но затем, опасаясь, что икону все равно уничтожат, положила ее в воды Мраморного моря. Спустя семьдесят лет ее обрели в морских водах афонские монахи, и с тех пор и по сей день она находится с Иверском монастыре на Святой Горе Афон. В XVII веке, когда Московское государство стало главной надеждой и опорой греческого православия, несколько списков этой иконы были отправлены на Русь. Они стали настолько почитаемы в России, что один из списков хранился в специально построенной Иверской часовне при входе на Красную площадь, а другой стал главной иконой Иверского Валдайского монастыря.

Что было сделано? Все иконы и фрески, украшавшие стены храмов до эпохи иконоборчества, перекрыли мозаиками. Церкви начинают украшать по новому образцу. Храмы стали украшать изображениями крестов без фигуры Христа, мотивами из крестов, геометрическими мотивами и так далее. Например, в Стамбуле до наших дней сохранилось одно очень важное мозаичное изображение, которое отображает дух всей эпохи иконоборчества и ее искусства. Находится оно в апсиде церкви святой Ирины. Половину купола апсиды украшает огромный мозаичный крест. Это и есть яркий пример искусства эпохи иконоборчества.

Энгин Акюрек, профессор, руководитель центра позднеантичных и византийских исследований (Турция)

Главным противником решений иконоборческого Собора стало монашество, и сопротивление было столь ожесточенным, что Константин Копроним объявил всех монахов людьми политически неблагонадежными и запретил им появляться в Константинополе. Монастыри особо упорствующих разорялись, их владения подвергались конфискации.

Главное, что хотели сделать императоры из династии Исавров – подчинить Церковь полностью государственной власти или, еще точнее, сделать Церковь частью государственного аппарата, то есть там была военная структура, гражданская структура, и нужно было, чтобы появилась еще и церковная структура, чтобы патриарх был полностью зависим от императора, как и митрополиты, епископы и так далее. И вот церковные богатства, церковное имущество были конфискованы и направлены на то, чтобы вооруженные силы смогли более достойно противостоять арабам.

Антон Мохов, доктор исторических наук, профессор

Со временем гонения набирали обороты. Монахов-иконопочитателей сажали в тюрьмы, ссылали на каторгу, над ними всячески издевались и унижали, принуждали даже нарушать обеты и вступать в брак под угрозой расправы.

Самым известным мучеником стал Стефан Новый. Он жил в монастыре недалеко от того места, где проходил Собор, на горе Скопа, или Авксентьевой горе; она так называлась в честь преподобного Авксентия, который подвизался тут в V веке. Сегодня это пригород Стамбула. Стефан не только открыто, демонстративно, публично отвергал решения Собора, но и других учил почитать иконы, а в случае гонений рекомендовал бежать либо на восток, либо в Италию, либо в Крым, то есть в те места, где иконоборцы достать не могли. Император немного боялся Стефана и даже поначалу пытался с ним строить какой-то диалог, но потом создавал вокруг него уже просто интриги, пытался его дискредитировать, в конечном итоге просто арестовал и отправил в ссылку. Но даже в ссылке преподобный Стефан организовал вокруг себя монахов-иконопочитателей. Это страшно не нравилось Константину, и в 767 году он приказал Стефана казнить, а подданным империи даже запретил приближаться к святой горе.

Советам преподобномученика Стефана Нового тогда воспользовались очень многие монахи. Они бежали от преследований императора-еретика. Немалое количество подвижников веры вновь скрывались в горах Каппадокии, и огромное количество горных монастырей и пещерных храмов, сохранившихся до наших дней, относятся именно к периоду иконоборчества. Монахи скрывались в уже хорошо известных местах, прятались в горных пещерах, где до сих пор в древних часовнях, домах и даже хлевах можно обнаружить следы их подвига. По примерным подсчетам, в пещерах одной такой горы одновременно жило около пятисот человек. Православные подвижники выбирали себе для жизни подобные гористые долины вблизи источников воды, пытаясь скрыться от преследователей. Это были массовые поселения, в довольно дикой местности. Поэтому императорский сыск и все последующие враги, как правило, сюда не совались.

В одном из таких поселений сохранилась часовня, а в ней изображения VIII–IX веков. Они кажутся несколько примитивными. Как мы знаем, в тот период изображать лики святых было запрещено, поэтому художник прибегает при росписи к символическим образам. Например, в виде змеи изображали дьявола или врагов, преступников. Из иконографических изображений здесь разве что Оранта, и есть еще изображение человека. Оранта – это Матерь Божия. Но в какой наивной и очень ранней форме она изображена! В часовне также есть две надписи, и одна из них гласит: infecto anomon. Это какое-то заклятие от врагов эпохи иконоборчества. Тут же можем видеть и изображение креста, а чуть ниже – изображение животного. Скорее всего, художник изобразил Георгия Победоносца, убивающего змея. Георгий был очень чтимым святым в Каппадокии. Мы можем предположить, что все эти рисунки – это изображения каких-то житийных сцен в символической интерпретации.

Гонения на монашество продолжались до самой смерти Константина в 775 году. Его сын, Лев IV, хотя и оставался иконоборцем, репрессии прекратил и даже вернул некоторых иконопочитателей из ссылки, а после его смерти в качестве регента при малолетнем сыне править стала его жена, императрица Ирина, которая почитала иконы. Правда, первая попытка отменить политику иконоборчества закончилась катастрофой. Когда императрица повелела собрать Собор в Константинополе, на заседание ворвались солдаты и просто разогнали епископов.

В итоге в 787 году Собор все-таки состоялся, только не в столице, а в Никее. Его заседания проходили в храме святой Софии. Как и София Константинопольская, София Никейская тоже была построена в эпоху императора Юстиниана, правда, во время иконоборчества из нее выкинули все иконы, а фрески просто закрасили, так что Собор начинался буквально среди пустых стен. Позже, во время четвертого заседания Собора, иконы торжественно вернули под своды храма. Важнейший вопрос, на который должны были найти ответ отцы Собора: чему мы поклоняемся, когда молимся перед иконами? Ответ на этот вопрос нашли быстро. «Честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется личности изображенного на ней». Гораздо сложнее было со следующим вопросом: а что вообще такое поклонение иконе? Но и на этот вопрос нашли ответ. Мы поклоняемся и святым людям, и ангелам, но не служим им как богам. Поклонение есть выражение почтения, служить же нельзя никому, кроме Бога». Вот такой четкий взвешенный ответ, никакого аналога идолопоклонству и никакой подмены Творца творением. Это и есть суть православного понимания феномена иконопочитания.

Иконы, созданные до периода иконоборчества и после него, кардинально отличаются друг от друга. Конечно же, церковные изображения до иконоборцев по стилю были ближе к римским, то есть выглядели более натуралистично, и фигуры