— Я не могу спать, я спустилась вниз, но не хотела никого будить.

Он вошел в комнату и встал в нескольких шагах от Айши, не отрывая от нее пристального взгляда. Он, должно быть, добирался пешком: локоны, разметанные ветром, падали ему на плечи.

Он сел, и Айша ощутила легкий запах духов. Она тоже опустилась на стул. Поздний час, его внешний вид и аромат духов навели ее на мысли, что он был с женщиной. Задумавшись, он пригладил воротник рубашки.

— Я должна поблагодарить вас за гостеприимство. Мне гораздо лучше, — сказала Айша.

— Хорошо, тогда к делу. Что заставило вас бежать по улицам в одежде мальчишки?

Серо-зеленые глаза пристально смотрели на нее. Айше хотелось солгать: тогда ей не пришлось бы возвращаться к прошлому.

— Я очень нуждаюсь. Я думала попытаться получить королевские деньги за то, что присоединюсь к армии.

— Рискованно. Даже если сержанты при наборе в армию не разоблачат вас, что вы станете делать, когда деньги закончатся? Наверняка есть лучшее решение. Вы, вероятно, учились и владеете какими-то навыками.

— Кем может стать женщина без денег, без семьи и друзей? Христианка может уйти в монастырь, стать компаньонкой богатой леди, но она ничего не заработает. Существуют, конечно, и другие профессии, например, служанки или швеи.

— А вы присматривались к ним?

— Они не сулят никакого продвижения. Только мужчина может сделать карьеру, женщине это не удается.

К этим мыслям привели ее жизненный опыт и долгие одинокие размышления во время путешествия. Сейчас Айша впервые высказала их вслух, и голос ее задрожал.

— Неужели вы записались бы в армию? А с какой целью? Стать маршалом Франции? — Его глаза насмешливо блеснули.

— Это мое дело.

— Кто знает о вашей авантюре?

— Никто.

— Не верю, вы должны были иметь помощника, платье…

Она гневно прервала его:

— Предположим, я хотела стать солдатом. Вы не стали бы смеяться над мальчишкой, желающим вступить в армию, почему смеетесь над женщиной, имеющей тот же самый мотив — служить королю? Да, такова была моя цель, и я не стыжусь сказать о ней!

— Какая страсть! — Ги подался вперед и положил руки на колени. — Ну прямо крестовый поход, состоящий из одной женщины! Скорее всего, вы и не помышляли всегда одеваться, как мальчишка. Маскировка предназначалась только для того, чтобы записаться в армию. Не так ли? — Айша промолчала, и он продолжил: — Признаться, обман ужаснул меня. Войдя в гостиную, я увидел, как призрак из моего детства стоит у камина.

Айша размышляла, много ли правды может поведать ему.

— Я путешествовала одна, без слуги. Для молодой женщины это не подходит, а для юноши в этом нет ничего необычного. Добраться до Парижа безопаснее в такой одежде.

— Ага, так вот куда вы направлялись.

— Вы знаете Париж?

Он кивнул.

— А можете сказать мне, где находится площадь Дофина?

Ги встал, пошел в библиотеку и вернулся с бумагой, пером и чернильницей.

— Я отвратительный рисовальщик, но сойдет… Эта извилистая линия — река Сена, вот эти точки — острова, на этой стороне собор и Дворец юстиции, где заседает парламент, здесь Консьержери, старый замок, прямо на берегу реки.

Айша наблюдала, как энергично он пишет названия.

— А Лувр и Версаль?

Ги быстро взглянул на нее и склонился над рисунком.

— А не с петицией ли вы отправились в Париж?

— Возможно.

— Вот здесь Лувр, видите, на правом берегу; Версаль — в сельской местности. Позвольте добавить еще несколько важных объектов в городе: Пале-Рояль, Гревская площадь, Бастилия. — С легкой улыбкой Ги набросал круглые башни и бастионы.

— А что такое Бастилия? — спросила Айша.

— Тюрьма, — последовал ответ.

Айшу охватили прежние страхи: преследование, хозяин, неумолимый француз. Увидев, что она в ужасе отпрянула от него, Ги успокаивающе коснулся ее руки:

— Вы чем-то обеспокоены?

Айша встала и подошла к камину, понимая, что не может рассказать ни об одной детали своего прошлого. Она бежала от хозяина, обманув, отравив и ограбив его. Она приехала во Францию с фальшивыми документами, тогда как ей следовало быть в цепях на Мартинике. Если этого джентльмена обеспокоила мысль об ее одиноком путешествии по Луаре, что он подумал бы о кровавой бойне, в которой она принимала участие у берегов Сен-Лусии в обществе флибустьеров? Айша ничего не знала о нем. Возможно, он должностное лицо, служащий в парламенте. Вспомнив обо всех преступлениях, она вымолвила:

— Я не могу вам рассказать. — Помолчав, она добавила: — Мне ничего не нужно для себя, речь идет о других. Клянусь, я не могу говорить об этом, я должна ехать в Париж, вот и все.

— В Париж, так в Париж, площадь Дофина… — Ги размышлял, держа перо в руке. Айша отошла от камина и посмотрела на бумагу с написанными им названиями. — Это направо от Дворца юстиции. У вас там семья? Надеюсь, вам окажут помощь. Садитесь, пожалуйста. Мне кажется, все, что я делаю, только расстраивает вас.

— О, нет! — воскликнула Айша.

Когда она села, Ги взял ту же книгу, которую она читала. Оставив нарисованную карту, он отклонился назад и взвесил изящный том в руках.

— Вы нашли библиотеку, как я вижу.

— Я ничего там не натворила, я только…

— Пожалуйста, успокойтесь, прошу вас, будьте как дома. Надеюсь, книга заинтересовала вас.

— Автор новый для меня — так же, как его стиль.

— Но вы находите его достойным? Я хочу просмотреть книгу в третий раз. Довольно странное произведение, но я заметил, что его лучше читать вслух. Я, конечно, проделываю это, когда мои слуги спят. Они считают меня безумцем, даже не видя, как я торчу в углу, смеясь над книгой или возражая ее автору. — Ги протянул ей том. — Не могли бы вы оказать мне любезность и прочитать страницу или две? Конечно, уже три часа утра и время не самое подходящее для подобных занятий, но…

Ги перестал задавать ей вопросы, желая, чтобы девушка успокоилась, но он по-прежнему хотел узнать, кто она и что делала. Просьба почитать вслух — завуалированный экзамен. Все-таки лучше, чем прямые вопросы. Айша открыла книгу:

— Откуда мне начать?

— С любого места, какое выберете.

Она начала читать. Ги откинулся в кресле и слушал. Автор приводил бесспорные аргументы, не позволяя читателю расслабиться. Каждая деталь на что-то указывала. Айша начала читать неуверенно, но постепенно ее голос окреп. Язык произведения, пылкий и энергичный, воодушевил ее. Когда Ги сказал «Хватит», она вздрогнула и чуть не выронила книгу.

— Ну? — спросил он. — Что вы думаете об этом?

— Обо всем об этом?

Ги пожал плечами: