Не поэтому ли она была такой любопытной, что провела еще мало времени среди людей? То есть смертных, как, кажется, называли нас теневые.

Это могло бы объяснить отсутствие хороших манер и личных границ.

Доминик, должно быть, подумал примерно о том же.

– Куда вы отправляетесь, когда вас здесь нет? Вы же начинаете свой путь не в нашем мире?

Перл рассмеялась:

– О нет. Мы появляемся на свет в царстве теней. Мы можем попасть сюда только через расщелины. Мне нужно приходить сюда, чтобы питаться, но я появилась только год назад или вроде того.

Зиан поморщил лоб:

– Тебе всего год?

Она выставила вперед свою пышную грудь, словно демонстрируя ее нам.

– Мы сразу появляемся такими, какими будем потом всегда. Никакого взросления. Нас нет, а потом – раз! – и мы появились.

– Как по волшебству, – сухо сказал Андреас.

Перл хлопнула в ладоши:

– Да. Вроде того.

Билли неловко опустил голову и покраснел. Светло-коричневым оттенком кожи он напоминал Доминика.

– Я живу гораздо дольше, но не могу общаться со смертными из-за вот этого.

Он указал на свои рога.

Джейкоб наклонил голову:

– А ты не можешь просто спрятать их, как это делает Роллик своими когтями?

– О нет, – произнесла Перл. – Мы не можем полностью отказаться от своего теневого «я». У каждого есть что-то, что остается неизменным.

Она приподняла один из рукавов своего платья, чтобы показать сверкающую золотую полоску, которая обвивала ее кремовую кожу.

– Она проходит через всю мою грудь до другой руки. Но я могу ее скрыть, да и в любом случае люди просто подумают, что это такая странная татуировка.

– Некоторым из нас удается скрывать свои особенности лучше, чем другим, – сказал Билли.

– Да.

Глядя на нас, Перл прищурилась:

– Но у вас, пятерых, похоже, их вообще нет.

Она бросила взгляд на Доминика.

– Ну, за исключением тебя, но ты сказал, что они выросли не сразу. Должно быть, это какая-то гибридная особенность.

К нам приблизились чьи-то шаги.

– Развлекаешь гостей? – спросил Роллик, с довольным видом подходя к нашему концу палубы.

Перл ему улыбнулась:

– Кто-то же должен, раз вокруг одни ворчуны.

При упоминании о «ворчунах» у меня снова скрутило желудок. После недолгих сомнений я все же решила задать вопрос.

– Почему некоторых так сильно беспокоит наше присутствие? Кажется, они недовольны, что ты решил нам помочь.

Роллик медлил с ответом, и мои нервы начали гудеть от дурного предчувствия. Он пытался решить, как сообщить нам то, чего мы не рады будем услышать.

– Наше, с позволения сказать, сообщество… питает весьма смешанные чувства к гибридам, – сказал он.

Зиан опустил взгляд на свое мускулистое тело.

– Им не нравится, что мы наполовину люди?

– Не совсем.

Роллик, похоже, снова тщательно подбирал слова.

– Ни у кого из нас нет большого опыта в общении с подобными вам существами. Честно говоря, до вашего появления я за все свое многотысячелетнее существование слышал только о трех других гибридах, и двое из них оказались немедленно уничтожены нашими фактическими правителями.

Я напряглась.

– Их убили?

Роллик развел руками:

– Понимаю, что вам непросто это осознать… Но для нас вы словно бомбы замедленного действия. Вы обладаете силами, которые могут посоперничать с нашими, а в некоторых случаях и превосходят их. Но вам не свойственна ни одна из сдерживающих нас слабостей.

– Мы не можем запрыгнуть в тень, как вы, – заметил Джейкоб. – И мы можем умереть.

По резкости его тона я поняла, что он думал о Гриффине.

– Ну, возможно, что с первым вы справитесь, надо только потренироваться. А умереть мы тоже можем, просто этого куда сложнее добиться.

Губы Роллика растянулись в кривой ухмылке.

– То есть они… нам завидуют? – спросила я, не оставляя попыток понять, откуда взялось их недовольство.

Роллик усмехнулся:

– Может, немного. Но дело скорее в том, что вы представляете угрозу. Тех гибридов было трудно контролировать – учитывая ваши способности, думаю, вы понимаете, о чем я. Мы не знаем, насколько опасными вы можете для нас стать. Или для смертных – но это в любом случае доставит нам большие проблемы.

Кивнув, Перл понизила голос до благоговейного шепота:

– Говорят, последний гибрид чуть не спалил всю планету.

У меня отвисла челюсть.

– Что?

Когда мой взгляд переместился на мрачные фигуры, наблюдающие за происходящим с другой стороны палубы, я окончательно пала духом.

Неудивительно, что они были так враждебно настроены. Неудивительно, что мы заметили признаки страха даже у могущественных теневых.

Мы – неизвестная переменная, и мы способны создать им такие проблемы, к которым они ни капельки не готовы.

Нам повезло, что Роллик вообще решил рискнуть.

Меня охватила тревога, и следующий вопрос вырвался сам собой:

– Что другие хотят с нами сделать? Они считают, нас тоже надо убить?

Роллик фыркнул:

– На этот счет не беспокойся. Я же вижу, что вы не собираетесь сжигать весь мир или что-то такое.

Он бросил на меня многозначительный взгляд.

– По крайней мере, пока продолжаете практиковаться в способностях. Нужно убедиться, что вы ими владеете.

Пока я внутренне сжималась от его намека, он потер руки:

– Кстати, Торрент уже направляется в сторону суши. Он вместе с другими моими коллегами наведет кое-какие справки, чтобы выяснить, не сможем ли мы отследить эти объекты, которыми управляют ваши хранители.

Зиан оживился.

– Мы пойдем спасать других тенекровных?

– Посмотрим, осуществимо ли это.

Я должна была чувствовать себя победительницей. Роллик приступил к выполнению моего плана.

Но никак не удавалось избавиться от неприятного чувства, оставшегося после этого разговора.

Он не сказал, что другие теневые не хотят нас убить, а только что нам не стоит переживать, будто им это удастся.

Он – единственное, что стояло между нами и страшной резней?

Если создавшие нас люди считали, что мы слишком опасны, чтобы существовать, и теневые, с которыми они сражаются, думали так же… где же нам найти себе место?

Монстры определенно существовали. И, как оказалось, мы с парнями – их единственный страх.

Глава 20

Андреас

Роллик указал на стоящие перед нами стаканы:

– Давайте, пейте!

Рива сидела напротив меня, по другую сторону маленького глянцевого столика, и, скривив губы, разглядывала янтарную жидкость.

Я сразу вспомнил единственный раз, когда она пила алкоголь, – это было сразу после нашего побега с объекта. В тот вечер в клубе один-единственный коктейль вступил в реакцию с ядом, которым ее отравил Джейкоб.

В тот вечер она показала мне свои шрамы и рассказала, как часто ее утешало то, что мы все еще находились где-то там. А потом пригласила меня потанцевать и, казалось, была совершенно раздавлена моим отказом.

Когда она заключила меня в объятия, я не смог устоять и испытал полное, безудержное блаженство от ее близости.

Нужно было еще тогда отбросить все сомнения. Черт, нужно было с самого начала догадаться, что она говорит правду.

Но вместо этого я относился к ней как к врагу, строил против нее козни, и вот чем все кончилось. Даже не будь между нами сейчас стола, нас разделяла бы невидимая стена, которую мне не преодолеть.

Я обхватил пальцами свой бокал:

– Это же не что-то крепкое, да?

Роллик усмехнулся:

– С моей стороны было бы