Шрифт:
Закладка:
Перед тем, как тронуться в путь, командир батальона произнес небольшое напутствие:
– Ситуация, товарищи, в связи с появлением банды очень серьезная. Оуновцы могут появиться в любой момент, поэтому все должны быть максимально готовы к встрече с ними. Не исключено, что против нас могут действовать несколько банд одновременно.
Предупреждение Фимушкина было не лишним, хотя мы и сами понимали: оуновцы давно уже находились далеко от места свершения диверсии. Они оставались верны своему принципу: сразу же уходить от возможной погони, чтобы нанести удар в другом месте.
Обвешанные оружием и амуницией, мы шли по лесной дороге с соблюдением всех мер предосторожностей. Случайный бой с разведкой противника мог только осложнить обстановку, насторожить бандитов, заставить их изменить свои планы. Было тяжело, но ничего не поделаешь – это вызывалось необходимостью военного времени. По знакомым нам признакам, из расспросов местных жителей, сообщавших нам нужные сведения, мы понимали, что идем по «горячему следу».
…Начинало темнеть. Подходил к концу первый день операции. До ближайшего населенного пункта оставалось около пяти километров. Входить в село без предварительной разведки было опасно, поэтому туда вначале была послана разведгруппа от первой стрелковой роты. Остальным подразделениям приказано остановиться на короткий привал.
Перед минометчиками раскинулось открытое безлесное пространство. Мы прошли немого вперед, перевалили через бугор и спустились в лощину.
Лейтенант Страхов достал карту, чтобы определить свое место. Старая привычка командира минометчиков не изменила ему и сейчас: как только остановился, надо немедленно привязаться к карте и местности, чтобы быть готовым к подготовке данных для стрельбы.
Николай Евгеньевич организовал оборону расположения роты, выслав на фланги сторожевые посты. Сзади нас находились спецподразделения. Так что за тылы мы были спокойны.
Вернулись разведчики. Сведения, которые они принесли, озадачили командира батальона. По его данным, в этом районе должна действовать только одна банда – «Степана», но местные жители с уверенностью говорили о том, что налет на село совершили головорезы «Коршуна». За достоверность своих данных наши оперативники ручались головой, но и свежие разведанные тоже сложно было ставить под сомнение. Выходило, что обе банды объединились и теперь совместно шли в сторону горного хребта.
Фимушкин отдал приказ привести боевые порядки в полную готовность, выставить на основных дорогах засады, секреты.
Трудной оказалась для нас эта ночь. Лежали без малейшего движения. Очень хотелось курить, но об этом нельзя было и думать.
Так прошло пять часов. Постепенно ночная тьма уступала рассвету. Потянуло плесенью и запахом прелого мха. Туман редел и, клочьями отрываясь от земли, тянулся вверх. Сквозь белесо-мутные ветви стали различимы призрачные тени деревьев, проступали серые стволы громадных смерек60 и берез.
Вдалеке от нас тишину ночи вначале разорвали отрывистые винтовочные выстрелы, а затем ударила длинная, будто кто-то рассыпал на каменный пол горох, пулеметная дробь.
Послышалась команда:
– К бою! Перекрыть дорогу в лес!
И тут заговорили автоматы. Видимо, бандиты, отступая, повсеместно натыкались на наши боевые порядки, блокировавшие район. Началась охота на «шакалов».61 Начался гон зверя. Бандеровцы, не жалея патронов, отстреливались и пытались уйти от погони. Однако их стрельба была не такой прицельной и эффективной как наша, поэтому противник понес первые потери.
Вскоре оуновцы вышли и на нас, минометчиков. На опушке показалась небольшая группа людей, одетых в зеленые немецкие френчи. Обычно такую форму носили четовые, сотники или главари банд. На них шла особая охота. Взять в плен главаря считалось большой удачей.
Командир взвода минроты лейтенант Щербина приказал командиру отделения сержанту Софронову с группой бойцов задержать бандитов. В эту группу вошли Володя Воронин, Миша Поляков, Женя Шутов и я.
Нам ничего не надо было объяснять. Сафронов только назвал наши фамилии и коротко скомандовал:
– Огня не открывать! Брать живьем! Вперед!
Резко поднявшись, мы, как гончие псы, устремились за указанной целью. Бежали напролом, перескакивали через завалы из веток и поваленные деревья, ветви которых секли нам лицо. Но мы не замечали всего этого, потому что знали, что надо опередить врага, выйти на него раньше, чем он заметит нас. Слева от нас параллельно двигалась еще одна группа бойцов.
Заметив нас, бандиты полоснули по нам из автоматов. Моментально листву кустарника над головами срезало словно бритвой. Мы остановились и залегли, спрятавшись за укрытия. Бандиты приближались к спасительному лесу. Чтобы их опередить нам не хватало метров сто. «Все, не успели!» – подумали мы. И тут совершенно неожиданно для всех во фланг бандитам ударил пулемет. Это сержант Кошкин и ефрейтор Макаров из второй группы вступили в бой. И как оказалось, весьма кстати. Двое бандитов были сразу убиты. Трое, побросав оружие, подняли руки вверх и сдались в плен.
Но торжествовать победу было рано, так как четыре оуновца все еще уходили от преследования. Мы бросились за ними и вскоре настигли у самой опушки леса. Это были именно те люди во френчах, которых увидели первыми. Вновь завязалась перестрелка. Троих мы подстелили, а последний, долговязый, продолжал отстреливаться из автомата, пистолета до последнего патрона. Как впоследствии оказалось, это и был сам главарь банды – «Коршун». Упустить его мы не имели права.
Увлекшись преследованием, мы далеко оторвались от основных сил, поэтому Сафронов подал сигнал красной ракетой «Прошу помощи!»
«Коршун» уходил от погони все дальше и дальше в лес. Петляя между деревьев как заяц, он уже не стрелял – кончились патроны. Сафронов, Шутов и Поляков продолжили преследование, а нам с Ворониным было приказано остаться и ждать подхода своих. Безоружный «Коршун» никуда не денется. Так оно и вышло. Через несколько минут главаря, обессилевшего, измотанного длительным преследованием, наши ребята вывели из леса со связанными руками. А на другом участке наши пулеметчики взяли и четырех его телохранителей. Уходя от погони, бандиты спрятались в одном из домов на окраине населенного пункта Косов. И что бы мы делали без помощи местного населения? Именно они и указали на нужный нам дом.
«Коршуна» доставили в Вижницкий РО НКГБ, где он поведал историю своего появления в этом районе.
…Один из бандитов пригласил главаря на свою свадьбу. Три дня и три ночи гуляли хлопцы. Выставленные вокруг села посты и засады не выпускали никого из местных жителей и следили за тем, чтобы ни один посторонний не проник в село.
Погуляв вволю, на четвертый день «Коршун» со своей свитой отправился назад в лагерь. Возле небольшого хуторка он неожиданно наткнулся на небольшой конный разъезд энкавэдэшников. Бандитов было мало, поэтому они предпочли уклониться от боестолкновения, но чекисты заметили их и организовали погоню. Часть своих людей «Коршун» потерял убитыми, а оставшихся в живых все-таки сумел вывести в горы, где зализывал раны. На следующий день он пришел с бандой в село, где погибли его товарищи, и в отместку вырезал семью председателя сельсовета. Остальное мы уже знали.
Выполнив боевую задачу в этом районе, отряд покинул свой временный лагерь и двинулся дальше по маршруту. В течение 10 дней мы находились в постоянном поиске оуновских банд. Это была погоня за призраком, который мог появиться где угодно и когда угодно, и так же внезапно исчезал. Только этот призрак имел человеческий облик и был осязаем.
К исходу седьмых суток мы вышли через Усть-Путилу к селу Дихтинец. В каждом из населенных пунктов проводилась агитационно-массовая работа с местным населением – собрания, митинги, беседы. Но мы не ограничивались только устными формами. Например, в селе Красноильское помогли отремонтировать старый амбар, где когда-то хранилось колхозное зерно, а в Кутах восстановили деревянный мост через реку Черемош. Солдатские руки истосковались по домашним делам, а в селах мужчин было мало, поэтому наша помощь была как нельзя кстати. Мы делали
