* * *

Поскольку мои руки были заняты, я дважды легонько пнул дверь и стал ждать.

Секунды спустя она открылась, и при виде Лины всё во мне потеплело. На Лине были тёмно-пурпурные леггинсы и флисовый свитер цвета слоновой кости, заканчивавшийся на пару сантиметров выше пояса её штанов. Широкая повязка удерживала её волосы от лица, а ноги оставались босыми.

— Добрый вечер, — сказал я, неспешно переступая порог и целуя её в щёку. Пайпер последовала за мной и устремилась к дивану.

— Ну привет. Ээ, а это что такое? — спросила она, закрыв за мной дверь.

Я зашёл на кухню и поставил пакеты на стол.

— Ужин, — объявил я.

Лина появилась в дверном проёме.

— Это не похоже на тайскую кухню на вынос, которую я собиралась заказать.

— Не только красивая, но и умная, — я выхватил полевые цветы из одного пакета. — Ваза?

Она показала на пустующие поверхности кухонных шкафчиков.

— А что, похоже, будто у меня завалялась ваза?

— Обойдёмся как-нибудь, — я начал открывать двери шкафчиков, пока не нашёл уродливый пластиковый кувшин. Я наполнил его водой, затем сдёрнул пластиковую обёртку с цветов. — Полевые цветы, потому что они напомнили мне о тебе, — объяснил я. И немного ландышей, потому что они напоминали мне маму.

Лина бросила на меня один из тех сложных женских взглядов, затем сдалась и уткнулась лицом в цветы.

— Это очень мило с твоей стороны. Мило, но без необходимости, — сказала она.

Я заметил, что она сторонится меня даже в таком крохотном пространстве. Мило, что она думала, будто сможет заново отстроить те стены, что рухнули прошлой ночью.

— Можешь дать Пайпер миску воды, пока я начинаю подготовку?

Она поколебалась с секунду, затем открыла шкафчик и нашла пустую миску от еды на вынос.

— Ты правда не обязан готовить мне ужин. Я как раз собиралась заказать доставку, — сказала Лина, включая воду в раковине.

— У меня выдался долгий денёк, — произнёс я будничным тоном, доставая из одного пакета бутылку вина, штопор и пару бокалов. — И благодаря тебе, у меня впервые за долгое время были силы с этим справиться, — я с хлопком открыл вино и отставил бутылку.

— Я слышала, что-то произошло с одним из твоих офицеров, — призналась она, ставя миску с водой на пол. — Миссис Твиди сказала, что ты поймал одного из своих парней, кравшего поддельные купюры из улик и тратившего их в стрипклубе.

— Если бы, — буркнул я.

Пайпер появилась на пороге со спортивным лифчиком в зубах. Она выплюнула лифчик прямо в миску и принялась пить рядом с ним.

— Ну же, Пайп. Прекрати есть бельё, — я подхватил лифчик. — Полагаю, это твоё.

Лина взяла лифчик и бросила его на стол рядом с брокколи.

— Затем Ниси чуть ли не повалила меня на тротуар перед «Дино», — сказала Лина, запрыгнув на край стола. — Она сказала, что ты боднул этого негодного Тэйта Дилтона прямо в конфетном ряду продуктового магазина.

— Иногда я серьёзно беспокоюсь из-за неспособности этого города понимать человеческую речь.

Она усмехнулась.

— Ниси также сказала, что она слышала, как вы двое сцепились и упали на пирамиду из консервов, и что управляющий магазина нашёл две банки консервированного супа аж в секции с замороженными товарами.

— Если нальёшь вино, я расскажу тебе настоящую, куда менее насыщенную событиями историю.

— По рукам.

Я рассказал ей о своём дне. Обо всём. Это было приятно. Делить кухню. Делиться своим днём. Лина казалась искренне заинтересованной. Она сидела на столе рядом, и мы говорили, пока я обжаривал курицу, болгарский перец и лук. Пайпер присоединилась к нам, устроив бесконечный парад игрушек и белья.

Мне приходилось дюжину раз останавливать себя от желания встать между ног Лины, скользнуть руками вверх по её бёдрам и наброситься на эти красивые красные губы.

Та связь, что я чувствовал, была реальной, осязаемой и глубокой, но я не знал, насколько глубокой она была для Лины. И я не собирался пугать её масштабами своей потребности в ней.

— Почему в этом пакете пижамные штаны? Это какой-то новый десерт, о котором я не знаю? — спросила она, заглянув в последний пакет.

— Ага, насчёт этого, — начал я.

— Нэш, — моё имя нежным предупреждением сорвалось с этих губ.

— Я знаю, прошлая ночь должна быть единичным случаем. Я знаю, ты сжалилась надо мной, потому что я пребывал в бл*дском раздрае, — я выключил конфорку под курицей и накрыл сковородку крышкой, после чего повернулся к Лине. — Я также знаю, что не спал так хорошо уже… ну, возможно, никогда.

— Мы не можем так продолжать, — мягко сказала она.

Я вытер руку о кухонное полотенце, которое принёс с собой, затем сделал то, что так давно хотел. Я встал между её коленей и провёл ладонями вверх по её бёдрам.

Её ладони легли на мои плечи и остались там. Не отталкивая. Не притягивая.

Это было интимное положение. И я хотел большего, ибо моя кровь мгновенно начала распаляться.

— Слушай, я знаю, что несправедливо просить тебя о таком. Делать тебя ответственной за эту часть моего благополучия. Но я отчаялся. Ты нужна мне, Ангелина.

— Почему ты зовёшь меня Ангелиной?

Я сжал её бёдра.

— Это твоё имя.

— Я в курсе. Но никто не зовёт меня Ангелиной.

— Это прекрасное имя для прекрасной, многогранной женщины.

— Ты весьма обаятелен. Надо отдать тебе должное. Цветы. Ужин. Милота. Но как долго мы будем играть в эту игру?

— Детка, для меня это не игра. Это моя жизнь. Ты единственная вещь во всём моём существовании, которая позволяет мне почувствовать, будто у меня есть шанс найти дорогу обратно. Я этого не понимаю. И если честно, мне не нужно понимать. Я лишь знаю, что чувствую себя лучше, когда прикасаюсь к тебе. Проснувшись сегодня утром, я не чувствовал себя призраком или тенью. Я чувствовал себя хорошо.

— Я, эээ… тоже чувствовала себя хорошо, — призналась Лина, не совсем глядя мне в глаза. — Но мы играем с огнём. Ну то есть, рано или поздно, ты излишне привяжешься ко мне, и мне придётся разбить твоё хрупкое мужское сердце. Не говоря уж о том факте, что мы буквально тёрлись друг о друга, когда проснулись.

Я широко улыбнулся.

— Поэтому я принёс штаны. На завязке.

— Вот к такому давлению со стороны сверстников сериалы меня не готовили. «Эй, Лина. Спи со мной в обнимку, чтобы я вновь мог почувствовать себя живым», — сказала она, изображая низкий баритон.

Я снова сжал её бёдра и притянул на пару сантиметров ближе к себе.

— «Мне больше всего хотелось