– Ничего, Тамар. – Сабина через силу попыталась улыбнуться. Вышло жалко, она и сама это понимала. Сердито вскинула голову – терпеть не могла выглядеть жалкой. – Ничего. Все обойдется. Главное, чтобы в полиции обо мне не вспомнили.

– А они могут? – ахнула Тамара.

Сабина развела руками:

– Ну, зачем-то ведь взяли подписку о невыезде? Сказали, что простая формальность, вопросов ко мне у них нет. Будем надеяться, что и не появятся. Но я на всякий случай вторым номером телефона указала твой. К своему подходить не буду. Может, не дозвонятся – отстанут.

– А если нет? – Тамара смотрела на нее по-прежнему со страхом. – Если не отстанут?

– Ну, если нет – ты ведь у меня умница. – Сабина взяла родственницу за руки, заглянула в глаза. – Ты же меня не выдашь, правда? Ты ведь знаешь, как много это для меня значит. Как важно было… это все.

– Не выдам, – преданно глядя на нее, пообещала Тамара.

Темные глаза, окруженные сеткой морщин, знакомо сверкнули. Женщины в их семье всегда были гордыми и отчаянными. И, однажды выбрав свой путь, шли по нему до конца.

– Я все сделаю так, как ты велела. Обещаю.

– Спасибо, Тамарочка. – Сабина обняла родственницу. Сглотнула подступившие слезы. – Спасибо, родная. Я знала, что ты меня не подведешь. Потерпи еще совсем немножко, ладно? Скоро этот кошмар закончится. Все будет, как раньше, и даже лучше! Обещаю.

41

Саша позвонил, когда Вероника ехала к Тимофею. Резко спросил:

– Ты где?

– Еду брать интервью, – нашлась Вероника. – Мне дали срочное задание.

– У кого?

– У одного… э-э-э… известного блогера. А что?

– То, что я не люблю совпадения, – проворчал Саша. – Ты вдруг куда-то срываешься – а через полчаса мне сообщают, что Загорцев выпал из окна.

– Выпал из окна?! – ахнула Вероника. – Какой ужас. Не может быть!

– Да? – скептически переспросил Саша. – Ну, о’кей. Не может, так не может… Ладно, перезвоню, – и положил трубку.

А Тимофей встретил Веронику словами:

– Ты должна позвонить Сабине Измайловой.

– Долг есть долг, – обреченно кивнула Вероника. – Давай номер. А Сабина Измайлова – это кто?

– Третья финалистка шоу. Которую ты назвала Леопардихой.

– Так бы сразу и сказал, что Леопардихе, – буркнула Вероника. – А зачем ей звонить?

– Затем, что других подозреваемых у нас, пожалуй, не осталось. Агнию, как ты сказала, арестовали на твоих глазах. Даже если у нее был мотив, о котором мы не знаем, возможности убить Загорцева точно не было. Значит, его убила какая-то другая «она». Самый очевидный вариант – Измайлова. У которой была возможность и убить Ильичева, и подставить Загорцева.

– А мотив у нее какой?

Тимофей подвинулся, уступая Веронике место у стола перед мониторами. Защелкал вкладками, демонстрируя кадры из шоу на интернет-страницах, снабженные заголовками в духе «Новая ссора на съемках!», «Слова шефа довели участницу до слез!», «Великий кулинар – или великий провокатор? Кто ты?!».

– Судя по тому, что мне удалось узнать об Ильичеве, если не мотив, то как минимум жгучее желание его убить рано или поздно появлялось у каждого из участников, – пояснил Тимофей. – Измайлова, полагаю, не исключение. – На кадрах замелькала Леопардиха: то счастливо хохочущая, то разъяренная, то рыдающая. – К тому же она эмоциональна и вспыльчива. Такие люди нередко действуют под влиянием минутного порыва. Измайлова ссорилась со многими участниками, но чаще всех… сказать, или сама догадаешься?

– С Загорцевым?

– Совершенно верно.

Кадр: Леопардиха и Загорцев, уперев руки в бока, орут друг на друга. Леопардиха сжимает в кулаке внушительных размеров кухонный нож. Глаза горят, черные кудри растрепались – и впрямь разъяренная фурия.

– Она могла каким-то образом узнать о контрабандной муке и решила убить двух зайцев одним выстрелом, – закончил Тимофей.

– И что я ей должна сказать?

– Скажи, что ты помощница управляющего вот этого ресторана. – Тимофей снова переключил вкладку. На заставке замелькали, сменяя друг друга, стильные интерьеры и нарядные блюда. – Скажи, что управляющий следил за шоу на всем его протяжении. Что он восхищен талантом Измайловой и хочет встретиться с ней лично, дабы обсудить перспективы совместной работы.

– И ты считаешь, что Леопардиха так вот запросто согласится встретиться? – усомнилась Вероника. – После того, как час назад убила человека? И вообще. – Она передернула плечами. – Меня, если хочешь знать, до сих пор трясет! А ты, вместо того, чтобы успокаивать бедную девушку, усадить на диван, завернуть в плед и подать согревающий напиток, отправляешь ее на встречу с безумной маньячкой. Чтобы она еще и меня из окна выкинула. Кто тогда по твоим поручениям бегать будет?

– Ты прекрасно знаешь, что у меня нет ни дивана, ни пледа, – отозвался Тимофей. – А за окном – плюс тридцать. Согревающие напитки в такую жару принято употреблять в странах Средней Азии. За тобой я подобной склонности не замечал. Это во-первых. Во-вторых, я тебя пока никуда не отправляю. Просто прошу позвонить. – Он откинулся в кресле. – В-третьих, я не просто так просил тебя отнестись к занятиям по самообороне как можно серьезнее. А в-четвертых, не думаю, что Измайлова соберется на тебя нападать. Она понятия не имеет, кто ты, и не знает о том, что Загорцев перед смертью успел ее обвинить. Все, что нам нужно сейчас, – выйти на контакт. Звони. – Тимофей щелкнул по очередной вкладке – группе в соцсети. – Человек, который не скрывает свой номер, вероятнее всего, заинтересован в том, чтобы ему дозванивались.

Вероника вздохнула. Дошла до кухонного уголка, налила в кружку воды. Тимофей внимательно следил за тем, как она пьет.

– Вероника…

– Да звоню, блин!

Вероника поставила кружку на парту, застеленную линолеумом. Набрала номер. Включила громкую связь. Вежливый неживой голос сообщил, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Вероника повернулась к Тимофею. Устало спросила:

– Ну и какой у нас план на этот случай, Шерлок?

Тимофей нахмурился. И в этот момент зазвонил его собственный телефон.

42

Вечер не принес прохлады. Здание, раскалившееся за день, охотно продолжало делиться теплом. А на проклятом клочке неба, видном сквозь окошко курилки, – ни облачка.

Смуров затянулся и выпустил в окошко струю дыма. Открылась и закрылась дверь.

– Здоровье портишь? – устало сказал Долинин.

– М, – отозвался Смуров. Разговаривать не было настроения.

– Угощай давай.

– М, – мотнул Смуров головой. – Последняя.

– Тьфу ты… Тогда уж хоть «крайняя» говори.

– Может, бросаю.

– Угу, ага. Пластырь никотиновый купил, рот заклеить? Ладно, смотри, что я тут нарисовал.

Смуров покосился на Долинина с опаской. Если у следака крыша поехала и он начал в