Шрифт:
Закладка:
На рецепции ее остановил портье:
— Дама, извините, для вас прибыла посылка.
— Посылка? Какая посылка?
— Крупногабаритная. Она в служебной кладовой, это вот здесь, я вам покажу…
Заинтригованная, Ксения зашла за стойку. Портье открыл перед ней неприметную дверь:
— Сюда, пожалуйста!
Ксения шагнула вперед… и тут же дверь за ней захлопнулась, девушка оказалась в полной темноте.
— Эй, что за дела? — воскликнула она, повернувшись и попробовав открыть дверь.
Дверь была заперта.
«Как глупо… — подумала Ксения, прижавшись спиной к стене и безуспешно вглядываясь в темноту. — Попасться на такой примитивный трюк…»
Тут темноту прорезала мгновенная вспышка ослепительного света, выхватившая из мрака человеческий силуэт.
Ксения вспомнила первую встречу с заказчиком в прачечной «Белая чайка».
Любит он, однако, световые эффекты!
— Здрасте! — процедила Ксения. — Значит, решили лично принять отчет?
— Я недоволен! — раздался из темноты знакомый голос.
— Чем же? Вы еще даже не видели мой отчет! Точнее, не слышали. Я записала сцену с завещателем и нотариусом, там видна вся схема их операции…
— Даже если так, тот человек, которого они называют Порфирием, убежал. Скрылся. Теперь он надолго заляжет на дно, и попробуй его найди! А эти, что остались, ничего не знают. А что и знали — то забыли. Старикан проснулся утром, ничего не помнит, скандал в клинике устроил, требует выписки. Доктор этот вообще ничего не может — ни говорить, ни есть самостоятельно, равно как ребенок грудной. А медсестра куличики из песка делает и всех угощает…
Ксения невольно фыркнула, представив такую картину. Да, здорово отомстил этим двоим Порфирий.
Темноту снова разорвала ослепительная вспышка света, и снова она выхватила мужской силуэт — но на этот раз он оказался в другом углу комнаты.
— Но гипнотизер был только орудием в руках настоящих злодеев! — проговорила Ксения. — Они использовали его гипнотические способности, чтобы подделывать завещания богатых стариков, а самого Порфирия держали взаперти, в подземном каземате…
— Это он вам так все представил?
— Это я видела своими глазами!
— Не всегда можно верить своим глазам! Тот человек не просто опасен — он очень опасен!
— А у меня сложилось другое мнение…
— Это только показывает, насколько он опасен! Он умеет вывернуть реальность наизнанку, сделать белое черным и черное белым! Знаете, как закончилась его карьера блестящего психиатра?
— Откуда же мне знать!
— Он был главным врачом психиатрической клиники, пользовался большим авторитетом у коллег, писал статьи, выступал на международных конференциях, но все это закончилось в одночасье, когда из его клиники сбежал пациент и дал показания, из которых явствовало, что главный врач держал в своей клинике вполне нормальных людей, воздействуя на них гипнозом и медикаментами.
— Зачем он это делал?
— Частично — чтобы ставить на них опыты и набирать материал для своих статей и выступлений, частично — за деньги, которые ему платили те, кто желал избавиться от нежелательных родственников…
— И что же — его судили?
— Нет, не судили.
— Почему же?
— В ночь перед арестом в его клинике случился пожар, кабинет главного врача выгорел полностью, на месте пожара нашли обгоревший до неузнаваемости труп. По зубной карте опознали врача, признали его умершим, и дело закрыли по причине смерти обвиняемого…
— По вашей интонации я чувствую, что у этой истории было продолжение.
— Разумеется. Позже этого психиатра видели живым, причем неоднократно и разные люди. Короче, он и в тот раз сумел всех обхитрить. Мы очень надеялись, что теперь он наконец будет схвачен, но вы его упустили!
— Но передо мной не ставили задачи задержать этого человека. Мне было поручено расследовать дело о поддельных завещаниях — и я его расследовала.
— Однако не до конца!
— О чем вы?
— Во-первых, если бы гипнотизер не сбежал от вас, мы могли бы допросить его и узнать об остальных эпизодах, в которых он принимал участие, об остальных фальшивых завещаниях.
Во-вторых, мы надеялись, что вы узнаете, кто из близких покойной Анны Ильиничны Голубевой работал на преступную группировку. Я ведь, кажется, уже говорил вам, что без помощи кого-то из непосредственного окружения завещателя, в данном случае без помощи кого-то из родственников Анны Ильиничны Голубевой, эти преступления не проходили бы так гладко.
— Так что — вы требуете, чтобы я продолжила расследование? Но в клинике теперь наверняка уже зачистили все следы! Ваши же, между прочим, люди!
Заказчик молчал.
— Эй, так что мне теперь надлежит делать?
Никто не ответил, и вспышки света прекратились.
В комнате воцарилась глубокая темнота и тишина…
И вдруг дверь открылась, на пороге стоял человек в гостиничной униформе.
— Кто здесь? — проговорил он, вглядываясь в темноту.
— Это я! — отозвалась Ксения, шагнув ему навстречу и жмурясь от яркого света.
— Вы? — удивленно проговорил мужчина. — Но как вы сюда попали? Здесь же было заперто!
— Вот интересно! — возмутилась Ксения. — Вы же сами меня сюда впустили, сказали, что здесь лежит посылка для меня… а потом закрыли за мной дверь…
— Я? Я вас не впускал, и никакой посылки не было. Меня срочно вызвали в номер на втором этаже…
Тут Ксения и сама увидела, что перед ней совсем не тот человек, который отвел ее в кладовую.
— Ладно, будем считать, что ничего не случилось, — проговорила она примирительно, — а это вам, чтобы загладить этот инцидент… — и она вложила в руку портье купюру.
Ну вот, подумала Ксения, снова-здорово. Никак ей не удается покинуть этот город. Теперь нужно снова налаживать отношения с родственничками, чтобы выяснить, кто же из них работал на преступную организацию. И кто же это может быть?
Ксения шла своим обычным маршрутом по центру Козловска, когда ее схватил за руку мальчишка лет восьми.
— Тетенька, вам это просили передать! — произнес он заговорщицким тоном и вложил в руку девушки сложенную вчетверо бумажку.
— Кто просил? — спросила она, строго взглянув на мальчугана.
— Это секрет! — ответил тот и нахально ухмыльнулся. — Только он сказал, что вы мне дадите денег на мороженое.
— На тебе на мороженое. Но если опишешь того человека, получишь еще столько же.
— Он был вот такой! — Мальчишка обвел в воздухе что-то бесформенное и тут же припустил прочь.
Ксения проводила его взглядом и развернула бумажку.
На ней было написано крупными корявыми буквами, явно предназначенными исключительно для того, чтобы изменить почерк до неузнаваемости:
«Через полчаса в «Рожках да ножках».
Ксения вспомнила, что вывеска с таким названием попадалась ей на глаза где-то неподалеку от вокзала. Она прошла два квартала, но не увидела того, что искала. Чтобы
