Шрифт:
Закладка:
Ошибочное действие с точки зрения сознания детерминировано в бессознательной душевной жизни: дама упрекнула себя в бестактном поведении и, ускоряя шаг, старалась забыть случившееся, но оно продолжало работать подпольно, и оставленный без внимания судья объявил свой приговор: «Пойди к господину, постучи в его дверь и попроси прощения», чему она и последовала, не осознавая этого. Проявления эдипова комплекса в детском возрасте
(1916)
Проявления сексуальности в детском возрасте отличаются от проявлений сексуальности взрослых людей. Поэтому мне кажется целесообразным обсудить эдипов комплекс у детей во взаимосвязи с детской сексуальностью.
Люди всегда забывают, что так называемая «сексуальность» не остается локально ограниченной на наружных органах, и что различают иррадиацию сексуальности и вторичных половых признаков, которые находятся в теснейшей взаимосвязи с функцией половой железы. Отто Адлер записал сообщенный Андерсом случай о «полном» voluptas258 и либидо матки rudimentarius duplex259 с полным отсутствием вагины (vagina solida260). Коитус осуществлялся через уретру261. Э. Штайнах проводил очень интересные опыты по феминизации самцов и маскулинизации самок. Результаты опытов референт Отто Адлер коротко обобщает следующим образом262:
«До этого момента Штайнах показал, что самцы с заросшим ovarium отстают в мужском созревании, принимают феминные формы скелета, изящный волосяной покров, образуют женские грудные соски и молочные железы и уступают в храбрости, драчливости и мужском влечении до такой степени, что такие феминированные самцы даже признаются самками и оплодотворяются».
«Маскулированные самки в отношении строения тела, волосяного покрова и мужского сексуального влечения являются настоящими самцами. Они оплодотворяют пылкую самку и борются с другим, настоящим самцом за обладание ею. У нее также прошла полная эротизация центральной нервной системы в обратном порядке. Из опытов Штайнах по праву сделал вывод о том, что характер пола не фиксируется, а задается так, чтобы предрасположенность эмбриона была ни однополой, ни двуполой, а асексуальной или индифферентной».
«В результате обмена желез половой зрелости у еще неполовозрелых индивидуумов можно полностью преобразовать характер пола».
Если теперь мужские или женские половые железы могут «эротизировать» центральную нервную систему соответствующим образом – тогда мы, наоборот, из «эротизации» нервной системы должны сделать вывод о деятельности соответствующих половых желез.
Еще в младенческом возрасте маленькие самцы и самки человека отличаются друг от друга вторичными половыми признаками. Науке известно, что в младенческом возрасте мальчики по размеру превосходят девочек. Внимательные матери и воспитательницы могут определить пол в таком возрасте по личику и крику. Личики девочек часто уже в этом возрасте гораздо приятнее, а голосочки выше более чем на одну октаву. Здесь я отчасти исхожу из собственного опыта, потому что вижу сейчас перед собой пятимесячную девочку и четырехмесячного мальчика, этот бросающийся контраст личика и голоска удивил меня. С тех пор я замечала это еще много раз. Половая дифференциация, само собой разумеется, проявляется так рано и так четко не во всех случаях, потому что половые железы все-таки развиты не в такой мере как у взрослых; также, вероятно, пережитки половых желез противоположных полов в таком раннем возрасте обладают еще весьма значительным действием и, таким образом, парализуют действие доминирующих позже половых желез. Поэтому недостаточная дифференциация между мужским и женским типом в этом возрасте не позволяет делать выводы об асексуальности грудных детей, а наоборот: если мы в некоторых случаях уже можем отличить грудных детей по вторичным половым признакам, то также вправе и в других подобных случаях воспринимать деятельность половых желез, даже если они еще не так четко определены по половым признакам. Если над грудным возрастом правят разногласия, то это сомнение в наблюдениях детского возраста должно уменьшиться. Под детским возрастом, согласно предложениям некоторых педагогов, я понимаю возраст между двумя и шестью годами, в котором еще не должно быть «мальчиков» и «девочек».
Изо дня в день действительность дает нам сведения о различных играх малышей разного пола; изо дня в день мы слышим также, что самые маленькие мальчики гораздо непослушнее девочек, в то время как девочки значительно мягче и податливее. Одна воспитательница, которая внушает мне доверие, работающая в детском доме для грудных детей и детей в возрасте до трех лет, рассказывала мне много «забавного» о поведении детей. Мальчики были здесь также лидерами озорства. «Что делает пара озорников, им тут же подражают остальные дети». Девочки были намного стеснительнее и полагались на свой материнский инстинкт, если думали, что за ними не наблюдали; были такие, которые потом все прибирали, укрепляли мир, утешали обиженных и т. п. При этом следует принять во внимание, что эти воспитанники детского дома не видели перед собой родительского окружения, благодаря которому они могли бы подражать отношениям отца и матери с общепринятым заданным тоном. Дети видели исключительно женщин, большинство из которых «не были замужем», и не знали своих отцов.
С некоторой предосторожностью я сообщаю случаи, на основе которых можно сделать вывод об эмансипированной влечением к пропитанию любви к персоне. Детским врачам хорошо известно рано начинающееся явление у маленьких детей – отказ от пищи, они часто сводят это к нервозности. Девочка двух с половиной лет, воспитанница детского дома, страдала тяжелой формой отказа от пищи, при этом она отказывалась от всего, кроме одного: если в этой же комнате находился маленький мальчуган. Это был очень добродушный ребенок; он подражал воспитательнице, он выпячивал глаза и говорил малышке «Кара, ешь» (Клара, ешь); после этого Клара ела. Она всегда ела в его присутствии и только в его присутствии. Если здесь должен был быть страх в игре, то тогда она уже давно должна была страшиться кормления через зонд, которое безуспешно применялось уже несколько раз.
Другая девочка, примерно трех лет, живущая со своими родителями, была весела, здорова, шаловлива. Ей еще не было знакомо чувство стыда, и если она обнажалась, то требования родителей «прикройся» были безуспешны. Но стоило сказать: «Прикройся – идет Мотиа», как малышка начинала торопливо одеваться. Мотиа был служащим ее отца, славным, порядочным, добродушным человеком.
Двухлетняя девочка едва могла терпеть своего брата, старше ее на несколько месяцев, который стал центром внимания родительской заботы, и хотела выцарапать ему глаза. Помогло одно средство:
