Толпа начала ликовать. Люди верили Езику, ибо очень любили и уважали Езика. Правда, в этот раз, Език врал. Никакого письма не было, уверенности в том, что откуда-то придет помощь не было. Возможно, гонец не врал и Вахасия, действительно, повержена.

-Как ты мог такое сказать??! – восклицал Колиф. – Это просто немыслимо!

-Успокойся, Колиф. – осадил того Ксероней. – Език, зачем ты это сказал?? Мы же, по большому-то счету, ни в чем не уверенны.

-А у меня был какой-то иной выбор, скажите мне?? – спросил Език. – Да, мы ни в чем не уверенны, но по-другому я бы толпу не успокоил.

-Вахасия взята, помощи ждать неоткуда… - пораженчески причитал Колиф. – может быть… нам, действительно, сдаться??

-Так, подобные разговоры прекратить, немедля! – воскликнул недовольно Ксероней. – Език, как думаешь, есть ли действительная надежда на то, что Вахасия взята и помощи ждать неоткуда??

-Вряд ли. – возразил Език.

-Откуда такие выводы?? – удивленно спросил Ксероней.

-Все просто, - принялся объяснять товарищам свою позицию Език. – если бы вроноли, действительно, взяли бы Вахасию, то присылали бы к нам гонцов с такой вестью регулярно, дабы сломать нашу волю, да и даже если бы, действительно, каждый день приезжал бы гонец, не факт, что взятие Вахасии было бы правдой. Я не верю этим вроноли, они, скорее всего, врут.

-Сомнительное утверждение. – пожал плечами Колиф.

-А вот тут, я соглашусь с Колифом. – добавил Ксероней. – твои выводы ну очень уж шаткие.

-Да, - кивнул Език. – но поверьте мне, нам надо только дождаться Муаса и Иогора.

-Ты уверен, в том, что они придут?? – спросил Колиф.

-Сейчас, я ни в чем не уверен, - отвечал Език. – но другого выхода у нас нет, только ждать помощи и остается.

-Что же… - с ноткой неуверенности заговорил Ксероней. – да, позиция Езика слабая, но, все же, нам, действительно, остается только ждать.

А ждать долго не пришлось. Прошла неделя, и, в один из дней, к требушету подвезли несколько груд огромных камней. Требушет начали заряжать, для совершения залпа.

Естественно, с той стены, на которую был нацелен требушет, были сняты все стражники и орудия, а жители всех домов у этой стены, были переселены в дома подальше. Все это делалось, ради того, чтобы гнев императора не навредил орудиям и не унес жизни конелюдов.

Гнев императора заряжался очень долго, ибо камни для этого гигантского орудия, сами были немаленькими, да и мало того, для залпа, одного камня было мало, нужно не мало. Зарядка началась утром, но удалось зарядить его только к вечеру, и этим же вечером произошел выстрел.

Куча огромных камней полетела в стену Адлару. Камни с грохотом разбивали части укреплений, образуя в стене вмятины и дыры, а шум от врезающихся булыжников разносился по всему городу, вызвав ужасный переполох.

Стена, по которой попал залп из гнева императора, покрылась огромным количеством дыр и трещин. Было понятно, что еще один-два таких залпа и стена рухнет целиком. Это означало, что времени ждать подкрепление практически не было. Каждый день, может оказаться последним, для восстания в Адлару.

Следующим утром, с первыми лучами двух солнц, вроноли снова начали заряжать гнев императора, готовясь ко второму выстрелу. Огромные камни один за другим загружались в монструозный требушет. Снова, зарядку удалось завершить только к вечеру этого дня.

Гнев императора совершил еще один залп. Стена, что с трудом перенесла первый, начала рассыпаться. В ней образовалась одна большая дыра, поглотив собой мелкие дыры. Из дыры, почти к самому основанию стены, спускались крупные и мелкие трещины.

Еще один день шла зарядка гнева императора, для совершения финального залпа, что должен смести чудовищными булыжниками стену, ограждающую восставших конелюдов от армии угнетателей.

Однако, в этот вечер, выстрела не было. По армии пополз положительный слух о том, что гнев императора, якобы не выдержал тяжести камней и больше не способен стрелять. Этот слух, даже поселил в сердца конелюдов какую-то надежду. Тем не менее, она рухнула, когда под утро следующего дня, у злосчастной стены послышался новый жуткий грохот.

Стена была снесена. На ее месте образовался ничем не закрытый проход, в который, немедля направилась армия вроноли. Армия, что идет убить всех, женщин и детей, что идет залить восстание кровью.

Език, командующий обороной, немедленно выставил в проход конелюдов, вооруженных копьями и щитами. Эти конелюды, закрыли брешь, образовав на месте дыры в стене каменной, стену из копий.

Нужно сказать, что стоящие там конелюды очень сильно нервничали. Кто-то пытался бежать, кто-то бросал оружие. Однако, когда к солдатам вышел Език, с копьем и щитом и лично встал в центр построения, весь страх улетучился. Никто более не пытался уйти, ни один конелюд не дрогнул, ибо Език прочитал невероятную речь солдатам, стоящим на страже города:

- Братья-воины, я знаю, что вы боитесь, я тоже боюсь. Вы можете бежать, если хотите, но… вам некуда бежать! Отступать некуда! Если мы убежим сейчас, вроноли войдут в город и вырежут всех. Если вы забоитесь умереть здесь, с гордостью защищая город и имея шанс спасти себя, своих близких и всех жителей Адлару, вы умрете в городе, с позором и без оружия. И, знаете, я не буду прятаться за вашими спинами, а встану в первый ряд! Если вы здесь падете, я паду с вами!

А вроноли все подступали к городу, готовые ударить по конелюдам, готовые перебить все население. Но вдруг, откуда-то, западнее Адлару, послышался гул боевых рогов. С запада, со стороны Вахасии, приближалась огромная орда конелюдов, во много раз превосходившая армию вроноли.

Увидев это, конелюды из Адлару бросили оборонять стену и вышли из города, в открытый бой с армией вроноли, дабы сразить врага, сражаясь бок о бок с пришедшеми на помощь. Однако, сами вроноли, явно не горели желанием вступать в явно проигрышный бой и попытались отступить.

Попытка провалилась. Армия из Адлару, под командованием лично Езика, навязала вроноли сражение и задержала армию С’ер-аирской империи, до прихода на помощь огромной армии конелюдов.

То было кровавое побоище, в котором конелюды просто смели вроноли, ни оставив в живых ни единого врага. Все, от генерала, до рядового, были убиты. При этом, среди конелюдов потерь практически не было.

Это была победа, великая победа. Конелюды ликовали, празднуя победу. Адлару был отбит. И был устроен пир, на который были приглашены все жители города. Пиво и вино текли реками. Во время