустить.

— В этот раз выбор делает больше тридцати молодых драконов! Такое не каждый год случается!

Даже не каждые два. У драконов есть свой график, почкуются они не каждый год, или нерестятся, как там это правильно называется. В среднем, самка дракона может отложить яйцо где-то раз в десять-двадцать лет. Если чаще, то драконы будут некондиционные. Недоразвитые.

Чего-то они не доберут из материнского организма. Ну и… вылупятся и передОхнут через какое-то время. Ни крыльев у них не будет, ни разума.

Такое уже случалось.

Драконов я продолжала изучать, чаще по энциклопедиям. Подобраться поближе в драконюшню у меня не получалось, охрана там стояла в три слоя. Так что наблюдала я издалека.

Ничего, кто ищет, тот найдет пути. Даннара сказала — равновесие? А мне почему-то кажется, что оно невозможно без драконов.

Интуиция? Идиотизм?

Я сама не знаю. Только точно понимаю, что хочу увидеть их вблизи…

Драконы!

— Тридцать драконов. М-да, такого давно не было.

— Больше двадцати лет!

Я кивнула.

Собственно, потому в Академии и учатся три года, чтобы дать эсам побольше шансов. И драконам тоже.

Нет-нет, тут не идет речь о выборе вот того самого и единственного, это не сопливое романтическое писево о том, как двое встретились — и все. Песец пришел и скушал всех.

Просто есть люди, которые более и