—Можно к тебе?— Матвей, появившийся на пороге моего кабинета со стопкой листов в руке, смотрит на меня вопросительно.

—Проходи,— киваю, прикрывая крышку ноутбука.

Я успела сильно по нему соскучиться и теперь с немым наслаждением наблюдаю, как он закрывает за собой дверь и приближается столу.

Если раньше Матвей был моим лекарством от неудавшегося брака, то сейчас хочется взглянуть на него по-новому. У него ко мне правда серьёзно, или это лишь временное гормональное помутнение? Инстинкт охотника в его случае давно удовлетворён. Действительно ли мы больше, чем секс? Будет ли он мне необходим после того, как я останусь одна?

—Ты что-то хотел уточнить?— указываю на бумаги в его руке.

Матвей опускает на них недоуменный взгляд, будто то, что он их принёс, стало для него сюрпризом, после чего скидывает листы на посетительский стул.

—Нет.

Он обходит стол и останавливается рядом с моим креслом. Я вопросительно приподнимаю бровь, с трудом пряча улыбку.

—Нет, значит?

Давление рук подбрасывает меня вверх, как расправившуюся пружину, за мгновение окуная в облако его запаха. На этот раз только чистая кожа, кондиционер для белья и никакой никотиновой пряности.

—Пахнешь по-другому,— шёпотом замечаю я, когда ладони Матвея плотно смыкаются на моей талии.

—Лучше или хуже?

Я дёргаю плечами.

—Просто по-другому.

—Бросил курить.

Наш первый за последние полторы недели поцелуй действует на меня сильнее, чем я могла предположить. Мысли смывает потоком эмоций и ощущений, среди которых есть эйфория, лёгкое головокружение, растущий телесный голод и ярко вспыхнувшее возбуждение. Офисные стены, стол и открытый ноутбук, на котором развёрнут файл отчёта для совещания, становятся лишними и раздражающими. Хочется перенестись в его уютную холостяцкую квартиру и там разрешить нам обоим большее. Избавиться от одежды, не пытаться глушить дыхание и набегающие стоны, закрыть глаза и позволить себе отключиться от всего мира.

—Мы на работе.— Я упираюсь ладонями Матвею в плечи и отстраняюсь, чтобы глотнуть воздуха. Щёки горячие, на губах дрожит улыбка. Матвей действует на меня как солнце. Греет, заряжает и поднимает настроение.

—Ты же приедешь ко мне сегодня?— Ладони на моей талии усиливают захват, выдавая степень настойчивости и нетерпения своего обладателя.— Ирина сказала, что его нет в офисе.

Хорошо, что скоро это прекратится и мне не придётся чувствовать себя предательницей, подсиживающей собственного мужа. Хотя о чём это я? После того, как будет принято окончательное решение о разводе, изменится всё. Разве я смогу продолжать здесь работать? Конечно, нет. Даже если Роман не будет настаивать на увольнении, правильнее будет отсюда уйти.

Сейчас эта мысль меня почти не пугает. Жаль бросать проект, но если уж и начинать жизнь заново, то обнулять всё подчистую. К счастью, безработица не грозит мне необходимостью бедствовать: есть накопления и место, где жить. С Романом у нас подписан брачный контракт, по которому мне остаётся автомобиль и половина дома. Правда, про себя я решила, что претендовать на дом не стану. Делить место, где мы собирались счастливо растить детей? Не хочу. Возможно, не будь Матвея, стоило бы о таком поразмыслить, но в свете ситуации совесть говорит однозначное «нет».

Страшно подумать, как уходят из брака те, у кого нет подушки сбережений. Если мне было страшно разорвать отношения с мужем, не имея общих детей и материальных проблем, каково тем, кто не может таким похвастаться? Хотя в моём случае отсутствие детей — фактор в пользу того, чтобы остаться. Роман, по крайней мере, готов был стать отцом, а теперь деторождение откладывается на неопределённый срок.

—Не могу ничего обещать,— отвечаю я, любовно расправляя крошечный залом ткани на рубашке Матвея.— А теперь забирай свои бумаги и уходи, пока тебя не потеряли поклонницы.

Хочется прикусить губу оттого, что я сказала это вслух. Озвучила свою ревность. Но Матвей, кажется, не обратил внимания, судя по тому, что, нахмурившись, спрашивает совершенно о другом:

—Почему не можешь обещать? Столько времени прошло. Мне нужно тебя увидеть.

Он просто не знает, что в скором времени нам не придётся подгадывать время для встреч и мы сможем видеться так часто, что я успею ему надоесть.

—Я напишу,— посмеиваюсь тихонько, подталкивая его к выходу.— Всё, иди работай.

Когда дверь за ним захлопывается, я не возвращаюсь за стол, а подхожу к окну. Оглядываю знакомую панораму Москвы, запоминая её сегодняшний вид: подсвеченные жёлтым крыши, фасады вековых зданий, которые успела выучить наизусть, и пронзительное синее небо, испещрённое белой ватой облаков. Красиво. Но в моей жизни появится и другая панорама. Не факт, что она будет столь же живописной, но я как минимум могу рассчитывать на новые краски.

* * *

—Ну так что ты хотела мне рассказать?— Вера вращает бокал с вином, но отпивать из него не торопится, давая понять, что желает немедленно получить ответ на свой вопрос.

—А с чего ты взяла, что я непременно захочу тебе о чём-нибудь рассказать?

—Ч — чуйка,— глубокомысленно изрекает она.— Уж очень ты была настойчивой в своём желании где-нибудь посидеть. Я прямо чувствую, что из тебя должно политься. У меня, кстати, Василий копытом землю роет из-за того, что ему сегодня снова одному со спиногрызами сидеть, поэтому немедленно колись.

Вера права. Мне требовалось поделиться с кем-нибудь происходящим, и именно поэтому я не сразу согласилась поехать к Матвею. Обсуждать развод с ним — едва ли хорошая идея. Парень он, безусловно, умный и обязательно поддержит меня, но здесь другое… Нужен женский взгляд. Взгляд трезвомыслящей замужней подруги, коей является Вера.