Шрифт:
Закладка:
Капитан вскинулся, приник к стеклу, но так и не понял, действительно ли Ирина была в толпе или это ему только привиделось…
* * *
…Стоял дождливый декабрьский день 1977 года. Косачев топтался у окна, смотрел на прохожих с зонтами, на лужи. Отвернувшись, он достал чекушку, приложился прямо из горлышка, чтобы быстро и не пачкать посуду. Водка обожгла рот, в животе потеплело.
В дверь постучали. Виктор быстро убрал чекушку, сел за стол, провел ладонью по лицу и громко разрешил:
— Войдите.
Вошел человек средних лет, в очках, с едва наметившимися залысинами. Он чуть заискивающе улыбнулся, протянул повестку.
— Я вот…
Виктор взял повестку, прочел:
— Чикатило Андрей Романович.
И сразу вспомнил звонок директора школы, который утверждал, что человек, как две капли воды похожий на убийцу с рисунка, какое-то время работал у них.
Следователь перевел взгляд на мужчину. Чикатило выглядел совершенно безобидно и вообще ничем не напоминал изображение, созданное художником.
— Садитесь, — Виктор указал на стул.
Посетитель сел к столу. Он был совершенно спокоен. Виктор, напротив, напрягся — он не очень хорошо понимал, что происходит. Почему директор школы сказал, что этот напоминающий скромного бухгалтера человек похож на убийцу?
— Андрей Романович, вы знаете, по какому поводу вас сюда пригласили? — задал Косачев формальный вопрос.
— Нет, простите.
— Вы знакомы с Леной Закотновой? — спросил Виктор, внимательно следя за реакцией мужчины.
— Закотнова, Закотнова… — забормотал тот. — Нет, среди моих знакомых таких не значится.
— Попробуйте припомнить, — настаивал Виктор. — Девочка, девять лет.
Посетитель наморщил лоб, покачал головой.
— Нет, среди моих учениц такой тоже не было.
— Хорошо, — Виктор нахмурился, достал из папки фотографию, положил на стол. — А так?
Чикатило посмотрел на фото, улыбнулся, совершенно естественно.
— Да, припоминаю. Я ее видел в Шахтах. Леночка… только откуда ж мне знать ее фамилию?
— А что у вас в Шахтах? — быстро спросил следователь, прислушиваясь к себе и пытаясь понять, почему ему вдруг стало так тревожно — даже ладони вспотели.
— Участок с домиком. Прикупил по случаю, — ответил мужчина.
— С какой целью? Вы вроде бы живете и работаете в другом месте.
Чикатило снова улыбнулся:
— Думал огородничать начать. Дача, знаете, сейчас разрешено. Да и зарплата у меня не сказать, что большая, а огородик — подспорье.
Виктор кивнул — он готовился к этому разговору и наводил справки.
— Хорошо. Вот только на участке у вас бурьян. И соседи говорят, что вас там толком не видели.
— Ваша правда, — Чикатило говорил охотно, он просто лучился от желания помочь хмурому следователю. — Далековато от дома, не рассчитали. Ни мне, ни жене ездить получилось несподручно. Теперь вот мучаемся. И пользоваться неудобно, и продавать жалко.
— А двадцать второго декабря вечером вы с какой целью туда приезжали?
— Я приезжал? — совершенно искренне удивился Чикатило.
— Соседи видели у вас в доме свет.
— Может быть… я не помню по датам… — мужчина прикрыл глаза, задумался. — Я иногда приезжаю просто проверить. Дом ведь без присмотра ветшает. Да и люди разные. Вдруг кто залезет, а там вещи кое-какие. Вы же лучше меня знаете, как это бывает.
— Допустим, — Виктор встал из-за стола, прошелся по кабинету, повернулся к посетителю. — Вечером двадцать второго декабря Лену Закотнову изнасиловали и убили.
— Как изна… Ужас какой! — совершенно искренне воскликнул тот. — Она же девчушка совсем… Кто ж ее?
Виктор пристально смотрел на Чикатило.
— Мы ищем, — сказал он. — В связи с этим я хотел бы вас спросить, вы в тот вечер чего-то подозрительного не видели? Может быть, слышали?
— Нет, — Чикатило покачал головой. — Нет, я бы запомнил.
Косачев еще раз внимательно посмотрел на Чикатило, протянул ему протокол.
— Прочитайте и, если все правильно, напишите внизу «С моих слов записано верно», поставьте число и подпись.
Чикатило заглянул в протокол, расписался. Виктор указал:
— И вот здесь, за дачу ложных показаний.
Чикатило расписался и там.
— Я могу идти?
Виктор сел за стол, подписал пропуск.
— Я вас больше не задерживаю.
Чикатило пошел к двери, столкнулся с буквально ворвавшимся в кабинет Липягиным. Тот выпустил посетителя, закрыл дверь.
Виктор развернул папку с делом, достал фоторобот, задумчиво посмотрел на картинку. Никакого сходства с Чикатило он не увидел и убрал картинку обратно в папку.
Липягин плюхнулся на место Чикатило.
— Ну что, как успехи? — спросил он с загадочной улыбкой.
— Никак. Преподаватель, которого по фотороботу опознали, сейчас был. Тот, с которым ты в дверях столкнулся. Жена, двое детей. Тихий, спокойный, мухи не обидит. И смех и грех. А у тебя как? Клюет?
— У меня не клюет, у меня попалось! — Липягин азартно потер ладони. — Кравченко помнишь? У которого дом в трехстах метрах от места, где тело нашли, и судимость? Мне вчера инспектор УГРО местный позвонил. Этот Кравченко к соседу залез, спер чего-то. Сосед заяву накатал, инспектор начал прошлое Кравченко копать, а там полный набор. Сто семнадцатая и сто вторая.
— Погоди, — припомнил Косачев. — Но ведь сейчас у него алиби.
— Какое алиби, Витя? — хлопнул ладонью по столу Липягин. — Там кроме показаний жены нет ничего. А ты покажи мне ту жену, которая за мужа не заступится. Ей просто объяснить надо, что покрывать убийцу — подсудное дело. Продолжит за мужа заступаться — пойдет как соучастница. Если правильно объяснить, она показания сама поменяет, и очень быстро. Давай, через полчаса совещание у Семеныча.
Липягин поднялся, пошел к двери. Виктор кивнул на протокол.
— А с этим чего?
— Да чего хочешь.
Липягин вышел. Следователь задумчиво посмотрел на протокол, взял его, чтобы положить в папку, но рука замерла на полдороге — поверх документов в папке лежала фотография истерзанного трупа Лены Закотновой. Виктор нервно закрыл папку, его трясло. Он смахнул протокол допроса Чикатило в мусорную корзину, достал чекушку и ополовинил ее одним длинным глотком…
На совещание к Ковалеву мужчина, конечно, пошел, не мог не пойти, но сидел в прострации, ничего не слыша. Перед глазами стоял истерзанный труп Леночки, и это жуткое зрелище не желало отпускать Виктора.
— В ходе расследования выяснилось, что Александр Кравченко, проживающий в Межевом переулке, где было обнаружено тело Елены Закотновой, в семнадцатилетнем возрасте был осужден на десять лет за изнасилование и убийство, — продолжал между тем доклад Липягин, старательно сдерживая радостное возбуждение. — И тут не просто статья совпала, Александр Семенович.
Липягин замолчал и с гордостью посмотрел на Ковалева.
— Продолжай, — поторопил начальник.
— В июле семидесятого года в состоянии алкогольного опьянения Кравченко изнасиловал и убил десятилетнюю Ирину Цапник, — продолжил Липягин. —
