Шрифт:
Закладка:
Последняя из этих вечеринок состоялась в пятницу, перед самым моим отлетом в Лос-Анджелес. Я допоздна засиделась в офисе, заканчивала приготовления к съемкам и распечатывала важные письма, поэтому, когда я добралась до номера Хьюго, вечеринка была в полном разгаре. Мне ужасно хотелось выпить.
Я увидела Сильвию, говорившую с какими-то коллегами Андреа, которые представляли куда более известных сценаристов и режиссеров, чем Зандер. Я направилась к ним, и тут меня перехватил Хьюго, обняв за плечи.
– Сара, а я все думаю, – когда же ты явишь нам свой прекрасный лик? Надеюсь, ты не на работе все это время была?
Я улыбнулась Хьюго; его рука все еще лежала у меня на плече.
– Ну, я, м-м-м… да, нужно было в офисе кое с чем разобраться.
Он покачал головой и поцокал языком, как на непослушную школьницу.
– Какое усердие. Имеешь право повеселиться. На вот, выпей.
Он налил мне бокал неизменного “Моэта” и внимательно на меня посмотрел. Потому ему в голову пришла мысль.
– Ты в воскресенье летишь?
– Да, в воскресенье утром. Из “Джей Эф Кей”.
– Какой компанией – “Континенталом”? “Дельтой”? Может, я смогу тебе место получше устроить на свои мили.
– Правда? – спросила я, втайне ликуя.
Я знала, что в нашей смете был предусмотрен перелет в Лос-Анджелес бизнес-классом для Зандера, а Сильвия использовала мили своего мужа, чтобы получше устроиться самой. Я же ни разу в жизни и не думала летать чем-то кроме эконом-класса.
– Хотя бы эконом-премиум, что-нибудь такое. Это меньшее, что я могу сделать.
– Ого. Ну, спасибо… – начала я, но Хьюго взмахом руки велел мне замолчать.
– Прошу тебя, Сара. Не стоит. Ты имеешь на это полное право.
Радуясь благосклонности Хьюго, я выпила шампанское залпом. Алкоголь пробрал меня, чему я была душевно рада. Поискала взглядом бутылку – налить еще.
– Жаль, Холли нет, – заметил Хьюго. – Я бы очень хотел видеть ее на этих вечеринках, хотел бы, чтобы ей с нами было хорошо. Как думаешь, сможешь убедить ее прийти в другой раз?
Он подался ко мне, и на меня пахнуло его одеколоном – это был дорогой, в его стиле, аромат, густой и тяжелый.
– Понимаешь, Сара, в этом-то и штука. Сделай так, чтобы всем было весело, – и никто даже не поймет, чего ты от них просишь.
Это, наверное, полегче дается, если ты миллиардер и можешь позволить себе бессчетные бутылки “Моэта”. Но Хьюго я этого говорить не стала.
– Я уверена, что Холли как-нибудь заглянет.
– Вот умница. Иди отдыхай.
Он наполнил мой бокал шампанским и отпустил меня с миром.
Через несколько часов вечеринка дошла до состояния приятного бедлама. Я кружила по номеру, почти со всеми сдружившись, хотя и не помнила большинства имен. А потом пробил час, и Зандер с Хьюго начали игру в бутылочку на свой особый манер.
В течение последних нескольких недель я наблюдала, как они совершенствуют эту игру на других вечеринках. Выбросьте из головы конфузный образ сидящих на корточках в подвале нервных подростков, надеющихся на первый поцелуй с вожделенной одноклассницей (сцена, повторенная в бесчисленных комедиях и драмах взросления). Зандер с Хьюго придумали более половозрелую манеру: счастливец, на которого указывала раскрученная бутылка, мог либо сочно поцеловаться в губы с Хьюго (Зандер иногда его подменял), либо вынюхать дорожку кокаина с полураздетой женщины.
Когда я впервые увидела эту игру, я едва поверила своим глазам. Но стыд за девушек сменился потрясением. Вы бы удивились, узнав, сколько молодых женщин охотно вызывались раздеться и превратиться в живую подставку под кокаин. Или поцеловаться с Хьюго. Наверное, для некоторых женщин поцелуй с миллиардером за пятьдесят – своего рода награда.
В тот пятничный вечер Зандер влез на кресло, опираясь на голову хихикающей девушки, и провозгласил:
– Думаю, пришло время поиграть в бутылочку. Вы знаете, что это значит?
Сгрудившиеся в комнате люди, уже знакомые с этой игрой, хором радостно завопили. Я разговаривала с Сильвией, и тут она посмотрела на меня скептически.
– Думаю, мне пора, – она вскинула на плечо сумку. – Старовата я для этих игр. Пошли.
Она взглянула на меня, ожидая, что я пойду за ней.
Я колебалась.
– Я, может… ненадолго задержусь.
Это была моя последняя вечеринка в Нью-Йорке, и мне было слишком весело, чтобы идти домой.
– Как-никак пятница, вечер, – добавила я.
Сильвия прищурилась. Сказать, что назавтра предстоят какие-то встречи, она не могла. Мне нужно было только собраться в Лос-Анджелес.
– Сара, ты уверена? Хочешь остаться здесь?
Она показала рукой на коловращение незнакомых людей, смеющихся, развалившихся на диванах, – масса загорелых ног, растрепанных волос, немногочисленных мужчин, напитывающихся бьющей через край женской энергией.
– Сильвия, я не пропаду. Хочешь, напишу, как домой вернусь? – пошутила я.
– Ну, одна дочь, о которой нужно волноваться, у меня уже есть, – улыбнулась она. – Ладно уж, отдыхай. Только не делай ничего такого, чего бы не стала делать я.
Мы обнялись на прощание. Увидимся уже в Лос-Анджелесе – и приступим к съемкам нашего первого голливудского фильма. Это все еще было как во сне – невозможно поверить.
Стоило Сильвии выйти, как атмосфера вечеринки изменилась. Словно Зандер дожидался ухода приставленного к нему взрослого.
– Так. Давайте-ка займемся делом, – провозгласил он. – Бутылка.
Он положил на пол пустую бутылку из-под “Моэта” и жестом велел всем сесть на корточки вокруг нее.
– И кокаин, – объявил Хьюго.
Он убедил молодую женщину по имени Кристи раздеться до трусов, снять лифчик и улечься на стеклянный журнальный столик. Когда он высыпал на ее полную, вздымающуюся грудь тонкую полоску кокаина, она хихикнула.
– Спокойнее, милая. – Хьюго положил широкую ладонь на голый живот Кристи. – Это высший сорт, его беречь надо.
К тому времени я привыкла к зрелищу растянувшейся на столе голой женщины, с чьей груди Хьюго, Зандер или еще кто-нибудь нюхает кокаин. Поначалу я думала, что так делается только в кино. Но со скрытой зачарованностью наблюдала за всеми действующими лицами, и каждый раз и нюхающий, и голая женщина разражались смехом, словно все это было уморительной шуткой для своих, ходившей между ними долгие годы.
Некоторые женщины предпочитали поцеловать Хьюго и, неспешно подойдя к нему, обвивали руками его загорелую шею. Некоторые целовали его жадно, возможно, надеясь, что немного его прославленного богатства передастся им благодаря чародейству их языка и губ.
Тем вечером ничего нового не было. Крутилась бутылка, и кружилась вокруг меня комната. Когда бутылка показывала на кого-нибудь из малочисленных мужчин,
