— Нет, не забыл! — Шер поставил тарелку на столик, не притронувшись к угощению. — Скажите, как она?

— Чувствует себя хорошо… Мы подумаем, обещаю, — сочувственно поглядел на друга Свят.

— Я надеюсь, очень хочу ее увидеть. Я и ехал сюда в надежде…

— Твое настроение я уловил, — улыбнулся бывший спец, — знал, что этот разговор состоится.

***

Ахмед стоял в темноте у окна, и только свет уличных фонарей освещал номер гостиницы. Ждал появления Владимира. Его сюрприз удался, и теперь араб переживал в одиночестве свой первый раз, когда познал секс с любимым мужчиной.

«Тот же самый номер, где все произошло». — Он провел рукой по стеклу.

Когда поднимались в лифте, они стояли напротив друг друга. Теперь их не кидала сжигающая изнутри страсть от стенки к стенке. Ахмед чувствовал спиной прохладные панели лифта. Владимир же стоял с противоположной стороны, подпирая плечом раздвижные двери. Мужчин разделяли чемоданы. Напряжение искрило, а воздух был плотным словно вата, но никто не говорил и не делал первого шага. Парни старались прочесть эмоции, наблюдая друг за другом. Первым не выдержал Владимир, подмигнул и широко улыбнулся.

— Не дрейф! Если ищешь во мне сомнения, то не найдешь.

— С чего ты решил, что я боюсь? — улыбнулся в ответ араб, чувствуя, как разжимается спираль страха.

— Ахмед, душа моя! Я читаю тебя словно открытую книгу.

— Хорошо, не буду отрицать… — Ахмед сделал паузу. — Не знаю, получится ли у меня?

— Дурачок ты мой, конечно, получится! — Владимир подобрался, ощущая толчок лифта. — Все будет хорошо, — добавил он, подхватывая с пола вещи.

И вот теперь сомнения снова опутывали Ахмеда паутиной. Он приложил горячую ладонь с обручальным кольцом к стеклу. Пальцы еще не привыкли к новому украшению. Простые и некричащие кольца. С внутренней стороны с гравировкой «Навсегда». Владимир сразу же, как только вошли в номер, запечатлел на его губах поцелуй и скрылся за дверью. Послышался звук льющейся воды. Араб оторвался от созерцания улицы и включил в номере свет. Все так же, как он запомнил, когда был здесь в последний раз. Только теперь журнальный столик сервирован легкими закусками и фруктами. Свечи и вино. Ахмед развязал надоевший галстук, скинул пиджак на прикроватный пуфик.

«Наш день прошел волшебно и теперь будет не менее волшебная ночь». Снял запонки и положил на тумбочку. Послышался щелчок, и Ахмед обернулся. Экс с влажными волосами и в гостиничном халате вышел из ванной.

— Ты чего не пришел? Я думал, присоединишься ко мне.

— Забылся…

— Знаю я твое «забылся». Опять в голове сложные задачки решал. Как да чего… Выбрось все из головы и не думай. Иди в душ, я жду тебя.

— Ты прав. Меня это напрягает и пугает. Вдруг тебе не понравится?

— Блин, вроде я должен больше волноваться. У меня это будет в первый раз. Иди! — пробасил Владимир, касаясь легким поцелуем сладких губ и подтолкнул в сторону душа.

«Черт! Не думал, что он будет так нервничать». — Владимир провел по волосам, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся Ахмед. — «Надо, чтобы он расслабился. Да и я тоже». — Подошел к столику, щелкнул услужливо приготовленным огнивом. Пламя свечи, подрагивая, вспыхнуло, сначала боясь, но потом набрало силу. Разлитое по бокалам охлажденное элитное вино наполнило воздух приятным ароматом. Яркий букет винограда, смородины и корицы витал в воздухе.

«Что-то он долго». 

Экс взял бокал и посмотрел в окно. Занимался рассвет. На краешке горизонта алый цвет окрасил кромку земли.

«Вот и новый день».

Встал и направился к Ахмеду.

«Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. Сейчас я вытащу на белый свет свое чудо».

Ахмед стоял под струями воды, закрыв глаза и не слышал, что его уединение прервано. Он настолько ушел в себя, что даже вздрогнул. Его потянули за руку из-под горячих струй. Не дали сказать и слова, как обрушились на его рот, затыкая слова протеста поцелуем.

— Хватит слишком много думать, — прошептал Владимир. — Просто чувствуй. — Снял с вешалки халат и накинул на влажные плечи. Потащил Ахмеда в комнату.

Нажав на плечи любимому, посадил на кровать. Затем развернулся, подошел к столику и вернулся с фужерами вина.

— Я тебя люблю больше жизни! — Владимир нежно смотрел в глаза Ахмеду. — Ты все, что есть у меня. Мой свет! Моя звезда! Мой воздух! Я дышу тобой. — Он коснулся пальцами подбородка и слегка приподнял. — Ты веришь мне?

— Да…

— Сегодня мы дали клятвы, и я готов повторять их каждую минуту.

— Я тоже…

— Просто чувствуй. — Владимир прикоснулся своим бокалом к стенкам бокала любимого мужа. Заглянул в серые глаза. Безграничная любовь плескалась в их озерах. Владимир, не отрывая взора, опустился на колени, протянул руку, переплетая с рукой Ахмеда. Парни выпили до дна на брудершафт. Вино пряной патокой обволокло рот, охладило горло, и в голове появился легкий шум прибоя. Экс поднялся с колен и убрал фужеры. Отошел на пару шагов и потянул за пояс, скинул халат. Ахмед, опираясь на локти, полулежа, не отрываясь, смотрел на рельефное обнаженное тело.

«Словно бог, сошедший с Олимпа», — не переставал восхищаться Ахмед телом любимого.

Рука Владимира скользнула по телу, едва уловимыми движениями поглаживая. Он дерзко смотрел на супруга, а в его глазах читался вызов. Дразнил и предлагал себя. Во рту у Ахмеда пересохло. Язык прилип к небу, и он, не сдерживаясь, вскочил и в один шаг достиг мучителя. Горячими губами накрыл податливый рот, сминая и смакуя букет напитка. Поцелуй страсти длился и длился, и казалось, никогда не прервется. Ахмед почувствовал, как его халат заскользил вниз. Владимир развязал пояс и потянул ткань, оголяя плечи. Ахмед повел плечами, избавляясь от помехи, что мешала в полной мере ощутить вызывающую дрожь кожу. Провел языком по ключице, оставляя длинный влажный след. Достиг соска, слегка прикусил и потянул. Крепко сжимая твердое тело, опустился на колени и сразу захватил в плен подрагивающий ствол. Владимир зашипел и качнул бедрами, насаживаясь и погружаясь до основания во влажный и горячий рот. Ахмед впивался пальцами в упругие ягодицы и быстро работал головой, не забывая пробегаться по каждой налитой кровью вене и уздечке. Владимир запустил пальцы в волосы и изо всей силы тр*хал рот любимого человека. Движения стали хаотичными, горячая струя ударила в горло арабу. Владимир прижал голову Ахмеда к бедрам и дрожа плыл по волнам экстаза. Ахмед выдаивал последние капли из еще стоящего в боевой готовности члена. Дрожь постепенно проходила, и он почувствовал, что Владимир отпустил его голову.