Улыбка главнокомандующего на мгновение застыла на лице, а потом его уголки губ начали медленно опускаться.

— Что ж, я уважаю твой выбор. Надеюсь, ты достигнешь небывалых высот.

— Сэр, — еще раз кивнул головой Элвар, удаляясь, наконец, в свои покои.

Дьютос направился дальше по коридору. Из его тени вышел, прихрамывая на одну ногу, Менфлик. На месте отрубленной кисти, у него был металлический протез.

— Он стал неуправляемым. Приглядывай за ним, — не сбавляя шаг произнес главнокомандующий.

— Может лучше сразу устранить?

— Нет. Пока нет. Хотя, у меня возникла идея получше. Найди мне Шин Зе.

Менфлик расплылся в хищной улыбке. Он уже догадался, о чем думает Дьютос.

После совета, на котором обсуждалось все что угодно, кроме реальных проблем империи, Адис сказал.

— Завтра, я хочу сделать объявление для всего народа империи.

От этих слов Дьютос сразу же нахмурился. Леди Кларисса, которая не пропускала обычно ни одного собрания имперского совета, сегодня отсутствовала.

Это показалось Элвару странным.

«Я же видел её вчера в коридоре».

— Сцену будут охранять мои отборные рыцари.

— Боитесь покушения? — сказал насмешливо Дьютос.

Император просто проигнорировал его и посмотрел на Элвара.

— Это будет очень важный и великий день в истории империи.

Сам шестой доблестный не заметил взгляда Адиса. Выходя из тронного зала, он думал только о том, что ему так и не удалось увидеться с Шин Зе. Элвар слышал, что его видели в городе. Был еще один способ узнать, где искать хайши — спросить у Дьютоса, но этот вариант отпадал сразу.

«Может, завтра он придет на эту церемонию, или что там задумал Адис?»

Главнокомандующий тоже смотрел, на уходящего Элвара.

— Да, это будет и вправду, великий день.

На центральной площади первого округа собрались почти все жители Элара. На том же самом месте, где Элвар получил титул, Адис должен был произнести свое объявление. Сцену отделяла от людей длинная колонна рыцарей в доспехах.

Элвар стоял по левую руку от императора, а Дьютос по правую. Остальные доблестные расположились веером позади них. Представителей знатных семей на сцене не оказалось.

Что бы не сказал сейчас Адис, Элвара это совсем не интересовало. Он пытался всеми усилиями подавить раздражение.

«Он опять пьян! Да ещё и еле держится на ногах! Разве так должен выглядеть император?»

«Н-Н-Н-Н-Н-Н!»

«Что это?»

Звон, который уже позабылся Элвару, вдруг стал очень четким, практически реальным. Он посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, слышит ли еще его кто-нибудь. Но все были увлечены речью императора, который постоянно запинался. И тут Элвар обратил внимание на рукоять меча Адиса. Она вибрировала точно в такт звону.

«Н-Н-Н-Н-Е-Е-Е-Е ДОСТОИН-Н-Н-Н! О-Н-Н-Н-Н Н-Е-Е-Е ДОСТОИН-Н-Н-Н!»

Сделав шаг вперёд Элвар, не понимая, что делает, положил руку на рукоять Небесного меча.

«ОН НЕ ДОСТОИН! УБЕЙ ЕГО!»

Глаза Элвара вспыхнули золотым светом. Он, вытащив меч из ножен и снёс голову императору. Первым среагировал Дьютос. Он обнажил свое оружие и закричал.

— Убейте предателя!

Другие доблестные сразу же окружили Элвара, готовясь атаковать.

«ОНИ ТЕБЕ НЕ РОВНЯ».

Дьютос напал первым, а вслед за ним, одновременно со всех сторон накинулись остальные. Посмотрев прямо в глаза главнокомандующему, Элвар увидел в них страх. С нечеловеческой скоростью он парировал все атаки, а затем все доблестные рухнули, пронзенные собственными мечами.

