не более четверти часа, затем размотал бинт с ноги и с болью и облегчением поплелся на дискотеку, где уже вовсю играла музыка, а Саша и Марина танцевали друг с другом. Скотт дал мне пива, а русские альпинисты зашли напомнить, что пришло время менять одежду на титан. Человек в черном костюме и темных очках был на страже и бдил, чтобы мы не слишком веселились. Но мы обманули его в тот вечер, как и весь месяц, зажигая с русскими в самом сердце их гор. Это был хороший опыт, но, как Скотт и Уэс вскоре обнаружили, можно шутить с Советами и с горами много раз, но когда-нибудь они ответят.

12. Это весело, пока кто-нибудь не погибнет

Смерть – просто составляющая риска, на который ты идешь.

Стейси Эллисон, восходительница на Эверест и участница восхождения на пик Коммунизма

Существует непреложный факт: альпинисты иногда не возвращаются с горы. В горах много опасностей. Лавины. Разреженный воздух. Холод. Шторм. Голод. Истощение. Травма. Болезнь. Земное притяжение. Для многих альпинистов опасности усиливают привлекательность этого занятия. Когда живешь словно последний день, жизнь становится полна и насыщенна. К 1986 году Скотт серьезно занимался альпинизмом уже пятнадцать лет, и ни разу не случалось так, чтобы его напарник погиб. Хотя тревожных звоночков было предостаточно. Скотт и Уэс Краузе спасли друг друга на горе Драм на Аляске, равно как и на Клыке в Непале. Недалеко от вершины Аконкагуа Скотт наткнулся на японского альпиниста по имени Тоши, который восходил один и у которого началась высотная болезнь. Скотт сумел спустить японца достаточно низко, чтобы тот пришел в себя. Тоши спасся, а его имя стало своего рода термином и прочно вошло в лексикон «Горного безумия», им обозначали какую-либо неудачу.

Но происшествие на пике Коммунизма было совсем другого рода. Никто потом не шутил на эту тему, и никакой новой терминологии в память об этом событии не появилось. Это была первая и единственная смерть клиента «Горного безумия», отправившегося на гору в команде, которую возглавлял Скотт, и этот человек умер у него на руках.

Расположенные на территории Таджикистана крупнейшие горы Памирского хребта вздымаются более чем на семь километров, а пик Коммунизма – высочайшая из них, достигает 7495 метров. Скотт хотел провести экспедицию в этих горах, потому что они сложные и далеко находятся. Он уже совершил несколько поездок на Кавказ, и ему хотелось сделать памирские вершины одним из основных пунктов «меню» «Горного безумия». Скотт так надеялся стать постоянным участником восхождений в горах СССР, что записался на курсы русского языка в Сиэтле. Высота Памира также делала его идеальным местом в качестве подготовки перед восхождением на Эверест, на который Скотт надеялся попасть в следующем, 1987 году. Несколько альпинистов проявили интерес к восхождению на Эверест, и Скотт пригласил их сначала испытать себя на Памире.

Уэс Краузе стал в этой экспедиции заместителем руководителя, ахиллово сухожилие у него спустя год почти зажило. В команду также вошла Стейси Эллисон, которая познакомилась со Скоттом в Зайоне десять лет назад и была впечатлена его готовностью помочь ей научиться лазать. С тех пор Стейси побывала вершине Ама-Даблам, очень красивой почти семитысячной вершине недалеко от Эвереста. Среди других претендентов на Эверест, решивших отправиться на Памир, были адвокат из Монтаны Джео Шунк, ветеран школы Петцольдта Лиз Никол и знакомый Стейси Джордж Карл.

Скотт разрекламировал экспедицию на Памир как приключение «Горного безумия», и им заинтересовалась группа альпинистов, учившихся в колорадском филиале Outward Bound. Это Марк и Брэд Удалл, сыновья конгрессмена США Морриса Удалла и племянники Стюарта Удалла – бывшего конгрессмена и министра внутренних дел при Кеннеди. Марк на момент поездки на Памир работал исполнительным директором школы Colorado Outward Bound. Его жена Мэгги Фокс, которая также собиралась на Памир, была юристом альпклуба «Сьерра». В активе их друга Стива Монфредо были подъемы на Мак-Кинли и Аннапурну Южную (7219 метров), причем последнее восхождение он совершил вместе с Марком Удаллом. Эти альпинисты готовились к гималайской экспедиции на Чо-Ойю, седьмую по высоте гору в мире. Как и Скотт, они рассматривали поездку на Памир как хорошее приключение и возможность подготовиться к большому восхождению в следующем году.

Жесткие правила «Интуриста» – советского государственного туристического агентства – делали путешествие на отдаленный Памир почти таким же простым, как экспедиции на Кавказ и Эльбрус. «Горное безумие» могло забронировать для клиентов билеты в Москву, а все остальные приготовления оставить русским. Для Советов это был и способ получать валюту с альпинистов, желавших заплатить за возможность побывать на Памире, и средство контроля над тем, что иностранцы делают и что могут увидеть в труднодоступных регионах СССР.

Команда «Горного безумия» несколько дней провела в Москве, затем отправилась в город Ош на юге Киргизии. Небольшой самолет доставил их на Памир, дальше они пересели в старые школьные автобусы и отправились в долгий путь по трудным дорогам в альпинистский лагерь «Памир». Здесь также имелись переводчики, словом, он был похож на тот, где Скотт и Уэс побывали в прошлом году на Кавказе, только тут вместо гостиницы были палатки. Несколько дней альпинисты акклиматизировались, затем военные вертолеты переправили команду в базовый лагерь пика Коммунизма на высоту 4200 метров.

Скотт был уверен, что клиенты, приехавшие с ним, знают, что делают, и в состоянии о себе позаботиться. Все они не раз бывали в горах и планировали на следующий год отправиться на серьезные восхождения в Гималаях. Очевидно, что они могли справиться без постоянной помощи гида. Скотт планировал осуществлять лишь общее руководство, ожидая, что альпинисты сами определят графики восхождения. У них с Уэсом были свои планы.

«Эти ребята готовились к восхождению на восьмитысячник, – вспоминает Уэс. – И мы полагали, что не стоит заботиться о них настолько, чтобы проверять, хорошо ли, например, они акклиматизировались. Они, очевидно, были полностью самодостаточными». Скотт и Уэс привыкли лазать вместе и полностью доверяли друг другу, особенно после восхождения по ледовой перемычке на Килиманджаро и попытки восхождения на Клык. Они полагались на свои силы и оба знали, что, если один поднимается быстро, другой не отстанет. «Рядом с пиком Коммунизма есть еще две горы, на которые мы хотели взойти, – пик Ленина и пик Корженевской, – говорит Уэс. – Мы хотели подняться на пик Коммунизма быстро, поэтому собирались хорошо поднажать».

Стейси Эллисон интерпретировала их послание так: «Мы собираемся подниматься быстро, если хотите, идем с нами. Если нет, то увидимся на горе».

«Думаю, для