Шрифт:
Закладка:
Алиби на среду было и у жены Троекурова Калины. В среду она уже заболевала и ездила по городу с высокой температурой. И если приехать к Кедровским-младшим в таком состоянии молодая женщина еще могла, то отправиться к Хромцову и нанести ему точный удар ножом в сердце – вряд ли.
Когда Павел покинул дачу Троекурова, где нашли его отпечатки, и перебрался в заброшенный лагерь, так же оставалось непонятным. Судя по количеству консервных банок, он не мог провести там больше пары дней. Скорее всего, с дачи он сбежал после того, как стало известно, что Троекуров убит, но Хромцов ли совершил первое убийство и просто прятался в лагере или неведомый убийца убедил его в том, что при его биографии убийство обязательно повесят на только что освободившегося из мест заключения человека. Но кто-то точно помог Хромцову перебраться с дачи в лагерь и носил еду. И кто-то совершенно точно его убил.
– Со всех точек зрения этот Хромцов был идеальным подозреваемым, – задумчиво проговорила Мила. – Настоящему преступнику крайне невыгодно, чтобы его нашли. Исчезнувший бывший уголовник, объявленный в розыск, – прекрасная кандидатура для отвода глаз.
– Так его и не должны были найти минимум до начала лета, – покачал головой Васин. – Это летом на базе иногда детишки бегают, костры жгут. А зимой он снегом завален, пустынно там, жутко. Туда никогда никто не ходит.
– А как его, кстати, нашли? – полюбопытствовал Савелий.
– Да в том-то и дело, что случайно. На базе этого лагеря лет восемь назад пейнтбольный клуб работал. Лагерь тогда как раз Серега Троекуров в аренду взял и сдавал по часам желающим шариками с краской популять. Он и ружья пейнтбольные закупил. Пару лет это дело процветало, а потом все наигрались, надоело, и бизнес этот стал потихоньку загибаться. Как ружья из строя выходить начали, так Троекуров лавочку прикрыл, от аренды отказался, и лагерь окончательно никому стал не нужен. Я пару лет назад присматривал его, чтобы на его базе новый детский туристический центр открыть, но понял, что в ремонт столько вложить надо, что дешевле новый построить. Так с тех пор он и стоял пустой. Ничем убийца не рисковал, зная, что никто туда не приедет.
– Получается, что он ошибся? Кто-то же приехал?
– Да компания московская, которая отдыхала в Малодвинске как раз восемь лет назад и пользовалась пейнтбольным клубом для тренировок. Они в чемпионатах России по пейнтболу участвовали, что ли. В общем, сейчас они снова приехали к нам. В отеле моем остановились, двенадцать человек. Спросили, работает ли еще пейнтбольный клуб, узнали, что нет, но площадка, в принципе, стоит пустая. Оружие у них свое, вот они и поехали в «Дубравушку». И в ходе игры в одном из домишек тело Хромцова и обнаружилось. Никто не мог предугадать, что так получится. Никто.
– Выходит, что настоящему убийце просто не повезло. Если бы не эта пейнтбольная команда, то все бы думали либо на Кедровского, которого он подставил с ключами от снегохода, либо, если тому удалось бы выпутаться, на Хромцова, которого считали бы сбежавшим. А на настоящего убийцу никто даже не думал, – резюмировала Мила.
– Выходит, что так, – согласился Васин. – И круг подозреваемых остается все тем же. Жена Троекурова Калина, которая то ли не хотела разводиться с мужем, то ли, наоборот, решила избавиться от него, потому что он не давал ей свободу. Антон Кедровский, мечтающий вернуть себе Калину. Светлана Мещерякова, признавшаяся в том, что она – любовница Троекурова, которая могла захотеть отомстить за то, что Сергей передумал разводиться. Все?
– Нет, не все, – покачала головой Мила. – Еще Андрей Васильев, у которого истекал срок отказа от подписания невыгодного для него контракта, который нашел тело Троекурова в лесу и имел возможность подбросить Антону ключи от снегохода. Тот самый Васильев, на которого, в отличие от всех вас, почему-то рычала моя довольно дружелюбная собака. Он знал, что меня не будет дома в ночь на четверг, и, получив это известие, сразу уехал из дома под надуманным предлогом.
– В то, что Васильев – убийца, я, конечно, не верю, – покачал головой Васин. – Но и про остальных фигурантов я могу сказать то же самое. В любом человеке трудно заподозрить хладнокровного убийцу, способного мастерски всаживать нож прямо в сердце жертвы. Так что для справедливости и точности расчетов пусть остается.
– Мила, а меня ты не подозреваешь? – спросил Савелий. Тон у него был шутливый, а глаза, Мила видела, серьезные.
– В смерти Троекурова? Нет! – покачала она головой. – Убийство произошло в субботу, в то время, когда ты еще только ехал в сторону Кузнечной слободы и подобрал на дороге нас. Меня и Кактуса.
– А если я совершил убийство раньше, а потом вернулся просто для отвода глаз, да и вас подобрал только для того, чтобы у меня было алиби?
– Нет, у тебя была совершенно чистая машина, ты был в кожаных ботинках на тонкой подошве, в которых совершенно невозможно передвигаться по заснеженному лесу. Да и снова вернуться по реке в деревню, где у Троекурова был дом, чтобы забрать машину, ты бы в этих ботинках и своем кашемировом пальто точно не смог. Нет, это был не ты, Савелий, хотя я по-прежнему уверена, что ты что-то скрываешь. Но не убийство Сергея Троекурова точно.
– Не хочешь выпустить демонов? – вдруг спросил у Гранатова Васин. – Может, пришло время?
Тот покачал головой.
– Я пока не готов, Олег Иванович. Я скажу, когда буду готов. А пока я просто попросил Милу верить мне и немного подождать. И вас прошу о том же.
– Так я-то что? – проворчал бизнесмен. – Я ничего. Я же вижу, что ты и так делаешь все, что можешь.
Признаться, Мила мало что поняла из этого странного диалога, но одно ей было понятно совершенно точно: душа ее нового знакомого изранена какими-то важными для него событиями прошлого и обращаться с ним нужно как можно аккуратнее, словно с хрустальной вазой. Чтобы и его не разбить, и самой в кровь не пораниться осколками.
Потом они еще пили все вместе чай с тети Стешиным малиновым вареньем, и было им как-то особенно хорошо и славно втроем, как будто все они были семьей, причем дружной и крепкой. Миле даже странно было от того, что так хорошо вместе может
