– Боже, думаю, это было не очень приятно. Звучало ужасно. Я видела, как оборотни обращаются, но это намного быстрее. – Солейл накинула на меня плед и помогла подняться на ноги.

Она думает? Я моргнула и, приподняв бровь, посмотрела на нее сверху вниз. Солейл была довольно миниатюрной. Похоже, она не узнала меня после нашей быстрой встречи в Эдмонтоне. Между прочим, она даже не почувствовала мой запах, а еще все время плакала.

– Я Солейл, но друзья называют меня Солли, – проговорила она, посадив меня на диван и укутав в еще несколько пледов.

Я показала ей движение, будто пишу что-то в воздухе. Ее глаза снова расширились, и она отошла, чтобы принести мне ручку и бумагу.

Я написала свое имя.

– Син, приятно познакомиться. Ты знаешь язык жестов?

Я покачала головой и написала: «Недавно потеряла голос».

– Поняла тебя. Хорошо, значит… Ты знаешь, кому это принадлежит? – Она подняла дневник.

– Хэвок.

– Он заботился обо мне. У него есть брат. Он пытается убить меня. – Солейл улыбнулась и провела рукой по имени на бумаге, поглаживая его.

Нет уж, это не могло быть правдой. Вероятно, я ослышалась. Я уставилась на нее, а после быстро написала:

– Ты уверена в этом?

– Абсолютно. Это… сложно. – Она улыбнулась, и ее лицо будто засветилось.

– Да, и каким-то образом я в эпицентре этих событий.

– Похоже на то. Давай найдем тебе одежду. – Она улыбнулась, когда прочитала мои слова.

И вот так я встретила Солейл – объект желаний каждого. Надев шорты и майку, я села напротив нее за стол, и мы принялись «беседовать», попивая вино и поедая закуски.

Я рассказала ей, что была оборотнем, и подобное ее не удивило. А также поведала о том, что меня прокляли и превратили в золотистого ретривера и что Хан забрал из приюта.

Что Хэвок пытался убить меня.

Что Хан оставил умирать.

Что мне никто из них не нравился на данный момент.

Я не рассказала ей, что жить мне осталось чуть больше двух дней, если я не разберусь со своим заклятием. Я просто игнорировала этот факт. Каковы были шансы найти принца за столь короткое время? Те, которых я знала, жили очень далеко, а мой паспорт остался в Канаде.

– Не учи ученого, подруга, – сказала Солейл. – Сама знаю. – Она вздохнула и сделала глоток вина. – Я не особо нравлюсь Хэвоку, но я… Можно сказать, полезна ему, потому что нужна Хану. Точнее, он хочет меня убить. Но никто не говорит мне причину. – Она нахмурилась. – Я в бегах последний год. Хэвок не берет меня к себе, говорит, что слишком опасно, потому что этого ожидает Хан. Так что он просто слоняется поблизости как привидение, а я пытаюсь хотя бы немного жить. Он дает мне деньги, когда нужно, поэтому мне не приходится работать.

Я кое-что быстро написала, а она тут же прочитала вслух.

– «Ты была в Эдмонтоне?» Да. Я была там! Я говорила со Свеном, он тоже пытается помочь. Но он не лучше Хэвока. Почему я, черт возьми, так важна? – Она вздохнула и откинулась в кресле, свет вокруг нее будто стал немного приглушенным. Солейл принялась перебирать бусинки на одном из браслетов, отчего те издавали тихий звенящий звук.

– Тебе не следует носить их. Шум выдаст тебя. – Я постучала рукой по браслету.

– Ох, ну, они должны защищать меня. Этот достался от моей подруги, она отдала его мне перед смертью. Этот от Хэвока. – Она прикоснулась к полностью черным бусинам. Нет, не полностью, в них словно кружилось серебро – почти как метка в его глазу. Ее пальцы переместились к третьему украшению. – А этот от провидицы по имени Джина. Она сказала, что он мне понадобится. Они меняют цвет в зависимости от температуры.

– Может, ей стоит связать их вместе? – сказала Бэбе, зевнув. Это хорошее предложение, так что спустя несколько минут мы с Солейл связали три браслета какой-то тонкой ниткой.

– Ты такая умная, – прошептала она. – Если бы мы встретились раньше…

Я улыбнулась и погладила ее руку. Солейл казалась такой милой и совершенно не заслуживающей того, чтобы два огромных оборотня, которым по несколько сотен лет, преследовали ее.

– Что, если мы будем работать вместе, ты и я? Что, если я помогу тебе? Я понимаю оборотней, у нас есть этот дневник, и, может, он скажет нам, почему ты так важна? – снова написала я на странице, начав кусать губу изнутри. Я все еще думала о том, как насолить Хэвоку и Хану и испортить их планы с Солейл.

– Как? То есть ты мне нравишься и все такое, но как мы поможем друг другу? Ты можешь драться с ними? – Она прочитала мои слова.

– Мы застряли в чужих телах. Мы прокляты. Ты застряла здесь, потому что каждый раз, когда что-то делаешь или пытаешься жить, есть шанс, что Хан найдет тебя. Драться с ними – плохая идея. По крайней мере, не по-настоящему. Они большие, быстрые и грубые. Я быстрая, но этого недостаточно. Нам нужно быть умными, – написала я, посмотрев на спящую Бэбе, свернувшуюся клубочком на диване.

– Я ненавижу его. Я, черт подери, так его ненавижу! Прости за выражения. Я чертовски хочу вернуть свою жизнь. – Она кивнула.

Я поморщилась. Я не любила Хана, но желание защищать его как пару все еще горело во мне, из-за чего я чувствовала себя мерзко. Дурацкая связь с парой.

– Не знаю ответ на этот вопрос. Но, конечно, вместе мы сильнее и умнее.

– И что насчет твоей семьи? Они все еще хотят убить тебя? – заметила она, когда снова налила нам по бокалу вина. Да, я даже об этом успела написать. Я продолжала заталкивать в себя еду, которую Солейл раз за разом выставляла на стол. Мне нужно было набрать калории.

Я встала и начала ходить по комнате, пока в какой-то момент не подошла к входной двери. Я нахмурилась и приложила к ней ухо. Шаги. Я указала на Солейл, а потом подняла палец ко рту и снова показала на дверь.

Кто-то нашел нас. Но за кем именно они пришли?

Солейл за секунду достала рюкзак, а я схватила Бэбе и последовала за новой подругой в окно, прямо на пожарную лестницу.

– Она здесь! – прогремел голос с улицы.

Я не узнала его. Но мужчина, стоящий в тени, показался мне знакомым.

– Хан, – выдохнула Солейл. Я кивнула и потащила ее вперед, на крышу. Если Хан хотел убить ее, то нам нужно выбираться отсюда ко всем чертям собачьим.

Я собиралась обвести Хана вокруг пальца хотя бы в этом.

– Что происходит? – Бэбе проснулась, когда мы забирались на крышу.

– Хан нашел Солейл.