— Это она убила одарённого и рабочих, — сказал я. — Из его логова все тела забрали, но могут быть ещё. А что касается собак, то за день охотники всё метро не прочешут, но следов много и выследить их можно.

— Неплохо, — в итоге сказал Семён, затем посмотрел на часы. — Начальство будет довольно. Так, время обеденное. Как смотришь на то, чтобы подкрепиться?

— Рано, — хмыкнул я. — Мы там странную штуку нашли, чёрный шар, размером с тоннель. Я такое первый раз вижу. На разлом не похоже. Хотел Дмитрию Игоревичу звонить, чтобы приехал и посмотрел.

— Чёрный шар? — Семён озадаченно посмотрел на вход в метро. — Не сталкивался и не слышал о таком. Может какой-то разлом, из которого такие твари лезут?

Он показал взглядом на тело монстра.

— Может быть. Что будем делать? Я охотников отпускаю? Ваш водитель их обратно отвезёт?

— Да, неудобно с ними получилось. Но если сюда учёные набегут, станет не до охотников. Будем считать, что на сегодня они сделали достаточно. Завтра решим и с экипировкой вопросы, и с оплатой.

— Хорошо, пойду поговорю с ними.

Охотников долго собирать не пришлось, первая группа и так была на поверхности, а вторая вернулась буквально за десять минут. Те, кто ходил в сторону центра, нашли много следов и не только собачьих, но никого не поймали. С водителем автобуса договорились сразу. Он не был в восторге от того, что придётся везти демонов без сопровождения, но спорить не стал. Я даже хотел поехать вместе с ними, но позвонил Дмитрий Игоревич и приказал дождаться его. Пришлось пообещать кинийцам, что заеду вечером и расскажу, как их работу оценили власти города. Подумал, что надо бы заскочить в большой магазин, купить продукты для общины. Надо только узнать, какие магазины работают во время ЧП. У Дмитрия Игоревича машина большая, много всего в багажник влезет.

Едва автобус уехал, на площадке появилась та троица одарённых, что следили за нами издалека. Обычные с виду мужчины, все старше сорока, одеты в военный камуфляж. Увидишь таких в толпе и не обратишь внимания. Оказывается, я их немного недооценил. Не знаю, какими умениями владели, но в плане силы они могли дать фору многим одарённым, с которыми я сталкивался до этого. Разве что тот мужчина, что прикрывал меня в Москва-Сити, мог соперничать с ними. Пока Семён решал вопросы по поводу разлома в подземке, я расположился недалеко от машин, чтобы понаблюдать за площадкой со стороны, не привлекая внимания.

Достав телефон, хотел позвонить домой и увидел пять пропущенных звонков от Дарьи. Стоило набрать нужный номер, и она сразу ответила.

— Даша, привет, что случилось?

— Я звонила, но ты был вне доступа, — сказала она. Голос мне показался странным, слегка взволнованным. — Хотела спросить, ты когда домой приедешь?

— Пока не знаю. У нас тут много всего непонятного творится. Но если что-то случилось, буду только через час. Я сейчас на другом конце Москвы.

— Нет, ничего серьёзного, просто… я хотела с тобой поговорить.

— До вечера терпит? — уточнил я.

— Да, ещё есть время. Тогда, до вечера.

— Постой, у вас точно всё в порядке? Как родители и сёстры мои? Из дома не выходили?

— Нет, с этим всё хорошо, мы сейчас телевизор смотрим. Просто я… предчувствие у меня нехорошее, не могу описать словами. Если что-то случится, я ещё позвоню.

Она первой повесила трубку. Я вопросительно посмотрел на телефон, не совсем понимая, зачем она звонила пять раз и что хотела сказать. Может, хочет домой вернуться, раз в столице относительно спокойно? Вот что за манера у девушек такая, почему сразу нельзя всё сказать?

Пока я думал, под каким бы предлогом сбежать, к станции начали стягиваться дополнительные силы полиции, военных и учёных. За каких-то десять минут на тесной площадке перед входом в метро стало не протолкнуться от людей, больших ящиков с оборудованием, катушек с кабелями и прочим барахлом. Люди работали слаженно и без суматохи, видно, что не в первый раз занимаются подобным. Пока одни разгружали оборудование, большая группа учёных готовилась отправиться в метро, в сопровождении той самой троицы военных.

Дмитрий Игоревич примчался в числе последних. Пробежался по площадке перед станцией, долго говорил с группой из полиции и Семёном, только потом подошёл ко мне. Выглядел он взъерошенным и каким-то несобранным.

— Не пойму, что говорит Семён Романович о разломе в метро, — сказал он, усаживаясь рядом со мной на ящики.

— Вам надо на это посмотреть.

Я попытался как можно более точно описать то, что увидел. Дмитрий выслушал внимательно, покачал головой.

— Нет, с такой штукой не сталкивались. А что демоны мелкие говорят? Где они, кстати?

— Домой отправил. Они тоже с таким не встречались раньше. Говорят, что надо бы держаться от этой штуки как можно дальше. У меня нет желания спускаться туда второй раз, но я схожу с вами.

— Хорошо, — он встал. — Да, забыл сказать, как здесь разберёмся со всем, давай в офис заедем, есть разговор важный.

— Светлоликие так и не разрешили привлекать демонов к работе? — спросил я, думая, что дело в этом. Просто взгляд у начальника был странным.

— Нет, — он улыбнулся. — Дело касается их, но не в том ключе, что ты подумал.

Учёные решили идти одной большой группой. Дюжина рабочих с оборудованием и кабелями, десяток взволнованных студентов в белых научных халатах и ещё столько же специалистов разом выдвинулись к станции. Я видел, что они успели рассмотреть убитого монстра и головы собак, поэтому выглядели слегка напуганными, даже при поддержке трёх одарённых и десятка военных. Как рассказывал Дмитрий Игоревич, пока мы спускались вместе с остальными, подземные разломы встречаются один на тысячу случаев и всегда «жили» как минимум сутки. В таких случаях учёные никогда не упускали возможность собрать побольше данных и провести несколько экспериментов. Что касается чего-то необычного или нового, то это всегда вызывало огромный интерес. Я сначала удивлялся, что они примчались так быстро, но группа учёных уже второй день ждала подобный случай. Они едва ли не в машинах сидели, готовые отправиться по первому звонку.

Спускаясь по неработающему эскалатору, я слушал взволнованные разговоры студентов, обсуждающих разломы и демонов, которые напали на город. Вроде бы они не