Шрифт:
Закладка:
«Почему я должна отказываться? Я никогда не слышала об Эрхарде Бахманне и не передавала ему никаких денег.»
«Тогда откуда вы знаете его полное имя?», - мгновенно ответил Карелла.
«Что?», - сказала Розали.
«Откуда вы знаете, что он именно Эрхард Бахманн?»
«Эрхард - распространённое немецкое имя», - сказала Розали.
«И Фриц тоже», - сказал Олли.
«Я… я не знаю, как мне удалось… догадаться об этом.»
«Может быть, она вляпалась в это дело глубже, чем мы предполагали», - сказал Олли, якобы конфиденциально обращаясь к Карелле.
«Может быть, и так», - сказал Карелла. «Думаешь, мы сможем обвинить и Уорти, и её?»
«Я не вижу препятствий для этого», - сказал Хоуз.
«В чём меня обвинить?», - сказала Розали.
«Поджог. Соучастие в преступлении, поджоге.»
«Я не имею никакого отношения к поджогу склада Гримма», - сказала Розали. «Всё, что я сделала…»
«Да, что?», - сказал Олли.
«Я отвезла деньги в Германию.»
«Какие деньги?»
«Деньги, которые дал мне Альфи.»
«Кто такой Альфи? Вы говорите о Чейзе?»
«Да.»
«Вы взяли деньги у Чейза и передали их Бахманну?»
«Да.»
«Наличные?»
«Да.»
«Сколько?»
Розали колебалась.
«Сколько, чёрт возьми!», - крикнул Олли.
«Пол миллиона долларов», - сказала Розали.
«За что? Что Чейз покупал?»
«Я не знаю. У меня были только указания доставить деньги.»
«Чьи это были деньги? Чейза или «Даймондбэк девелопмент»?»
«Я не знаю.»
«Давайте спросим по-другому, мисс Ваггенер. Знали ли Оскар Хеммингс или Робинсон Уорти о вашей поездке в Германию?»
«Нет.»
«Они не знали, что вы отправились в Германию с пятьюстами тысячами долларов, которые дал вам Чейз?»
«Именно так.»
«Я думал, вы живёте с Хеммингсом.»
«Да. Я сказала ему, что еду на побережье навестить маму.»
«Зачем вы ему солгали?»
«Потому что он… он иногда бывает грубым. Он… иногда бьёт меня.»
«Что у тебя с Чейзом?», - спросил Олли.
«Ничего.»
«Ничего? И он передал тебе пятьсот тысяч, чтобы ты отвезла их за него в Германию? Прекращай, милая!»
«Ладно, мы… между нами есть кое-что.»
«Хеммингс об этом «кое-чём» знает?»
«Конечно, нет.»
«Ты дурачишься с Чейзом за спиной Хеммингса, так ведь?»
«Мы не дурачимся, мы влюблены.»
«О, простите меня», - сказал Олли, склонившись перед ней. «Я не понимал, что это была любовь. Пожалуйста, простите меня.»
«Почему вы не сказали Хеммингсу, что собираетесь в Германию?», - спросил Карелла.
«Альфи просил меня не делать этого.»
«Это были собственные деньги Альфи, которые вы взяли с собой в Германию?»
«Я не знаю.»
«Ну, если Альфи просил вас не рассказывать его партнёрам о поездке в Германию…»
«Именно так.»
«Тогда это должны были быть его собственные деньги, не так ли? Если только он не украл их у компании.»
«Альфи не вор!»
«Значит, это были его собственные деньги, верно?»
«Думаю, да.»
«Да или нет?»
«Да.»
«Он сказал вам, что это его собственные деньги?»
«Да, он сказал мне.»
«Откуда у него такие деньги?»
«Я не знаю.»
«Почему он отдал их Эрхарду Бахманну?»
«Я не знаю.»
«Вы ничего не знаете о сделке с Бахманном?»
«Ничего.»
«Это как-то связано с маленькими деревянными зверушками?»
«Я не знаю.»
«Почему вы дважды обманули Хеммингса?», - спросил Хоуз.
«Я не делала этого!», - возмущённо сказала Розали. «Альфи предложил мне кое-что получше, вот и всё.»
«Лучше, чем брак?»
«Брак? О чём вы говорите?»
«Вы сказали, что вы с Хеммингсом помолвлены.»
«Нет», - сказала Розали. «Я работаю на него, только и всего. Я шлюха, ясно? Я часть конюшни, ясно? И меня тошнит от этого. Вот почему я бросилась к Альфи.»
«Сколько девушек в конюшне?», - спросил Олли.
«Около тридцати.»
«Все в том здании на Сент-Себастьян?»
«Нет. Нас там всего двенадцать человек. У Оскара есть ещё два места, но я не знаю, где именно.»
«Кто на подхвате?», - спросил Олли.
«Я не понимаю, о чём вы.»
«Кто этот полицейский, которому платят? Невозможно, чтобы в здание постоянно входил поток пижонов и никто этого не заметил. Так от кого откупаются?»
«Это не постоянный поток», - говорит Розали. «Это очень дорогостоящее дело.»
«Сколько вы получаете?»
«Две-три сотни за ночь.»
«И вы говорите, что Альфи предложил вам более выгодную сделку?»
«Только не такую. Не проституцию. Он пообещал, что поговорит с Оскаром и вытащит меня из этой жизни. Он сказал, что если я останусь с ним, то в будущем у нас обоих будет много денег.»
«Денег?», - сказал Олли. «Боже, Боже. А я-то думал, что это всего лишь любовь.»
«И деньги тоже», - сказала Розали.
«Сколько денег?»
«Альфи сказал, что будут миллионы. Он сказал, что будет миллионером.»
«Откуда у Альфи пятьсот тысяч, которые он отправил в Германию?», - спросил Олли.
«Я не знаю.»
«Он участвует в деле с борделем?»
«Нет. Это дело только у Оскара.»
«Оскар - это тот человек, который стоит за компанией «Даймондбэк девелопмент»?»
«Думаю, да. Не знаю. Я действительно не слишком много знаю о финансах компании.»
«Они покупают эти здания, чтобы превратить их в бордели?»
«Я действительно не знаю.»
«Но вы сказали, что они не занимаются этим. Что это только дело Оскара.»
«Именно так.»
«Так чем они занимаются?»
«Я не знаю.»
«Что за дела у Альфи с Эрхардом Бахманном?»
«Я не знаю.»
«Ожидал ли вас Бахманн, когда вы приехали в Германию?»
«Да. Но я использовала вымышленное имя. Альфи сказал мне использовать фальшивое имя.»
«Что сказал Бахманн, когда вы дали ему деньги?»
«Он сказал «спасибо».»
На этом их беседа с Розали Ваггенер закончилась. К тому времени они решили, что она либо рассказала им всё, что знала, либо всё, что хотела рассказать. Они очень поблагодарили её (на английском языке) и попросили подождать в комнате дальше по коридору. Насколько им удалось выяснить, Чейз и Гримм, похоже, были равноправными партнёрами в бизнесе с маленькими деревянными зверьками. Без ведома Уорти и Хеммингса Чейз заплатил 500 000 долларов из своих собственных денег упаковщику Гримма в Германии, а Гримм (до разрушительного пожара на складе) был готов заплатить ещё 500 000 долларов за груз, когда тот достигнет Америки. По оценке