«ТАКОВА КАРА ТЕМ, КТО ПОЙДЕТ ПРОТИВ ТЕБЯ».

Золотые прожилки на лезвии слегка пульсировали. И в отражении меча Элвар увидел свои глаза.

— Эта сила Небес? — прошептал он.

«ДА. Я ВЫБРАЛ ТЕБЯ С САМОГО НАЧАЛА, НО ТЫ ОТКАЗЫВАЛСЯ СЛУШАТЬ. А ЭТОТ НЕДОСТОЙНЫЙ ХОТЕЛ ИСПОЛЬЗОВАТЬ МЕНЯ, ДЛЯ СВОЕГО ПРАВЛЕНИЯ. НО ТЕПЕРЬ ЕГО НЕТ. И ТЫ ДОЛЖЕН ВЗЯТЬ ТО, ЧТО ТВОЕ ПО ПРАВУ».

Элвар окинул взглядом площадь. Все люди стояли в оцепенении. Слишком много шокирующих событий произошло за столь короткое время. Были и те, кто ничего не увидел, но общая атмосфера толпы влияла и на них.

«Нужно сказать им правду».

Он медленно подошел к трибуне.

— Наш император был справедлив и мудр на протяжении многих лет, но последнее время, он правил, не оглядываясь на свой народ! Сидел в своем замке, окруженный доблестными подхалимами, и пожинал плоды наших с вами побед! Все мы помним его другим, но надо взглянуть правде в лицо — он изменился!

Элвар полностью завладел вниманием на площади, особенно первых рядов, которые могли лицезреть сияние его золотых глаз.

— Война закончилась, а налоги не уменьшились! Казне нужно восполнить потраченное, за ваш счёт! Если дикари с востока нападут сейчас, то новая война истощит все наши ресурсы, и нет никаких гарантий, что мы вообще победим!

Единственный оставшийся доблестный поднял меч над головой, и он засиял в лучах солнца.

— Вы все меня знаете! Я тот, кто выжил при Дуаране! Я тот, кто победил вожака западных дикарей! Я тот, кто стал первым доблестным за последние двадцать лет! Я, Элвар Люрэн, и клянусь перед Небесами, и перед всеми вами, что не дам нашей империи сгинуть!

Вся площадь начала скандировать:

— ЭЛВАР! ЭЛВАР! ЭЛВАР! ЭЛВАР!

Рыцари, охраняющие периметр сцены, преклонились перед ним.

— ПУТЬ ВЕДОМ ЛИШЬ ОДНОМУ! НАШЕМУ ИМПЕРАТОРУ ЭЛВАРУ!

Интерлюдия. Кларисса Регон.

Император неожиданно пригласил ее вечером на разговор в свои покои. Они не были наедине с тех самых пор, как отправились на материк хайши. Это сильно волновало ее и интриговало одновременно. По пути на встречу мимо неё прошёл доблестный Элвар Люнэр. Он поклонился ей глубже, чем этого требовал этикет.

«Похоже он идёт от императора».

— Он забрал вашу фамилию и ваши земли. Теперь, вы мало чем отличаетесь от дикарки, которая добывает для него золото.

Адис был уже слишком пьян, чтобы быть учтивым. Кларисса до боли сжала свои кулаки. Если бы она стала его женой, а не Дьютоса все могло сложиться иначе. И ведь у неё был шанс. Она могла встать на сторону Адиса с самого начала, но страх перед Дьютосом был сильнее нее. Со временем он притупился, а когда погиб Мотон, ей и вовсе стало наплевать на все. Она просто погрузилась в свою работу, не думая ни о чем больше. После возвращения мужа с войны, её страх вернулся снова. Победа не смогла утолить его амбиции, а только раззадорила их. В этом человеке было что-то темное, едва заметное, но иногда он выпускал свою тьму «прогуляться». В эти