Ройс кивнул другу, как бы благодаря за помощь в рассказе, и закончил сам.

— Больше испытаний не было. Но после каждого задания Мэлвин проходит проверки. Каждый новый мальчик в Ордене под личной ответственностью нового Магистра.

— Боги миловали, — прокомментировала это Лисса. — Вот только бессмысленно это. Ведь если бы у них был сын…Его тоже оставили в Ордене. После всего этого видеть, как их ребенок забывает отца и мать…

— Потому я лишь разведчик! — усмехнулся в ответ Ройс. И целительница так же весело улыбнулась в ответ.

— Что же, — заметила она. — Тогда я верю тебе. Темный дар проявляется лишь у тех, кто сам хочет его возродить. Но… Тогда точно Валий не мог хоть как-то узнать в очередной девочке ту, кто получила магию Джул. И все же он был ею убит.

Она чуть грустно вздохнула.

— Я же была там, — напомнила целительница. — В обители. Брат пропал. Я искала его везде, хотя уже понимала все. И вечером вернулась туда, как домой. Валий был совсем плох. Хотели звать Алиду, да он запретил. Наверное, сам понимал, что это не имеет смысла. Но я все равно пыталась.

Женщина обреченно помотала головой.

— Мне такое проклятье преодолеть не удалось, — созналась Лисса. — И возможно, это тоже важно. Та, кто наводит такую порчу. Она знает много о своих жертвах. О всех нас. Значит, и о моем даре. И она на самом деле растила это зло с помощью магии ворованных ею детей. До такой силы, что никто не сможет повернуть ее заклятье вспять.

— Печально, — коротко прокомментировал Ройс. — Но тогда мы все же не знаем, почему она убила экзекутора. Как и остальных. Хотя… Я провел в городе три дня не просто так. Не знал, что все имеет отношение к старой истории, а потому просто узнавал больше о тех, кто погиб от рук ведьмы сейчас. Мы ищем связи в той ночи, но…

Он чуть пожал плечами.

— Я говорил, — продолжал разведчик. — Что жил в доме жестянщика. Его жена не может оправиться после смерти мужа, а потому любит говорить о нем. Так вот, недели за три до своей смерти он заболел. Уже был не молод, легко схватывал простуду. Денег обычно жалел, вызывал в таких случаях одну старую целительницу, кто может лишь поить настоями.

— Ардэна, — определил Идэн.

— Кажется так, — Ройсу имя ведуньи было не интересно. — Но в этот раз за дело взялась как раз жена. Она позвала молодую девицу с восточных окраин. Та берет чуть больше денег, но силы в ней тоже больше. Она своей магией буквально вычистила жестянщику нутро, чтобы мог нормально дышать. И похоже, как-то ее дар освежил его память. Потому что, как только он встал на ноги, сразу засуетился о каком-то старом деле. Жене подробностей не говорил. Но вот ходил он с этим делом как раз к портному.

— К Гаю? — уточнил охотник. — Тому, кто тоже погиб после?

— Кто погиб раньше жестянщика, — уточнил его друг. — И оба они очень этим неизвестным делом были встревожены. В чем суть, не разберешь. Кто-то из них кого-то где-то видел, и это настораживало обоих. Настолько, что они подгадывали приезд в город старшего инквизитора и хотели с ним увидеться. Более того, как поняла жена жестянщика, встреча эта удалась.

— В тот день, когда ведьма поймала Валия в городе, он как раз должен был с кем-то повидаться, — тут же вспомнил Идэн. — Я думал, что как раз с носительницей темного дара. Но возможно, речь как раз о разговоре с этими двоими.

— С одним Жаном, — возразил Ройс. — Портной уже был мертв. И жестянщик вполне мог ждать Валия где-то недалеко от той лавки, куда экзекутор привык заезжать, — дополнил Ройс. — Кстати, в тот день, как я узнал, Валий был еще и у городского жреца. Не потому ли точно делу?

— Ты сказал, что воспоминания о ком-то или чем-то вернулись после лечения магией, — задумчиво заметила Лисса. — Если мы предполагаем, что ведьма владеет словом, то ранее, когда-то давно, она могла запечатать что-то в памяти Жана. А недавно это вышло наружу. И секрет был так важен, что о нем решили донести экзекутору. Тайна касалась магии. Темной магии. Тогда… Гая и Жана убили за этот секрет. Они знали ведьму. А Валий умер прежде, чем смог добраться до нее с проверкой.

— Похоже, — согласился Идэн. — Та ночь многое значила для ведьмы. Но… после нее она прожила еще пятнадцать лет. И не все ее жертвы могли быть связаны с тем, что происходило тогда.

— Обид у нее могло вообще накопиться много за эти годы, — согласился Ройс.

— Что еще ты узнал? — спросил рыцарь.

— Про каменщика и Мать сирот, ничего не успел, — с досадой признался его друг. — Тогда мне было уже не до расспросов. Но вот опять про этого портного. Его и близко тут не было в ту ночь. Его отец и еще человек пять шли вдоль дальних дворов. В ту ночь они попали сюда последними. Кажется, что-то такое Стефан и говорил. Еще же мне про этого Гая рассказали нечто странное. Шил он виртуозно. Боги талантом наградили. И перебраться из бедных кварталов тоже мечтал. Отец его понимал, старался помочь. Лет десять назад портной встретил женщину. Говорят, любили они друг друга очень. И дело шло к свадьбе. Тогда этот Гай и выкупил себе дом ближе к центру города. К свадьбе подарок. Отец ему подсобил деньгами, как раз на такой случай и копил. Да только свадьбы тогда не случилось. Никто толком ничего и не понял, но разошлись они с невестой буквально за месяц. Даже пожить вместе не успели, обид бытовых собрать. А после и полгода не прошло, как она стала женой другого. Гай тоже потом женился все же, но… История эта странная. Мать Гая ее помнит, но не понимает. Говорит, как-то сын обмолвился, что невеста кого-то не приняла. О ее странной жестокости. Но если мать пыталась что расспросить подробно, он как-то отмалчивался или твердил, что и не помнит уже в чем было дело.

— А невесту кто-нибудь спрашивал? — поинтересовалась Лисса.

— Мать Гая вроде даже ходила к ней, — послушно ответил разведчик. — Но только та не приняла женщину вовсе. Сказала, дело это личное, да и давнее. Мол, не помнит она. А ведь прошло-то тогда всего несколько месяцев.

— Странная забывчивость, — заметила целительница.

— Такая же, какая была у Жана, — отозвался Идэн. — Но теперь точно понятно, что их всех связывала некая тайна или