Ингрид плотоядно улыбнулась и кивнула. Воительница все правильно поняла – Аудун собирается заплатить им еще, чтобы они приняли участие в битве за Ставангер. А там ими можно будет заткнуть самое гиблое направление, чтобы попросту не терять своих людей. Ведь свеи, при всех своих откровенно дурных чертах, оставались детьми севера, в стойкости и храбрости они едва ли уступали нордманам, пусть и не были столь же люты в бою. Они не сдадутся и не побегут, будут биться до конца.

Свеев и их предводителя, Ларса Чернозубого, он действительно нашел в корчме. Воины пили сладкий мед, если свежеприготовленное мясо, сочащееся кровью, орали и смеялись, а кто-то люто размножался прямо здесь же, на дубовых досках пола или на лавке. В корчме, разумеется, нашлись молоденькие девушки-трэллы, некоторые – очень даже ничего. При этом свеи хоть и вели себя, как звери, сполна заплатили корчмарю и даже потаскушкам, хотя те были трэллами, а в этих землях жизнь сама по себе награда для трэлла.

– Ларс! – громыхнул Аудун, пытаясь перекричать царящий в корчме гомон. Ему это едва ли удалось, но Чернозубый услышал и расплылся в улыбке.

– О, легендарный знаменосец конунга Эйрика Агнарсона! – он протянул Аудуну руку. Ларс был высок и неимоверно силен от природы, что, надо думать, не раз спасало ему жизнь. – Рад узреть тебя, рад говорить с тобой! Выпьешь?

– Благодарю, – Аудун принял деревянную кружку, поднял ее вслед за Ларсом и осушил одним глотком. Пить он не хотел, но знал, что отказ будет воспринят почти как личное оскорбление. – Я по делу, – он не хотел зря терять времени и тут же перешел к главному, без лишних вступлений о доблести воинов Ларса. – Найдется ли у тебя два достаточно безумных и охочих до серебра воина, что рискнут отправиться по звездному мосту в земли на западе, за Южным морем?

Ларс вздернул бровь и покривил губы, пытаясь понять, шутит ли Аудун или говорит серьезно.

– Ты все верно расслышал, – кивнул знаменосец Эйрика. Сзади послышалась отборная ругань и приглушенные шлепки, которые могли быть только ударами кулака в чье-то лицо. Ни Аудун, ни Ларс даже не обернулись. – Колдовской мост. Риск невероятный, но и оплата соответствующая. По три серебряных браслета каждому прямо сейчас и вдвое больше по возвращению.

Предводитель свеев склонил голову, как иногда делают собаки, и улыбнулся. Предложенная Аудуном награда вполне могла заставить его самого согласиться на подобное. Однако Чернозубый, как оказалось, ставил нечто выше доброй награды. Свою жизнь.

– Ах, да, кстати, – Аудун отвязал от пояса увесистый кожаный кошель и протянул его Ларсу. – Эйвинд заплатил вам часть, вот – вторая и еще сверху. Надеюсь, вы проводите нас до бражного зала Ставангера?

Ларс принял кошель, одним движением здоровенного пальца развязал на нем кожаный ремешок и высыпал содержимое на стол. Кольца и брактеаты, все – чистое серебро. Кто-то из сидевших за столом воинов, увидев такое сокровище, не смог удержаться и потянулся рукой к кольцу, что откатилось чуть в сторону от остальных. Реакция Ларса была молниеносной. Он тут же выхватил из-за пояса скрамасакс и вонзил его в протянутую руку, пригвоздив ее к столу. Воин зарычал от боли и впился в своего предводителя налитыми кровью глазами.

– Ты что, Калле, забыл наши законы? – прошипел Ларс, наклонившись к корчащемуся воину. – Решил обобрать собственных братьев по оружию? Или не доверяешь мне, кому давал клятву именем Тора Громобежца?

– Я не… – попытался возразить воин, ярость в его глазах тут же сменилась страхом. Аудун непроизвольно хмыкнул. Он когда-то тоже подчинял себе людей именно так – вселяя в них благоговейный ужас. Но потом решил, что вселять в них любовь куда надежнее. Любовь к материальной выгоде, разумеется.

– Я спишу это на то, что ты выпил слишком много меда, – медленно проговорил предводитель свеев, а затем резко выдернул скрамасакс, освобождая руку воина. Тот вновь рыкнул, прижимая израненное запястье к груди, а Ларс улыбнулся – самой чистой и искренней улыбкой, что доводилось видеть Аудуну. – Теперь выпей еще меда, мой друг! И возьми себе девку, я оплачу.

Он тут же отвернулся от своего воина, потеряв к нему всякий интерес, сунул окровавленный скрамасакс в ножны, и посмотрел на знаменосца Эйрика.

– Считай, мы договорились, о благороднейший, – он вновь протянул Аудуну руку, они пожали друг другу предплечья и еще раз вместе выпили, до дна осушив деревянные кружки. – Два отморозка тебе нужны прямо сейчас?

– Очень желательно, – кивнул Аудун. – А еще желательно, чтобы они еще стояли на ногах.

– С этим чуть сложнее, – хохотнул Ларс. – Но все будет!

Как и обещал, Ларс довольно быстро отыскал для Аудуна двух воинов, которые согласились на рискованную, но хорошо оплачиваемую работу (таких и сейчас нетрудно найти, правда?). Аудун еще раз им все пояснил, не упомянув лишь о том, что пути назад может и не быть, зато дважды возвращался к вопросу о награде, нужно сказать – бессовестно внушительной. Воины, Андерс и Магнус, почти не были пьяны, а если и были, то, услышав о величине награды, тут же протрезвели.

Аудун повел их в дом Эспена, где Лейв уже все подготовил. Он разжег очаг на нижнем этаже жилища скагерракского эриля, начертил круг с тайными ставами перед руническим камнем (больше для собственной уверенности, потому что записи Эспена этого не требовали) и без труда отыскал среди разбросанных на столе пергаментных свитков строки нужного заклинания. Собственно, это было даже не заклинание, а набор коротких, на первый взгляд – абсолютно бессмысленных звуков, которые были записаны вроде бы привычными рунами, но никак не хотели складываться в осмысленные понятия. Аудун, если бы у него было время посидеть в тишине и подумать над этими записями, очень скоро понял бы, что это. И удивился бы тому, насколько точно Лейв определил происходящее – ритуал без ритуала.

– Действуйте по обстоятельствам, – наставительно говорил Аудун двум свеям, пока они шли через Скагеррак. Те кивали, искренне вникая. Еще бы, ведь какими бы тупыми они не были, все ж отлично понимали – если не выполнят поставленную задачу, им не отдадут вторую, большую часть награды. Выглядели они, конечно, как два откровенных