– Потом расскажу, сейчас не время! Кажется, наши вернулись!

С улицы, действительно, послышался шум мотора паркующегося автомобиля.

– Все то, о чем мы говорили – строго между нами. Ни слова! – быстро сказала я Павлу.

– Да о чем ни слова? Я вообще ничего не понял. Ну ладно, буду молчать. Или ты про наш поцелуй?

– Про него молчи в первую очередь! – распорядилась я. – Еще не хватало, чтоб Катька стала радоваться, что ее план нас свести начал работать!

– Ее план нас свести? Ты о чем? – Павел, совсем перестал понимать что-либо.

– Эй, Яна! Павел! У вас все в порядке? Как вы тут? – в дом зашла Катька, и я кинулась навстречу подруге, на всякий случай грозно зыркнув на Павла, призывая его к молчанию. Он проводил меня совершенно непонимающим взглядом.

То ли из-за нестандартности нашей ситуации, то ли из-за того, что накануне я замечательно выспалась, а, может, из-за выпитой вечером чашки крепкого кофе, режим у меня сбился окончательно и бесповоротно. Заснуть мне никак не удавалось.

Первый час я гоняла в телефоне какую-то тупую игрушку, потом честно попыталась заснуть, провалялась пялясь на потолок больше часа, включила телевизор, в надежде, что под его бормотание Морфей все-таки настигнет меня, но неожиданно увлеклась каким-то криминальным фильмом, и не успокоилась, пока не досмотрела его до конца. В фильме, кстати, убийцу я вычислила почти сразу, даже непонятно, чего там персонажи тупили столько времени. Окрыленная успехом я тут же попыталась вычислить нашего убийцу, но тут схема дала сбой. Одно дело – незнакомые мне герои фильма на экране, и совсем другое – твои друзья или хорошие знакомые. Почему-то никого не получалось представить в роли преступника. Даже Борюсика с Воблой, к которым никаких теплых чувств я не питаю, даже Маришку. Она, конечно, испорченная стерва, но не убийца. С какой-то натяжкой еще можно было увидеть злодея в Никите, но он вышел из числа подозреваемых, приняв отравленный шмурдяк. Оставалось выбирать между тремя лучшими друзьями и Павлом. Удивительно, но я поймала себя на мысли, что совершенно не хочу подозревать Павла. Все-таки он неплохой мужик, хоть и слишком правильный. Да и целуется ничего так.

Воспоминания о поцелуе почему-то меня разозлили и окончательно взбодрили. Я даже решила покурить, для чего поднялась с постели, включила свет и подошла к окну.

И тут же застыла с так и не зажженной сигаретой. На крыльце кто-то явно ходил, хотя все окна в доме были темными, не считая переливающихся гирлянд, которыми Катька щедро украсила свой дом к Новому году.

Из-за расстояния и темноты я никак не могла разглядеть того, кто был на крыльце. Пока я тупила, фигура спустилась со ступенек и скрылась в направлении калитки.

Все мои инстинкты кричали, чтобы я еще раз проверила засов и ни в коем случае не выходила из запертой бани, где я находилась в безопасности. Вот никогда не понимала героинь фильмов ужасов. Тех, которые погибают на первых же минутах, отважно спускаясь в подозрительный подвал или залезая на заброшенный чердак. Чего они туда прутся, что они там хотят увидеть? Но теперь я вдруг поняла, что сейчас мне придется уподобится этим жертвам легкомыслия и любопытства, потому что я не смогу просто так взять и лечь в кровать, убедив себя, что ничего такого не происходит.

К тому же, вдруг убийца уже совершил свое злое дело, и в доме меня ждет труп одного из моих друзей? А если он не закончил, как это с ним уже бывало, и сейчас кто-то лежит, истекая кровью, а я смогу его спасти, вовремя подняв шум и вызвав подмогу?

Последняя мысль оказалась очень доходчивой, я быстро оделась, и, замирая от страха, покинула свое убежище.

В доме было тихо и спокойно. Решив не поднимать шум раньше времени, я осторожно поднялась на второй этаж, где находились все спальни. Лешка с Катькой мирно спали в своей кровати. Забавно, но они даже похрапывали в унисон. Лешка басом издавал мощную руладу, и в ответ Катька тихонько сопела. Прямо идиллия и гармония. Жаль, что теперь я знала о них столько, что прийти в умиление от такого трогательного единения у меня не вышло.

В следующей комнате спала Томка. Я подошла к ней поближе, удостоверилась, что она дышит, и вышла, прикрыв за собой дверь.

А вот постель Павла оказалась пуста.

«Значит, все-таки Павел! – подумала я, тупо пялясь на скомканное одеяло. – А я с ним целовалась. Ну, хоть не переспала, и на том спасибо. Мне только убийце в моем личном паноптикуме козлов и дебилов не хватало. И что теперь делать с этим?»

В полном раздрае я спустилась вниз, приоткрыла дверь и вышла на крыльцо. Куда он пошел посреди ночи? И что мне надо предпринять? Разбудить остальных? Устроить на него засаду? Последовать за калитку и попытаться проследить?

Пока я решала, как поступить, судьба определила все за меня.

– Что ты тут делаешь? – Павел возник передо мной внезапно, и я так перепугалась, что от ужаса не смогла издать ни одного звука.

– Яна? Какого черта ты бродишь тут ночью? – Павел выглядел изумленным, но совсем не опасным. Хотя, что я понимаю в убийцах. Как выяснилось, он очень недурной актер, раз мог столько времени водить всех за нос.

– Ян! Ты чего молчишь?

– А ты что тут делаешь? – пролепетала я, наконец-то справившись с первой волной парализующего ужаса. И попятилась от Павла к входной двери.

– Я первый спросил, – Павел нахмурился, заметив мой маневр. – Ян, ты чего, меня боишься? Не бойся, я вовсе не убийца.

– Да? А что ты тогда бегаешь тут в темноте?

– Хотел кое-что проверить.

– Что проверить? – удивилась я.

– Да так, одну свою догадку.

– И как? Проверил?

– Не совсем. А тебе-то что не спится? Ян, это же может быть опасно бродить одной.

– Увидела в окно, как тут кто-то ходит. И решила проверить, все ли живы, – буркнула я.

Страх снова подступал. Я подумала, что он специально успокаивает меня, ведет дурацкие разговоры, чтобы усыпить мою бдительность. А потом раз и накинется на меня. И поутру Катька с Томкой найдут на крыльце мой остывший труп. Я снова попятилась.

– Ян, да не бойся ты! Я не собираюсь на тебя нападать! Черт, ну как мне тебя убедить?

– Знаю я твои способы убеждения! Ты уже убеждал меня, что ты не гей! Спасибо, больше не нужно.

– Извини, я не знал, что тебе это был