Фенлин пожимает плечами:

– Не стоит рассчитывать на чью-то помощь.

– Нельзя, чтобы нас увидели возле лавки Крастана, – говорит Матильда, у которой уже раскалывается голова от мыслей, как им выпутаться из этой ситуации. – Огненные клинки не должны узнать, что он нам помогает.

Сейер снимает маску и стирает выступивший на лбу пот.

– Я могу стать невидимой и, возможно, укрыть тенями Фен и Рэнкина.

Фенлин качает головой:

– Нет, Тиг. Оставь магию себе.

Сейер и Рэнкин одновременно что-то говорят друг другу, а Фенлин обращается к Эйсе. Матильда сжимает медальон и старательно воскрешает в голове образ того ужасного человека, Красной Руки. Теперь он знает, кто она и где живет… Разрушив ее жизнь, разделив на до и после. Ей хочется как-то ему навредить.

Матильда закрывает глаза. У нее нет ничего, что принадлежало бы Красной Руке, что помогло бы ей изменить внешность. Но это неважно. Она до сих пор помнит его грубые, шероховатые, словно пергамент, руки. Его темные глаза, лицо с четким отпечатком красной ладони. Ее тело охватывает жар, рот наполняет привкус пепла, и Матильда чувствует, как по коже расползается мерцающая рябь.

Открыв глаза, она видит, как Рэнкин пристально смотрит на нее.

– Ломаные медяки, мисс, ваше лицо…

Матильда обводит взглядом остальных, они с удивлением взирают на нее. Смутившись, она прижимает руку к щеке.

– Неужели не получилось?

– Нет, все хорошо… – несколько раз моргнув, начинает Сейер. – Но это поразительно.

Фенлин глядит на Матильду так, словно перед ней привидение.

– Я бы выразилась не так тактично.

Когда Матильда переводит взгляд на ладони, они выглядят так, будто рука мужчины лежит поверх ее.

– Мой голос похож? – спрашивает она. – Я не могу понять.

Дождавшись дружного кивка, она рассказывает свой план. Сейер не нравится, что они должны разделиться, но Матильда убеждает, что так будет лучше. Сейер скрывается в тенях, чтобы идти впереди и при необходимости предупредить Фен и Рэнкина, которые крадутся за ней. Матильда хватает Эйсу за руку, молясь, чтобы ее магия продержалась как можно дольше.

Они успевают пройти квартал, прежде чем на их пути появляются парни из Огненных клинков. Стоит поблагодарить богов, что среди них нет Красной Руки.

– Господин? – замерев, спрашивает один. – Какие будут приказы?

Матильда открывает рот, чтобы заговорить, но страх сжимает горло.

«Никогда не снимай маску, – вспоминает она правило Ночных птиц. – Не позволяй им узнать, кто ты».

– Мне удалось схватить одну, – говорит Матильда украденным голосом. – Остальные убежали в ту сторону. К каналу. Поймайте их.

Парни колеблются и смотрят на Эйсу. Проклятие.

– Вы меня слышали? – рявкает Матильда. – Я приказал поймать их.

Они прикладывают руки к груди и пускаются в указанном направлении. Желудок Матильды сжался от страха, а кожа горит так, что ей едва удается вдохнуть.

– Матильда, – шепчет Эйса. – Проявляется твое настоящее лицо.

– Нам лучше поторопиться, – вытерев вспотевшие руки о юбку, отвечает Матильда.

Они крадутся по улицам, стараясь держаться в тени. Еще два поворота – и впереди появляется лавка Крастана. Сейер и остальные уже там, стоят у всех на виду.

Прибавив шагу, они с Эйсой добираются до лавки. Но когда Матильда поворачивает ручку, дверь оказывается заперта. Слишком рано для посетителей. Но Крастан живет над лавкой… он должен быть дома. И им больше некуда идти.

