Шрифт:
Закладка:
— Командарм Умкы! Принцесса вызвала ещё одно подкрепление!..
— Гарнизон дворца — на позиции! Только попробуйте отступить — во всех борделях не хватит резины, чтобы натянуть на палки, которые я вам в задницы напихаю!
…Кадомацу, сама маленькая и грозная, по сравнению с белым безмолвием Небесных Путей, стояла прямо на пути выходящего войска, и красивым и властным жестом выделяла из рядов старших офицеров, и оставляла их рядом, в ожидании приказов.
«Ты готова?» — говорил в голове голос Златы: «Когда закроется связка, я отзываю медиумов. Связи не будет.».
— Объясняю ещё раз — эта диспозиция последняя, дальше, что бы ни случилось, никаких изменений не будет! Так же, как и подкреплений. Итак, 1-й Десантный и «Смерть Предателям» отвечают за прикрытие штурмовой операции. Полк Курашимы и полк Сидзимуры продолжают штурм города, им в прикрытие будут полки Аохаки и Оотани, которые будут прикрывать «Ледяной Ветер», его задача — развивать успех на поверхности, по линиям ходов сообщения. Основной штурм возглавят «Дети Ночи» и 3-й янычарский при поддержке всей имеющейся артиллерии и моей диверсионной группы.
— Минуточку, Ваше Высочество, вы что, намереваетесь сами участвовать в штурме?
— Да. Пока вы будете перемалывать оборону дворца, я проникну с авангардом в ходы сообщения и постараюсь захватить Шульгена.
— Ваше Высочество! Риск слишком велик!
— У нас и так риск максимальный. Если мы не сделаем шах королю — боеприпасов хватит только до завтрашнего полудня, а наши передовые части с боями будут здесь только через неделю. Прямая угроза жизни заставит Шульгена капитулировать.
— Не смею спорить…
— Что делать с артиллерией, когда мы захватим ярус?
— На Коците мы пробовали перебрасывать её на руках, здесь тяготение меньше, думаю, полусотни на нашу батарею будет достаточно.
«Друг-аюта, я отзываю медиумов. Может начать действовать магия. Удачи тебе, подруга… И… пожелай мне спокойной ночи…»
…«Артиллерия-огонь!» — звоном отдавалось в голове Златы, даже когда она заползла в свою собственную, казалось бы, от всего изолированную, каюту. Нет… радости от обладания даром телепатии не перевешивают неприятностей… хорошо, когда из этого получается хорошая шутка…
Вдруг нага напряглась и замерла, сжав за ушами складки готового расправиться капюшона — в ванной, почти прозрачной тенью двигалась двуногая фигура. Незваный гость почувствовал, что замечен, и, отменив невидимость для людей, вышел из убежища.
Злата медленно выпрямилась, подбирая хвост и расправляя капюшон.
— Страшно? — спросил голос без тени эмоций, вынужденный смотреть на неё снизу вверх.
— Нет, — помедлив, ответила нага: — Вот вообще, смешно до колик.
Он был высок для человека, но ниже небольшой по меркам нагов Златы. Бритоголовый, но с длинной бородой, широкоплечий, в каком-то мешковатом одеянии, под которым угадывалось что-то угловатое, при движении издававшее металлический лязг. Протезы? Цепи? Оружие? Вериги? Всё что угодно могло быть в этом случае.
— Умри, гадина, — без злобы сказал гость: — И чем же смешно⁈
— Нага не может убить человека. Человек может убить нагу. Ну что ж, приступай, позор своего рода.
— Поправка: человек должен убить нагу. Ибо сказано в Писании: все беды людские от ядовитого семени и ползучего гада — поэтому, где ни встретишь его — в лесу, в горах, в поле, в доме своём — убей его! — слова цедились сквозь зубы, медленно, как змеиный яд: — Ты же, змея, сама христианка, неужели никогда не задумывалась? Каково это — быть проклятой навек? Или, семя Сатаны обделено Божьим Даром совести? Ну, разумеется! Иначе, как бы вы творили свои злодеяния…
— Отпустить мне грехи у тебя не получится — ты перевираешь Писание, милый друг. Или же мне подождать, пока ты сходишь к духовнику, исповедуешься, и примешь епитимью?
— Воистину, слова твои — отрава для ушей, змея! Посему моя епитимья суть есть — очищать крещеный мир от мерзостей одной с тобой крови. Но — твоя презренная жизнь имеет названную цену, которую позволено выкупить даже гаду ползучему.
— Вот как? — заинтересовалась колдунья.
— Мой хозяин не столь проницателен, как я. Но он язычник, и ему это простительно. Но пока его приказы угодны Господу, я убью тебя только тогда, когда ты откажешься от его условий.
— Ну, раз у нас будет деловой разговор, позволь создать деловую обстановку.
Она зажгла верхний свет, убийца на миг зажмурился — и тут бы ему был и конец, не будь он человеком! А пока — Злата вздохнула — придётся рассчитывать на хитрость.
Она приняла образ темноволосой женщины из рода людей — молоденькой, почти ребёнка. Коротко стриженные волосы оттеняют большие золотые глаза. Вместо одежды — собственная чешуя.
Незнакомец оказался светлобород и грязен. На исхудалом лице аскета ярко горели глаза фанатика. И под давно нестиранной одеждой точно были вериги, а не оружие — один из тех, кто добился силы магии постом и самоистязанием, а не наукой и тренировками. У Майи Данавы над такими смеялись, но силы от насмешек у них меньше не становилось
— Дьявольские отродья уже пытались совратить меня своими телесами. Я устоял.
— Да ну⁈ — искренне удивилась колдунья. Её любимый, «деловой», облик был слишком юн, чтобы кого-то «совратить телесами», кроме конченных извращенцев. Всё начинало становиться очень веселым, и в её голосе зазвучали игривые нотки:
— Ну, вы позволите бедной девушке воспользоваться последним средством обороны⁈ — и медленно, по деталям, начала наколдовывать на себя человеческий цвет кожи и одежду с узором собственной чешуи. Почему-то людей больше возбуждает вид полураздетой женщины.
— Я слушаю ваши условия, мой неустрашимый враг… — и, не меняя роста и черт лица, чуть-чуть добавила себе более взрослых женских округлостей…
…Демонесса слушала город. Далеко внизу от зависшего на орбите «Шайтана», в глубине планетной коры, чудесное творение гения нагов затихало, словно закусывая губы в приступах боли. Грохот канонады стих, и только треск огня и вой сирен, и далекие крики сражающихся нарушали тишину столицы. Не было слышно музыки, шума поездов и толпы, и громких объявлений, прежде не раз звучавших на улицах повстанцев. Даже ветра не было.
Ну, в подземных городах ветров и не бывало. Дым от пожаров шел вертикально, исчезая
