местах на уступки, прогнусь, но буду воспитывать своих детей счастливо, а не…

— Не как моя мать? — в глазах Миры заблестели слёзы.

— Я не это хотела сказать.

— Так! — я встала и налила всем ещё по бокалу вина. Миса, притихшая в углу, пододвинулась ближе к краю дивана. — Выпьем и пообещаем друг другу, что всё, что мы сегодня услышали в этой комнате, останется между нами.

После тоста все расселись по своим местам, я поджала ноги для удобства и подпёрла голову кулачком. Оливия с какой-то обречённостью посмотрела в окно, в её глазах была чуть ли не вселенская тоска. Мира сглотнула и вытерла непослушную слезу с правого глаза.

— Она умерла, — в голосе брюнетки в терпкий коктейль смешались любовь, гордость и обида.

Да, тяжело чувствовать такое к близкому и родному человеку. Я по отношению к своим родителям раньше чувствовала обиду и злость, а теперь, переместившись сюда, не чувствую ничего. Я уже даже не уверена, что хочу их искать. Мира продолжала:

— Её выдали за отца насильно, а она не хотела, любила другого. Отец больше никогда о ней не говорил. Я, если честно, и не помню, как она выглядит.

— У нас у всех скелеты в шкафах, — прошептала Оливия. — Моя мама играет роль счастливицы, замужем за родовитым демоном, четверо детей. Чем не сказка? — Оливия грустно улыбнулась. — Но мы с сестрой и мамой живём в отдельном поместье, отца и братьев видим от силы два раза в год. Они с матерью общаются только на официальных приёмах.

— Но почему она терпит это? — возмутилась я.

— А что ей остаётся? — глаза Оливии стали стеклянными. — Такова участь каждой демоницы. Когда мне было пятнадцать, у папы появилась постоянная любовница, а когда исполнилось шестнадцать, эта любовница родила ему сына. Мама кричала и возмущалась, требовала отправить падшую девку из замка, но отец взял и отправил вместо этого нас с матерью и сестрой. Сыновей оставил при себе. Мама потом долго объясняла мне, что её поступок был неподобающим для благородных демониц. Она должна была промолчать, должна была найти компромисс.

— Кошмар… — протянула я.

— Я дала обещание матери, — Оливия немного опьянела, и горькие слёзы навернулись ей на глаза, — что найду общий язык с будущим супругом, буду мягкой и покладистой. У меня любви, как у тебя, Мира, не было. Я о ней ничего и не знаю… У нас вообще в замке одни демоницы работают, отец не подпускал к нам никаких мужчин, кроме братьев.

— Всё! — Миса не выдержала и поднялась со своего места. — Можно бесконечно убиваться из-за осознания, что выйдешь замуж не по любви! Можно винить мать и отца в своих неудачах! Можно вспоминать негодяя, который бросил тебя! А можно просто жить дальше. Вы высокородные лэры, а такие несчастные. И дело здесь не в ситуациях! Дело в ваших внутренних ощущениях. Найдите счастье внутри — и тогда мир вокруг изменится!

Я не выдержала, а может, так сказался алкоголь, и захлопала. Миса засмущалась и потупила взор. Она, видимо, сама от себя не ожидала такой прыти, но вот она, обычная служанка, расставила всё по полочкам высокородным демоницам.

— Эх, девочки! — я решила, что пора срочно разряжать обстановку, и достала нарисованные мной карты. — Как насчёт игры на желания?

И началось. Вначале я объясняла правила обычного подкидного дурака, потом мои азартные компаньонки, проиграв мне не одно желание и прокукарекав где только можно и нет (это я их жалела, не загадывая ничего дикого: всё-таки только начинают играть девчонки), решили позвать ещё парочку невест.

— Илиалиса, знакомься, это Мэри и Лора, — чуть заплетающимся языком проговорила Оливия. — Девочки, проходите.

— Это вам, — две высокие красивые демоницы в домашних платьях протянули мне ещё две бутылки вина. Я лишь диву далась: откуда у высокородных лэр в комнате вино? Или одна из них ограбила кладовую?

Игра в карты быстро всем надоела, и мы переключились на твистер. Кажется, потом к нам ещё присоединились две девушки, но я, если честно, не помню даже, невесты то были или служанки. Ведь самое главное — всем было весело, а о былой грусти напоминало только проигранное Мирой желание. Она теперь каждые пять минут кричала: «Прощай, козёл!»

Честно, это придумала не я! Это было желанием впервые выигравшей Оливии. Ну а что? Психологи вон говорят, что самовнушение помогает. Надеюсь, оно поможет Мире избавиться от чувств к этому конюху.

— А пойдём купаться в фонтанах? — если меня спросить, почему мне пришла такая «гениальная» идея в голову и при чём тут девичник к традициям вэдэвэшников… я не смогу ответить. Мой пьяный мозг мыслил иначе. Именно поэтому я из тех немногих творческих людей, которые предпочитают не пить. Чтобы наутро не было стыдно вот за такие идеи. Как показывает практика, меня вечно тянет на приключения.

— Да!

— Да!

— Пошли!

Поддержали меня уже изрядно пьяненькие девушки. И мы пошли. Я вспомнила шпионские фильмы, которые смотрела, поэтому мы всем табором шли аккуратно по стеночке, чтобы нас никто не видел. Несколько снесённых ваз и упавших картин не считаются.

Оказавшись в саду, я решила, что «босса», как в компьютерной игре, мы миновали, так что можно расслабиться. Приметив самый дальний и, как мне казалось, самый скрытый от глаз фонтан, мы под весёлое дружное улюлюканье друг друга побежали к нему.

— Кто последний, тот ехидна! — крикнула Оливия, бомбочкой запрыгивая в воду.

Я её даже зауважала сильнее. Интересно, у них здесь такие же детские прибаутки? Вот про «кто последний» совпало.

Водичка оказалось теплой, звёзды освещали нашу вечеринку. Кто-то плавал в фонтане, кто-то танцевал под деревьями, Мари пела. Отличный вечер.

Я прилегла на мягкую травку и стала смотреть на звёзды в надежде найти хоть одно знакомое созвездие. Мне очень хотелось верить, что я нахожусь хотя бы в той же галактике, но ничего знакомого я так и не нашла. Впрочем, астроном из меня так себе.

На глаза сами собой навернулись слёзы, но мне трудно было понять, из-за чего именно я плачу: из-за того, что оказалась здесь или… из-за того, что скоро придётся уходить.

— Это… Это… Что здесь… — судя по звукам, кто-то не мог подобрать слов, ловил воздух ртом как рыба. Приподнялась на локте, уж очень было интересно, кто же там, и замерла.

На краю поляны, где мы расположились, стояла Клодилия в сопровождении Хлэрвы и ещё нескольких служанок. Распорядительница, кажется, начинала закипать. Хотя было темно, но я могла поклясться, что её лицо раскраснелось, и она готова была накричать на нас. Пришлось брать дело