Матильда колотит в желтую дверь, ожидая, что за спиной в любой момент раздадутся крики. Ноги болят, дыхание сбилось. Но когда у нее появляется мысль рискнуть и позвать алхимика, дверь распахивается, и на нее удивленно смотрит Алек.

– Орущие коты. Тильда?

– Впусти нас. У нас была веселая ночка.

Алек отступает, и они вваливаются в лавку. На прилавке горит одинокая свеча. Воздух наполнен тяжелым ароматом трав и земли. Стоит сделать вдох, как на нее наваливается усталость. Матильда всегда думала, что девушки, падающие в обморок, притворяются, но вдруг понимает, что сейчас может свалиться на пол.

– Что случилось? – оглядев их, спрашивает Алек.

– Крастан сказал, что я могу прийти сюда, если мне понадобится порт во время шторма, – отвечает Матильда. – Я так и сделала. Мы так и сделали.

Алек пристально смотрит на нее, словно она зелье, которое ему не дается.

– Кто о тебе узнал?

– Несколько фанатичных церковников, – сделав глубокий вдох, признается она.

– Они преследуют вас? – выругавшись, уточняет Алек.

– Пытались, – встревает Рэнкин. – Но мы ушли от них.

– Спасибо за пугалку, приятель, – снимая лисью маску, говорит Фенлин. Кажется, она уже оправилась от оцепенения, охватившего ее на крыше. – Сработала на славу. А что за зелье ты дал богатенькой девчонке? Я бы не отказалась от парочки таких.

Алек вздыхает:

– Я бы с удовольствием сварил его для тебя, Фенлин, но кто знает, где ты будешь его применять.

Откуда, во имя темной бездны, Алек и эта девчонка-кулик знают друг друга? Матильда так удивлена, что теряет дар речи.

Алек опускает взгляд на пол, где остались следы с пятнами крови, и хмурится, а потом достает несколько пар тапочек из-под прилавка.

– Держите, – говорит он. – Не стоит оставлять даже хлебных крошек вашим преследователям.

Заперев дверь, он ведет их по коридору в глубь лавки. Тапочки слишком велики, поэтому неудивительно, что Матильда спотыкается, не сделав и пяти шагов. Алек тут же подхватывает ее. Она собирается пошутить, что ему следовало бы сначала пригласить ее на ужин, но Матильда слишком устала, чтобы произнести это. К тому же от Алека так приятно пахнет: дымом и листьями феннета. Что-то похожее на рыдания подбирается к ее горлу.

В тайной комнате Алек достает с нижней полки банку. И стеллаж отъезжает в сторону, демонстрируя еще одну дверь. Матильда не знала, что здесь есть еще одна секретная комната.

Взяв свечу, Алек ведет их вниз по шаткой лестнице. В немногих домах в Симте есть подвалы, потому что во время половодья их затапливает.

– Отойди, – говорит Алек и приподнимает уголок ковра, за которым скрывается круглый металлический люк. На темной крышке выгравированы цветы и крылатые лошади.

– Я думала, все подземные туннели затопило, – нахмурившись, говорит Сейер.

– Это один из самых больших обманов Симты.

Алек медленно поднимает люк на петлях, достает из кармана пакетик, встряхивает его несколько раз, пока порошок в нем не начинает светиться, а затем высыпает в темное отверстие. В тусклом свете становится видно веревку, прикрепленную к крышке люка.

– Обычно мы используем лестницу, – говорит Алек. – Но тут небольшая высота, и я подержу крышку, чтобы вы могли использовать веревку…

Рэнкин подходит к люку и садится на край:

– Ногами вперед. Без проблем.

Он прыгает. Эйса охает, но спустя секунду они слышат, как его ноги ударяются о камень, после чего Рэнкин кричит:

– Следующий.

Девушки одна за другой следуют за ним, пока в подвале не остаются лишь Матильда с Алеком. Он протягивает руку, но она не может заставить себя пошевелиться.

– Это не опасно, – уверяет он. – Обещаю.

Матильда не может избавиться от чувства, что этот люк отрежет ее от привычного мира и