здесь обосновались собаки, то было бы всё наоборот. На всякий случай я ещё раз вызвал магический светлячок. Едва поднявшись над ладонью, он метнулся в сторону двери, разбиваясь о неё. Приложив палец к губам, жестом показал охотнику, чтобы тот открыл дверь. Один из символов на спине немного потеплел, или мне это просто показалось. Как я уже говорил, чтобы использовать магию, мне не нужно было черпать и копить силу, достаточно сосредоточиться и открыть дверь, за которой она хранилась. Сейчас как раз появилось чувство, что я могу дотронуться до любого объекта в пределах пятнадцати метров, стоит только протянуть руку. Вместе с этим накатил жуткий приступ клаустрофобии, когда стены и потолок давят на тебя всей своей массой.

Дверь открылась легко, даже не скрипнув. За ней оказался короткий коридор, выходящий в тёмное помещение. Охотник, стоявший справа от меня, направил туда луч фонаря, вырывая из темноты что-то жуткое. Из маленького помещения, заставленного каким-то непонятным оборудованием, на меня смотрел монстр, чья голова походила на человеческую, если не считать огромный зубастый рот. Круглое белёсое тело напоминало раздувшегося толстяка. Четыре неестественно длинные конечности, похожие на руки. Я такого уродца никогда прежде не видел. Монстр показался неуклюжим и медлительным, но при этом он жрал собаку, измазав лицо в крови. Хорошо, что я успел подготовиться, поэтому схватил монстра, пытаясь сжать его.

— Бей паукана! — крикнул старший из охотников и ловко метнул тяжёлое копьё в проход.

Монстр дёрнулся, но уклониться не смог, и копьё с широким наконечником проткнуло пузатое тело насквозь. Он заревел на высокой ноте, отчего заложило уши, но в него воткнулось уже второе копьё. Третий охотник умудрился промахнуться, но этого было достаточно. Я читал в той книге, откуда почерпнул символ, что чем большей магической силой обладает существо, тем меньше воздействия на него можно оказать. А конкретно этого монстра я смог лишь немного замедлить. Как скользкий угорь, он начал вырываться из захвата. Потянувшись к копьям, застрявшим в теле монстра, я рванул их в разные стороны. Монстр издал ещё один вопль, быстро оборвавшийся. С противным звуком копья разорвали его на две части, выплеснув на землю противного цвета кровь и склизкие внутренности.

— Ну и страшный он, — сказал я, опасливо оглядываясь. Крик пузатого демона наверняка перепугал всех собак в радиусе пары километров. И если они не глупые, то должны были бежать без оглядки ещё дальше.

Старший из охотников первым вбежал в помещение, чтобы проткнуть голову дёргающегося монстра и только после этого успокоился. Помимо недоеденной собаки в помещении лежало несколько тел людей, похожих на высохшие мумии. Один из них в комбинезоне полиции, остальные с жилетами работников метро.

— Людей доел совсем недавно, — сказал я, наклонившись над телами. — Опоздали немного…

Глаза остекленевшие, мутные, на шее следы от острых зубов, резавших плоть, как бритвы.

— Надо отнести тела людей наверх, — сказал я, поморщившись от неприятного запаха, исходящего от собаки и внутренностей монстра. — И голову собаке отрежьте.

— Она ещё тёплая, — сказал старший охотник. — Только убил.

Перехватив тесак с пояса, он выбил собаке четыре клыка, спрятав их в карман джинсов. Затем в пару сильных ударов отрубил шею и печально посмотрел на срез, едва сочащийся кровью. Я же прошёл к монстру, поставив рядом фонарь. Вблизи он выглядел ещё более противно, чем издалека. Наставник в храме рассказывал, что в телах сильных монстров могут образовываться энергетические кристаллы, но я не чувствовал ничего подобного. То ли монстр был не очень сильным, то ли он для этого был слишком разумным.

— Этого бы тоже вытащить, только без слизи, — добавил я. — Пойдёт в зачёт. Уверен, городские власти, когда увидят такое, станут платить охотнее.

— Господин Дами! — в комнату вбежали два охотника из группы. — Там что-то странное и страшное в тоннеле.

— Как есть страшное, — подтвердил второй, крепче сжимая копьё.

— Монстр какой-нибудь? — я показал на тело, снова открывая доступ к символу. — Такой?

— Нет, не монстр, дыра. Большая и чёрная.

— Разлом?

На мой вопрос один закивал, а второй отрицательно замотал головой.

— Далеко?

— Там, за поворотом.

Тоннель в этом месте совсем немного изгибался и уходил вниз, ограничивая видимость. Вместе с охотниками мы прошли всего метров сто, когда далеко впереди появилось нечто очень странное. Дорожка светильников на стенах обрывалась, словно там тупик, но стоило подойти ещё немного ближе и стало понятно, что именно перекрывало тоннель. Это была огромная чёрная сфера, матовая, от которой не отражались лучи фонариков. Она впитывала свет, как чёрная дыра и от этого казалась жуткой. Знак на спине, предупреждающий о появлении разломов, молчал.

— Видели такое раньше? — спросил я.

— Нет, — охотники замотали головой, стараясь держаться от этой штуки подальше. Они даже встали за моей спиной, выглядывая с опаской.

— И я не видел… Сделаем так, берите тела людей, монстра и голову собаки, несите наверх. И скажите… а, чёрт, вы же не говорите на русском.

— Я знаю несколько слов, — сказал старший из отряда.

— Если это разлом, то скоро здесь будет шумно. Шеф говорил, что в последнее время стабильных разрывов пространства всё меньше и за каждым они гоняются, чтобы собрать побольше данных. Ладно, я с вами пойду наверх, поговорю с Семёном. Отправь кого-нибудь за второй группой, пусть возвращаются и ждут меня в автобусе, на котором мы приехали. И сидите там, а то попадёте людям под горячую руку.

Охотники закивали и поспешили выполнить поручение, чтобы быстрее убраться от этой странной чёрной штуковины. Я ещё раз оглянулся, посмотрел на неё. Вроде не так уж и страшно, но поворачиваться спиной не хотелось.

У нас получилось утащить всё за один раз, включая голову собаки и тело длиннорукого монстра. На поверхности, при свете солнца он предстал во всей красе. Размером с очень упитанного человека, килограмм под сто пятьдесят, он выглядел неприятно. Кожа белёсая, сквозь которую просвечивают синие вены, длинные руки с четырьмя пальцами. Тело пузатое, говорящее, что недостатка в еде он не испытывал. Где-то я слышал, что пауки могут лопнуть, когда слишком много едят. Так вот, этот самый монстр выглядел именно так, словно готов был лопнуть в любой момент. Копья разорвали его не очень аккуратно, освободив внутренности. Мы с Семёном Романовичем смотрели на него брезгливо, а вот пару человек с менее крепкой психикой — вырвало.