– Нет, просто друг, – отвечает Дженис.

– Возможно, я его знаю.

– Мы можем с ними общаться? – спрашивает журналистка.

– Если у тебя есть деньги, многое можно уладить. Но мне кажется, ты и так в курсе.

Дженис не понимает ее замечания, соседка видит это по выражению ее лица, улыбается и показывает на тарелку журналистки, на которой намного больше еды, чем у нее. На подносе у Дженис двойная порция хлеба, кусочек сливочного масла и немного варенья.

– Думаешь, в первый день у нас есть какие-то привилегии? Кто-то заплатил за то, чтобы с тобой хорошо обращались. Тебе лучше сказать почему, иначе они не будут тебе доверять, – сказала она, имея в виду завистливые взгляды, обращенные на Дженис.

Дженис не голодна, она берет ложку и делит свою порцию между соседками.

* * *

Тель-Авив

Эфрон не сомкнул глаз. Он провел ночь в своем кабинете, изучая материалы, которые Дженис оставила у него на столе перед отъездом. Сотни статей, которые он отказался печатать, потому что хотел получить неоспоримые доказательства, прежде чем втягивать свою газету. И вот, ознакомившись с плодами ее трудов, он злился на себя. Фактов так много, совпадения такие явные, что они подтверждают выводы ее расследования, показывая реальность, не нуждающуюся в иных доказательствах. В доказательствах коррумпированности премьер-министра Великобритании, равно как и Гарбеджа и Кэша, которым щедро заплатили, чтобы повлиять на итоги референдума, разделить Великобританию и ее союзников и ослабить Европу. Он нашел достаточно доказательств на каждой странице: разоблачение компании «Оксфорд Текника» еще до того, как произошел публичный скандал (Кэш предоставил команде Гарбеджа данные тысяч англичан, которых страховали его компании), его внезапное обогащение в тот период, когда он оказался на грани банкротства, его ужины с послом России во время кампании за брекзит, выдвижение в парламент Либидова, владельца английской популистской газеты, сына русского шпиона и близкого друга Джарвиса Борсона… Сотни писем, свидетельствующие о тайных встречах, номера денежных переводов между банками и континентами, огромные суммы, незаметно переходящие из рук в руки и заканчивающие путь в фондах экстремистских партий и группировок… Сговор между печатными изданиями и телеканалами, купленными братьями Кич… Клан Бердок, круглый год распространяющий искаженные данные, чтобы сеять ненависть. Дезинформация в соцсетях, приносящая деньги их акционерам и запугивающая людей, склоняя их к крайним политическим взглядам.

Разделяй и властвуй – этот принцип не нов: олигархи атакуют по всем фронтам, чтобы разрушить демократию. На Западе их тайное оружие – экстремистские партии, подкупленные руководители которых верно им служат. А на Востоке хозяйничают диктаторы. Хищники больше ничего не боятся: ни травить оппозиционеров, ни убивать журналистов, которые их изобличают, ни сажать в тюрьму тех, кто им досаждает. Дженис за решеткой, и Эфрон рвет и мечет, на сей раз он полон решимости перейти к наступлению. Нужно остановить их, пока не стало слишком поздно, вспомнить уроки Мюнхена, выступления Даладье и Чемберлена, аннексию Чехословакии Гитлером якобы во имя мира за год до начала кошмара. Сколько осталось времени до того, как хищники повторят темные замыслы прошлого, до того, как послышатся первые взрывы? Властители XXI века начали завоевание мира, они хотят основать новые империи и править ими безраздельно и уже выигрывают эти незаметные войны.

Солнце взбирается в тель-авивские небеса, Эфрон закрывает папку и созывает всех своих журналистов в редакцию. Завтра на первой полосе газеты «Гаарец» появятся материалы Дженис, и никаких условных наклонений. Нужно ужать до двадцати страниц результаты расследования, которое она вела в одиночестве годами.

Но, прежде чем пойти на собрание, Эфрон берет телефон. Он набирает номер, который уже очень давно не набирал. Два гудка – и голос Ноа объявляет, что она не может сейчас ответить на звонок: «Оставьте мне сообщение после гудка».

– Ноа, это Эфрон, прости, что я тебя беспокою после долгого молчания. У Дженис серьезные проблемы, ее задержали в Беларуси. Я не знаю, к кому обратиться и у кого просить помощи. Видишь, я потерял гордость, я полагаюсь на тебя. Прошу тебя, Ноа, сдвинь горы… Найди ее. Целую тебя.

* * *

На форуме

Вся «Группа» за исключением Дженис собралась на форуме. Екатерина сидит у себя в студии на последнем этаже многоэтажки. Матео в Риме, в своем кабинете в улье, он не боится ее замечаний – пусть она смеется над его тоном, «менторский» он или нет: он берет на себя роль координатора. Майя у себя в Марэ, Корделия – в Праймроуз-Хилл. Витя и Алик закрылись в донжоне, куда Илга носила им кофе всю ночь напролет. Матео объявляет, что кибератака начата из его офиса. Нельзя допустить, чтобы Киев оказался отрезанным от мира при первой же контратаке. Корделия подтверждает, что с логистикой все в порядке.

Антенны уже установлены. Автобусы и грузовики готовы, места сбора свободны, участники сопротивления дежурят в дьюти-фри «Белламаркет» рядом с погранпунктом, в зале кафе «Василек» и на заправках. Кто-то занял ключевые позиции в Новоселках и в лесках рядом с деревней Тележишки. Кто-то наготове в школах и диспансерах Гродненской и Минской областей. Михаил ждет сигнала.

– Но, прежде чем начинать, мы должны быть уверены в том, что у нас получится освободить Николая, мы обещали Светлане, – напоминает Диего.

На сей раз он у себя дома, в гостиной. Под глазами круги – сегодня он не ложился.

– И как у нас с этой стороной вопроса? – осведомляется Матео.

– Скорее уж со сторонами, – уточняет Диего. – Можно сказать, мы взошли на вершину по разным склонам.

– Ты что, увлекся альпинизмом? – с иронией спрашивает его сестра.

– Нет, но, по-моему, сравнение звучит неплохо. В общем, мы держим под контролем трех человек, от которых будет зависеть успех предприятия. Начальник службы внутренней безопасности запаникует, когда получит копию писем, которые мы взломали, он быстро почувствует нависшую над ним угрозу и предпримет соответствующие действия.

– И? – поторапливает его Майя.

– Он бросится в аэропорт и улетит из страны первым же рейсом, пока в дверь не постучали агенты Лучина.

– А как насчет скорых? – спрашивает Матео.

– Они у нас будут, – отвечает Корделия. – В этом я даже не сомневаюсь. Главный санитарный врач не устоит перед шантажом. Для него это вопрос выживания.

– Что же до начальника тюрьмы, – объявляет Витя, – ему мы в нужный момент отправим доказательства его спекуляций с угрозой их обнародовать. Мысль о том, что ему придется спать в камере в обществе заключенных, которых он мучил, должна его убедить сидеть тише воды, ниже травы.

– Все будет просто прекрасно, – встревает Корделия. – При условии, что у нас получится