– Ладно, мам. Не переживай.

Чего переживать-то, в самом деле?

Спал Айрат хорошо – кирпичный домик хранил прохладу, ажурные крылья деревянных птичек тихо шелестели на ветру из открытого окна, а там, снаружи, перешёптывались вишнёвые ветви.

* * *

Утром Казимир уже поджидал Айрата у здания администрации. Провёл внутрь мимо охранника, мимо череды кабинетов, по лестнице на второй этаж, а потом – на мансардный. Кабинет, единственный на весь этаж, хоть и выглядел маленьким, но вместил пятерых.

За столом уже сидели молодой мужчина с мрачным лицом и усталыми глазами, женщина, слишком бледная для башкирки, подкрашивала белые ресницы – альбиноска, что ли? По центру сидел русский старичок, ещё старше деда и вроде как ещё ниже. Старичок, оказавшийся ответственным секретарём волшебного собрания, раздавал листочки с предписаниями на месяц. Айрат приложил ладони к щекам – те пылали от духоты, пропитавшей кабинет. Ну и чуть-чуть от волнения, самую малость.

– Думаю, всем понятно, что дела нашего многоуважаемого багымсы придётся разделить среди присутствующих? Семён, справишься без наставника?

– Придётся, – с грустью выдохнул усталый мужчина. – Он же, едва «скорая» Фаниса Бикбаевича увезла, махнул на своей развалюхе на конференцию. Ещё вчера заявлял, что делать там нечего, чтоб ему хорошо там отдыхалось…

Айрат пробежался взглядом по своему списку. Часть дел оказалась из дедового списка, что полегче: взять пробы и проверить воду в озере Карабалык, заворожить саженцы в восточной части села, на склоне горы. Вот тут уже по программе практики – обзорная экскурсия на палеонтологическую стоянку, изучение архивных материалов, ознакомительная экскурсия в санатории, подпилить саженцы… Последний пункт в списке явно содержал ошибку.

Мальчик наклонился поближе к Казимиру и указал на последнюю строчку. Старший товарищ кивнул.

– Извините, а можно последний пункт убрать из списка? Там ошибка.

– Да? Позвольте взглянуть, молодой человек.

Ответственный секретарь прищурился, провёл пальцем по строкам, шёпотом прочитал вслух, видимо, для надёжности.

– Ошибки нет. Подпилить саженцы.

– Идём, – хлопнул по столу Казимир. – Что похуже – в первую очередь.

Каждый шаг давался с трудом. Айрат не мог понять, зачем надо подпиливать саженцы. Может, это какой-то особый дедов обряд? Но нет, он бы непременно рассказал.

Ровные рядки молодых деревьев покорно ждали. Казимир протянул нож в чехле.

– Не могу я. Это же всё неправильно, ты ведь понимаешь?

– Понимаю, – хмыкнул Казимир. – Это я попросил пунктик добавить. Ты мне должен, маленький багымсы. Дед твой мне бы ни в жизнь с этим не помог.

– Они живые ведь, мы с дедом их столько лет оберегали, поливали, заговаривали…

– Может избранной ветка была, Жизнь беззаботную вела[1].

– Я думал, что ты багымсы, а ты… сихирсы проклятый! – через подступающие слёзы выкрикнул Айрат, вдавив ногти в ладонь.

– Сам говорил – никакой разницы, – равнодушно пожал плечами колдун и закурил. Пряный, смолистый воздух напитался удушливым дымом. – Давай-давай, раньше начнёшь – раньше закончишь.

Мальчик принял из рук сихирсы нож и, опустившись на землю, принялся медленно подпиливать стволы. Слёзы застилали глаза, в голове гудело, казалось, деревца должны откликнуться, пролить смолистые слёзы, молитвенно сложить свои тонкие ветви… Нет. Молчали.

– Ну, чего сопли размазываешь, – буркнул Казимир. – Лечи свои ёлки несчастные.

