Шрифт:
Закладка:
– Пошли, кормить тебя с дороги будем! – княжна схватила юношу за руки, потащила к столу.
– Да я не голоден… – пробормотал он неуверенно. Забивать вкус поцелуев какой-то едой не хотелось.
– А я старалась, – обиженно насупила брови девушка.
Пришлось садиться. Естественно, он оказался посередине. Огница – справа, Зира – слева.
Половина блюд на столе была знакома по временам, когда он жил в Вирии. Вторая походила на добрийскую снедь: жареное мясо с грибной подливой, огромная тарелка оладьей, туесок с лесными ягодами. Ягоды выглядели как настоящие, но в том, что это именно так, Максим сильно сомневался: вспомнил собственный эксперимент с помидором. Оттого и рука, потянувшаяся к туеску, застыла на полдороге.
Зира заминку заметила, усмехнулась. Подбодрила:
– Бери, бери, вкусно. Я дегустировала. Это уже двадцатая версия, наверное.
Улыбка на губах Огницы сделалась кислой, но она промолчала. Максим зачерпнул горсть ежевики, отправил в рот. По вкусу и текстуре ягоды вполне соответствовали оригиналу. Он перешел к мясу, честно оприходовал полтарелки. Закончил жумкаными боболами.
– Спасибо, – поблагодарил.
– Это все?! – возмутилась Огница. – Ты мои оладьи не попробовал!
– Может быть, Макс на десерт что-то повкуснее желает? – предположила Зира. В голосе ее было столько кокетства, что даже бывшая добрийка поняла. Заулыбалась.
– Тогда чего мы ждем? Я тоже хочу сладкого!
Стол с яствами мгновенно провалился под пол. И стулья следом. Максим охнул, поняв, что падает. Под задницу тут же подставилась тахта. Невысокая, но мякусенькая, приятная во всех отношениях. А широченная какая! Втроем поместятся запросто.
Зира времени не теряла: едва плюхнулись на тахту, протянула руки к майке юноши.
– Почему ты опять первая?! – возмутилась Огница.
– Почему первая? Наоборот, я тебе самое вкусное оставила – юбку.
– Там мы что… втроем?
– Ты хочешь по очереди? Мне все равно, пусть Макс решает.
Две пары глаз, карие и зеленые, вопросительно уставились на юношу. Максим вконец растерялся.
– Э-э-э… – единственное, что смог выдавить. Происходящее было слишком прекрасно даже для сна, не то, что для яви. Хотелось ущипнуть себя побольнее, чтобы удостовериться, по какую сторону реальности он находится.
Молчание затягивалось. Наконец, Зира вскочила на ноги.
– Ты подумай, а мы пока душ примем, подготовимся.
Девушки пошли к стене и растворились в ней. Максим откинулся на спину, зажмурился. Если это не сон, то эйвы перестарались с «компенсациями». Пальцем шевельнуть не потребовалось, чтобы сразу две девчонки запали на него. Да такие красавицы! Вон, даже Ласаро по ним вздыхал… Ласаро? Кто такой Ласаро?
В голове внезапно защелкало, и память вернула события прошлого.
– Макс, девушки! Сюда, быстро! – в голосе Ласаро звучала тревога, граничащая с паникой.
Максим поспешно взобрался на верхнюю площадку башенки. Застыл, холодная испарина выступила на лбу. Охранник, назначенный Капитаном, был здесь. Лежал навзничь, из груди его торчал хвостовик костяного гарпуна.
– Ложись! – Ласаро дернул за руку.
Повторять команду не требовалось, Максим быстро опустился на четвереньки. И объяснять не требовалось: под завесой ливня тритоны пробрались в городок, две трети жителей которого спят пьяные, а остальные вяжут друг друга. Сколько тварей напало на остров, где они сейчас и что делают, можно было лишь догадываться. И догадка получалась нехорошая. Сквернейшая, прямо скажем.
Когда Огница и Зира присоединились к ним, лисоид распорядился:
– Залезайте в гондолу, там чисто, я проверил. Зарядите арбалеты и будьте начеку. Я предупрежу маму и остальных наших.
– Я предупрежу! – вскинулся Максим. – У меня защитный комбинезон, гарпун его не пробьет.
– Хорошо, пойдем вдвоем.
– Я с вами! – мигом вызвалась Огница.
– И я! – не уступила Зира.
– Нет. Вы остаетесь. Теперь дирижабль надо охранять по-настоящему. Если твари его повредят, нам всем конец.
Он дождался, пока девушки заберутся в гондолу, а Максим переоденется, потом соскользнул с башенки. Юноша поспешил за ним. Нырять в льющуюся водопадом воду было жутковато. Казалось, немедленно наткнешься на поджидающих тебя тритонов. Но нет, не наткнулись. Оставалось надеяться, что струи воды и шум ливня мешают амфибиям видеть и слышать противника так же, как сухопутным.
Ласаро выбрал направление уверенно, но Максим схватил его за локоть.
– Конг с вами?
– Нет, волосатых мы не предупреждали. Наверное, спит у себя дома.
– Я его приведу!
– Дом волосатых там, – лисоид махнул рукой. – И других веди к дирижаблю, кого сможешь.
Секунда, и он исчез за завесой ливня. Максим побежал в указанном направлении. Старался не заплутать, но дом, к которому он выскочил, был явно не жилищем гвыхов. Юноша заглянул в распахнутую дверь. Судя по размерам мебели, здесь жило семейство олли. В спаленке царил изрядный разгром, но тел, следов крови он не нашел. Обрадовался было, но вспомнил о жутких «дарах» в Храме Красоты и Гармонии. Спящих тритоны предпочитали захватывать живыми.
Они поджидали его на пороге. Трое. В перепончатых руках не пневматические ружья, а короткие деревянные пики с костяными наконечниками. Все трое ударили в грудь и бока Максима одновременно. Они не ожидали, что пики отскочат от жертвы, вместо того, чтобы проткнуть ее.
Максим ухватился за древко оружия того, кто нападал спереди. Тритон держал пику цепко, но силенок ему недоставало. Юноша вырвал ее прежде, чем двое других вновь атаковали. Выпад одного отбил, второго пропустил, но это не важно. Он попытался выбить оружие из их рук, но оставшийся без пики кинулся ему под ноги. Сбил, все трое навалились сверху. Это напомнило руббол, но там противники были посильнее и потяжелее. Максим двинул кулаком в челюсть одного, оттолкнул и от души пнул второго… и услышал рев где-то поблизости. Так реветь мог только гвых. Раненый гвых.
Максим попытался вскочить и бежать на помощь, но третий из нападавших отцепляться не хотел. Забрался на спину, обхватил всеми конечностями. Кажется, он норовил укусить за ухо, – то самое, что пострадало однажды и отросло после купания в ванне корневого сектора, – но гермошлем вовремя пресек попытку. Окончательно рассвирепевший Максим дотянулся до головы тритона, ухватил, крутанул что есть силы. Хрустнуло. Висевшее на загривке тело обмякло, свалилось. Юноша поднялся на ноги, огляделся. Тот, кто получил пинок, уполз восвояси, второй корчился, хватаясь за сломанную челюсть. Третий, понятное дело, лежал смирно. Максим
