— Умрете, я вас лично прикончу! — выкрикнула Мария, отключив связь, и что-то от неё это совсем не выглядело шуткой. Хотя настроение все равно немного поднялось, я даже увидел несмелые улыбки на лицах офицеров.

— Полный вперед. Ближайший. — вновь приказал я, подставляя щит под двигатели и постепенно приближая его к кораблю. Объяснять задачу не потребовалось. Маршрут был перестроен и через несколько секунд мне пришлось вновь принимать на щиты удары десятков пушек.

Только когда третье судно начало снижаться с пробоинами в корпусе, до противника, кажется, дошло что происходит и весь вражеский флот начал отчаянно маневрировать, стараясь держаться от нас как можно дальше. И были в этом не только минусы, но и плюсы — нам на несколько минут удалось так расширить пояс жизни, что враги перестали попадать по Черепахе.

— Мы почти всех погрузили. — радостно сказала Ангелина, защищавшая товарищей и собиравшая выживших с других судов. — Идите на стыковку!

— Принято. — сказал я, тут же направляя захваченный крейсер вниз. Противники, очевидно так же сложившие наши переговоры, попытались пойти на перехват, существенно просаживая щиты, но сбить их окончательно не могли и через минуту мы должны были наконец приземлится. Вот только чувство опасности взвыло раскаленным и гвоздями впившись в виски, а затем в наушнике раздался предупреждающий писк.

— Вражеское судно идет на таран! Это крейсер паладина! — крикнула Инга, но я и без её подсказок видел стремительно приближающуюся хищную птицу, окруженную непробиваемым полем. До столкновения оставались считанные секунды. Кто-то начал ругаться матом, кто-то молиться и крестится. Большинство же вцепилось в свои кресла в ожидании удара. Но его не последовало.

Внезапно, для экипажа, атакующего наш корабль, для моих соратников и вообще для всех кроме меня, вражеский крейсер резко взмыл в небеса, перепрыгнув захваченное чудно, а через секунду на борту неприятеля произошло сразу несколько взрывов. Судно опасно накренилось, рискуя перевернуться, но в последний момент сумело удержаться. Как им казалось.

Я вновь создал свой щит прямо под золотым свечением защитной сферы противника, и струи воздуха, внезапно получившие опору, с многократно превышающей технологические пределы силой оттолкнулись, окончательно переворачивая крейсер. На мгновение маршевые двигатели оказались сверху, корабль резко пошел вниз, но через несколько секунд пилот умудрился выправить положение.

— Держимся рядом с паладином! — приказал я, и когда наши корабли оказались на расстоянии досягаемости вновь подложил противнику свинью. Остальные враги, взбодрившиеся с появлением паладина, в шоке наблюдали за происходящим.

Генрих Великий, паладин святого Папы, обладатель непробиваемого щита, впервые терпел поражение. Они пока не могли в это поверить, еще надеялись на чудо, но экипаж крейсера принял единственно верное решение — снижаться. Потеряй они управление на высоте в пару километров — не выживет никто.

Я еще дважды сумел подправить курс врага, так чтобы они рухнули как можно дальше от Черепахи, но, к моему громаднейшему сожалению, сели они довольно мягко, разве что по склону чуть прокатились, повредив брюхо и маршевые двигатели. Но золотистый купол по-прежнему держался над ними.

— Открытый канал. — приказал я, и через секунду Инга кивнула. — Цесаревич Александр вызывает Генриха, бывшего Великим. Сдавайтесь, иначе погибнете.

— Вы не сможете пробить наш купол! Мы под защитой господа! — яростно ответил мне появившийся на экране немец. Но куда больше меня заинтересовал не он, а чуть улыбающийся парень, стоящий у него под левой рукой. — Вы еретики, и огонь римской католической церкви очистит от вас эти земли!

— Ваши щиты не вечны. Даже вам нужно когда-то спать. — ответил я, стараясь не показывать вида что вижу знаки, показываемые на фоне. Наш лазутчик показал два кружочка пальцами, и когда большой сформировался — малый исчез. На мгновение я прикрыл глаза. Да, у парня была совсем другая задача, но… если я правильно его понял.

— Мы легко продержимся до подхода подкреплений. А после от вас не останется даже мокрого места! — самоуверенно сказал Генрих.

— К сожалению вы мне нужны живым. — сказал я, усмехнувшись. — Но посмотрим что вы сможете сделать без кристалла резонатора.

Жеглов, всё это время дожидавшийся приказа, на мгновение задумался, кивнул и переведя взгляд на паладина — ударил. Генрих вскрикнул, хватаясь за грудь. К нему мгновенно рвануло сразу несколько офицеров, но щит с корабля пропал, а в следующую минуту я, оставив управление на Ингу, влетел в пробоину на корпусе противника.

На судне творилась жуткая неразбериха. Персонал кто вжимался в стены, кто пытался бежать, но меня всё это не сильно интересовало — я рвался в капитанскую рубку. Передвигаясь по кораблю рывками, я не жалел никого кто попадался мне на пути, сметая все преграды, и через несколько секунд уже ворвался на мостик.

— Пётр! — крикнул я, пытаясь выделить из кучи-малы своего соратника.

— Здесь! — отозвался он, и я снес прессом наседавших на него офицеров. Забившись в угол, Жеглов умудрился не только выжить, но и захватить обмякшего Генриха, которого держал за шею. К счастью, оба были живы, хоть и пострадали в драке.

— Теперь ты в безопасности. — пообещал я, выставляя над ними защитную сферу, а затем, повернувшись начал методично вбивать врагов в стены и разрывать их когтями ветра. Чтобы зачистить мостик понадобилось всего несколько секунд. Выжившие в спешке бежали, храбрецы навсегда остались лежать.

— Простите, я не смог. — понуро сказал Пётр.

— Живой, уже хорошо. А вообще ты даже не представляешь как много сделал. И во время схваток, и в переговоры. — похвалил я товарища, несколько месяцев прожившего под прикрытием. — Надо сделать одно заявление… поможешь?

— Да, конечно. — слабо улыбнувшись ответил Жеглов. Поддерживая его под руку я подвел соратника к приборной панели, а сам занял место капитана, дожидаясь пока включится вещание на всех открытых частотах.

Крейсер Руссо, где-то над Байкалом.

— Убрать с большого экрана! — приказал Булат-хан, понимая, что на долго это их не спасет, и информация все равно просочится, дойдя и до офицерского состава, и до рядовых матросов. А с экрана продолжал вещать монстр, держащий одной рукой за голову Генриха, теперь уже точно бывшего Великим.

— Я, цесаревич Александр, заявляю — мы перехватили вражеский флот, уничтожили большую часть ваших судов и захватили вашего непобедимого паладина в плен. У вас есть неделя чтобы сдаться, иначе я приду за вами. — проговорило чудовище, а затем отшвырнуло тело святого паладина, словно тряпичную куклу.

— Это передают на всех частотах, господин. — внезапно охрипшим голосом проговорил адъютант. — Что нам делать? Идем на соединение во Владивосток? Несколько судов ещё сражаются, у нас там перевес сил.

— Нет… это может быть ловушка. — подумав несколько секунд ответил Саин-хан. — Отходим в Якутск. Передайте всем войскам — собраться в столице.

Не веря в собственное счастье мы смотрели как корабли врага, способные переломить итог боя, разворачиваются и уходят на север. Пусть блеф был и обоснованным, но это был всего лишь блеф, и я до последнего не мог поверить, что у нас получилось.

— Город готов к сдаче. — словно в тумане услышал я слова Марии. — Владивосток возвращается в лоно родины.

— Хорошо. Всем боеспособным судам — держаться рядом с черепахой. Заканчиваем эвакуацию и идем в порт. — приказал я, постепенно приходя в себя. Короткая схватка потребовала куда больше ресурсов чем у меня было. Большая часть меридианов либо выгорела, либо забилась, и на восстановление у меня уйдет не один месяц. Но сам факт этой невероятной победы предавал мне и окружающим силы.

Через полчаса Жеглов уде лежал на кушетке в госпитале, в соседней с Максом палате, а Генрих, лишенный всех вещей и резонатора, отправился в камеру. К счастью первоначальный план почти сработал. Если бы враги не обнаружили Черепаху, мы бы сумели увести две трети их флота. Но сейчас даже ругаться на Ангелину, которая допустила обнаружение своего судна, не хотелось.

Главное — мы получили кучу кораблей, и не потеряли никого из команды. А учитывая освобождение Владивостока и захват Генриха — это была великая победа.

Штаб-квартира совета общества Теслы. Где-то над Атлантикой.

— Мы должны поговорить. — подойдя к Седьмому, занятому какими-то отчетами проговорила Пятая.

— Ну раз должны, говорите. — не отвлекаясь от бумаг кивнул мужчина.

— Ваш чемпион захватил Генриха! — яростным шепотом сказала она. — Вы должны немедля его освободить!

— Во-первых, дорогая кузина, как мне недавно напомнил совет — у меня не может