Он ещё и издевается. Айрат яростно утёр глаза и резко развернулся. Сихирсы порылся в рюкзаке и протянул полиэтиленовый пакет.

– На вот, проверь. Вроде все нужные ингредиенты собрал.

Айрат медлил, боялся сорваться на крик или опять расплакаться. Руки дрожали и совсем не хотели двигаться. Колдун нахмурился, схватил мальчика за запястье и вложил пакет с зелёными листьями и мелкими цветами.

– Ну? Кто накосячил, тот и исправляет.

– Это ты…

– Нет, ты. Ты сказал – «в долгу». Никогда у тёмных в долгу не оказывайся, понял? Думай дважды, говори раз.

Айрат сглотнул горький ком и раскрыл пакет. Подорожника листья и корни, белый клевер – цветки и стебли, «кашка», «матрёшка» целиком… Камнем на камне растёр, чуть подмешал воды, бережно смазал в местах подпила.

– Живите.

Большего пока не надо, день-другой – и можно накладывать заговор.

Казимир ждал поодаль и курил, покручивая в свободной руке нож.

– Мы больше не друзья?

Айрат хотел, чтобы произнесённые слова воспринимались как утверждение, но голос сам чуть повысился в конце фразы, превратив в вопрос.

– Даже не знаю, – Казимир задумчиво расковырял носком кроссовка траву и затушил в лунке окурок. – Ты хороший парень. Я в целом не против. Только думай дважды. Нам положено.

Мелкие противные узелки под рёбрами рассосались, пришла лёгкость. Они неторопливо спускались по склону – старший и младший, сихирсы и багымсы – и молчали. Взвешивали слова.

– И что, ты всё это устроил ради того, чтобы преподать мне урок?

– Делать мне больше нечего. Мне нож нужен, силой древесной напитанный. Чем моложе – тем лучше. Считай, это услуга за услугу.

О какой услуге может идти речь, Айрат не понимал, но предпочёл промолчать. Обида на Казимира ещё не вся выветрилась. И на самого себя.

– На вот, – колдун вытащил из рюкзака небольшой пузырёк из тёмного стекла, изнутри по стенкам медленно стекала густая, как сосновая смола, жидкость. – Это деду. Замир укатил на конференцию, снадобье не приготовит. Лично Фанис от меня вряд ли примет, а от тебя – возьмёт.

– Не отрава? – подозрительно покосился Айрат.

Сихирсы коротко хмыкнул и взъерошил мальчику волосы.

– Нет. Снадобье лечебное. Скажешь – от Мира. Чтоб не врать. Пусть дед поскорее выздоравливает, он нам всем здесь нужен. Тебе особенно. На билет денег дам или – хочешь – с тобой поеду, чтоб не заблудился.

– Просто так?

– Просто так.

* * *

В городе пахло горькой химией. Казимир ждал на парковке, а Айрат с большим пакетом шёл к инфекционному боксу. Белая одноэтажная коробка напоминала сельский магазин, только со всех сторон облепленная предупреждениями.

Передачки уже не принимали, поэтому мальчик тихонько постучался в окно дедовой палаты. Дед приоткрыл окно и втащил пакет. Выставил нехитрую снедь – кефир, пару булок, малину, творог. Со дна достал бутылёк со снадобьем и долго вертел в руках. Наконец, покончив с наружным осмотром, дед откупорил пробочку, понюхал, провёл сухоньким пальцем по ободку, облизал.

– От кого, говоришь?

– От Мира.

– Ну-ну, – с хитрецой отозвался дед и долгими глотками выпил густое снадобье. – Липу в меду передержали. Мало опыта у Казимира в этом деле, ну да ладно, не так уж сильно я и болен.

Дед с улыбкой не кашлянул, а прямо произнёс: «кху-кху». Подмигнул внуку. Айрат виновато разглядывал переплетение решёток на окне.

– Дед, а ты что думаешь – можно дружить с тёмными?

– Дружить – можно. Дел иметь – нельзя.