– Да успею я в камеру! На денек-другой!.. Нет у вас на меня ничего! Я Гонсалесу ничего не говорил, это была его инициатива, если вообще была…

– Елена Евгеньевна, мне от вас нужен подробный отчет, – махнув на Сафрона, сказал Степан. – Вы собрались в гости, вышли из дома, пошли по улице. В какой момент вы увидели человека, который напал на вас?

– Да не видела я его, иду, перекресток перехожу, слышу, зашуршало что-то за спиной. Обернуться не успела, а он хвать меня – и в кусты… За шею, падла, схватил! Рука сильная! Я даже кричать не могла, так горло сдавил… Давит, урод, и тащит… Там фонарь светил, светло было, а он меня совсем в темноту затащил… Я вообще не понимаю, почему там камер нет? – глянув на Сафрона, нахохлилась Бородаева.

– Да собирался, – скривился тот.

– Собирался!.. Это наш дом, а он собирался!.. А охрана? Где твоя хваленая охрана? Этот козел спокойно прятался в кустах, меня ждал!.. Блин, я же не собиралась уходить! Откуда он знал, что я пойду?.. Или он в дом забраться хотел? Ну да, с твоими болванами все можно!..

– Елена Евгеньевна, я вас понимаю, эмоции бьют через край, но вы все равно постарайтесь сосредоточиться и ответить на мои вопросы. Что говорил вам этот человек?

– Ну, во-первых, не человек… А говорил он, что не надо было изображать в танце невесту, говорил, что я за это умру… Говорит, сука, а сам душит! И еще голову набок сворачивает! Людочке шею свернули, да?

– Было такое.

– Вот и он, душит меня, голову набок сворачивает, руки сильные… Говорит, говорит, а самого трясет как перед оргазмом… Эй, да он от меня кончил! – От возмущения Бородаеву подбросило вверх.

Она поднялась так резко, что стакан едва не выскочил из ее рук. Стакан она удержала, но содержимое пролилось на платье.

– Ну да, кончил! Даже руки разжал! А я цок его по ноге!..

Ленусик топнула ногой, показывая, как била каблучком по ноге преступника.

– И побежала!.. Он за мной, но догнать не смог, я на перекресток, закричала… До сих пор поверить не могу, что жива! – выдохнула Бородаева. – Я ведь с жизнью распрощалась!

– То есть маньяк схватил вас сзади, в лицо вы его не видели?

– Как я могла его видеть?

– Может, оглянулись, когда убегали?

– Оглянулась?! Да я бежала быстрее, чем думала!..

– У вас ногти сломаны, я заметил, – сказал Степан.

– Ногти?!. Точно, я царапнула его! Где-то за ухом! Хорошо так за ухом оцарапала!.. Может, волосы остались?

Ленусик поднесла обломки ногтей к глазам, сфокусировалась.

– Сейчас подъедет эксперт, возьмет срезы с ваших ногтей.

– Леша, ты должен взять срезы со скальпа этого урода! – потребовала Ленусик.

– Все возьмем, дорогая, и со скальпа, и со всего остального!

– И нос ему оторви, я скажу, куда засунуть!

– Почему нос? – спросил Степан.

Бородаевой понадобилось время, чтобы выйти из экзальтации.

– Нос почему?.. А длинный у него нос! И кривой! Длинный, кривой, а кончик на луковицу похож, еще раздваивается…

Ленусик подошла к бутылке, торопливо плеснула в стакан и выпила, зачем-то прополоскав рот.

– Значит, все-таки вы его видели?

– Видела?!. – зависла Бородаева. – Ну да, видела! В клубе видела!.. Это ведь он пялился на меня, когда я танцевала!

Ленусик вдруг задвигала бедрами, представляя себя на сцене в перекрестье страждущих взглядов.

– Эй! – Сафрон не удержался, толкнул ее плечом.

– Ты уверена, что это был маньяк? – спросил Степан, решив перейти на «ты».

– Как я могу быть в этом уверена?.. Там еще с коротким носом на меня смотрел… А другой с большими губами! Губошлеп!.. Все на меня смотрели!..

Ленусик повернулась к Сафрону, приблизила губы к его ушам и прошептала так, что услышали все.

– И все меня хотели!

– А вот камеры на тебя не смотрели, – глянув на Сафрона, усмехнулся Степан. – И не хотели… Нет камер, только на входе, да?.. Или есть какие-то тайные?

– Ни тайных нет, ни явных. Камеры народ смущают. И видеокамеры тоже, – сказал Сафрон.

– Но на входе камеры работают?

– И что? Запись только один день хранится, сгорело все…

– Значит, придумай, как твоим охранникам память освежить… Вместе придумаем, – улыбнулся Степан, глядя на капитана Ветрова из патрульно-постовой службы, который и увезет Сафрона.

Подъехала и следственно-оперативная группа, Степана очень интересовали отпечатки пальцев, которые мог оставить преступник, перелезая через забор. По всей видимости, маньяк долго наблюдал за домом Сафрона, нужно определить, откуда именно, и отработать слежку от и до, вдруг окурки остались или преступник просто сплевывал. Плевки, волосы, следы колес, микрочастицы кожи из-под ногтей жертвы, может потожировые выделения удастся снять. Но, главное, отпечатки пальцев, только по ним можно идентифицировать преступника, пока не остыли следы. И то, если очень повезет.

* * *

Обидно, только-только жизнь стала налаживаться, Сафрон приблизил, дела серьезные поручал, деньги хорошие платил, авторитет реально поднялся, и вдруг осечка. И впереди новый срок, на этот раз немаленький.

– Покушение на жизнь сотрудника милиции – десятка как минимум. И закати губу, Рома, если думаешь, что можешь соскочить. Фотография, деньги, стволы, показания нанятых тобою людей.

– Ничего, как-нибудь проживу, – скривил губы Гонсалес.

– Как-нибудь ты проживешь в петушином кутке. Я тебе не завидую, Рома, но ничего не могу поделать, – давил на мозоль Круча. – Ты меня, парень, заказал. Меня просто не поймут, если я не накажу лично… Или ты думаешь, я не смогу?

– Ну-у… – заерзал на стуле Гонсалес.

– Очень даже смогу. Кум в СИЗО очень хороший мой друг. И лохмачи у меня на примете есть, как раз в Бутырке сейчас парятся… Третьего найду, чтобы уж наверняка… Выдержишь троих, Рома?

– Что я должен сделать? – не выдержал прессинга Гонсалес.

Знал, с кем имеет дело, а Степан действительно мог очень круто отомстить. И даже должен это сделать, чтобы другим было неповадно.

– Сказать, кто меня заказал.

– Я заказал. Мороку.

– А тебе кто меня заказал?

– Никто, я сам.

– И что плохого я тебе сделал?

– Не мне, Сафрону…

– Значит, все-таки Сафрон?

– Да, но он мне не говорил тебя мочить. Делай что хочешь, сказал… А у меня Морок уже на примете был… – Гонсалес вздохнул, махнул рукой и опустил голову.

– Делай что хочешь, но что?

– Ну так это, Васильева за решеткой удержать.

– А удерживают его незаконно? Свидетель липовый?

– Да.

– Сейчас подойдет следователь, и ты подробно расскажешь ему, как подговаривал Родникова… Или кто ему в уши лил? Панаев?

– Ну, в общем-да.

Степан закончил разговор, вернулся в свой кабинет, позвонил в дежурную часть и