посещал банк Анны, то, возможно, найдутся совпадения, — сообразил Ренслир.

— И, если преступник действует инстинктивно, порывами, то, вероятнее всего, он приходил именно в смену Анны и обращался к ней, а не к другим работницам, — добавила я. — А, судя по тому, что он продолжал ходить в квартал синих фонарей после того, как чуть не убил Агнию, он не гений конспирации.

Выходили из кафе к концу обеденного перерыва мы полные надежд на лучшее. Я зябко куталась в свое пальто, подумывая о том, что пора уже обзавестись зимней одеждой. Кое-какие сбережения у меня были, но расставаться с ними отчаянно не хотелось. Тело суккуба меньше мерзло на морозе, но своим осенним пальто я уже начала привлекать ненужное внимание соседок и коллег.

А у здания полиции нас уже поджидали. Метьюс шагнул из проулка, загораживая Ренслиру путь с самым агрессивным видом. Я замерла испуганно, не зная, то ли кричать, то ли бежать. Парню было на что злиться — ему испортили репутацию и несколько недель продержали в тюрьме, хотя он ничего не делал. Он выглядел осунувшимся, под прежде ясными голубыми глазами залегли темные тени.

Набычившись и сжав кулаки, Метьюс шагнул к следователю и сердито сказал:

— Я хочу видеть Анну.

Глава 35

— Я не делал ей предложение только потому, что считал себя недостойным ее, — прижав к щеке безвольную руку Анны, рассказывал Метьюс.

Мы сидели в больничной палате, я с тоской разглядывала безучастную ко всему девушку. Та никак не пошевелилась и не отреагировала на появление рядового.

— Почему? — спросила я, просто чтобы заполнить тишину.

— Она леди, а я кто — простой рядовой. Я дважды сдавал экзамен на повышение. Думал, вот получу лейтенанта, и тогда осмелюсь сделать ей предложение. Но все время проваливался, — он тяжело вздохнул. — А тут Анна сказала, что третий раз точно должен быть удачным, я подал заявку. Она обещала меня подтянуть по общеобразовательным предметам. Практика-то у меня хорошая, а вот грамотность подводит. Мы занимались по субботам, а потом она не пришла. Я даже не представлял… — чуть повернувшись, он прижался губами к безвольной ладошке девушки, но она продолжала все также смотреть куда-то мимо нас обоих сквозь стену. Из горла Метьюса вырвалось что-то вроде задавленного всхлипа, но я притворилась, что не расслышала, чтобы не смущать парня. — А теперь я нужен ей. Я постараюсь изо всех сил, я буду рядом, обещаю, — он поднял на меня блестящие от слез глаза. — Я все сделаю, чтобы она выздоровела, но не знаю, что…

— Просто будьте с ней рядом. Уверена, хоть этого и не видно внешне, от вашего присутствия ей становится легче, — я ободряюще сжала его плечо.

Я действительно верила в свои слова. Аура Анны была повреждена неумелым применением амулета забвения. Узнав больше о преступнике, я начала подозревать, что его целью было стереть полностью личность девушки, поэтому он не ограничился тем, чтобы стереть несколько дней.

Оставив Анну и Метьюса наедине, хоть и при открытой двери, я вышла в коридор, где ждал меня врач, подговорив которого, я смогла провести сюда молодого человека. С ним-то я и поделилась своими размышлениями:

— Это безумие какое-то! — возмутился он сперва, но затем задумчиво пробормотал: — но, если подумать, ее повреждения… если амулет забвения выставить на большой промежуток времени, пытаясь стереть… это совершенно небезопасно, но, вероятно, могло создать повреждения на ауре, похожие на то, что мы имеем в картине болезни… — он зарылся в свои бумаги, на одном из листов я увидела схематический рисунок человека с несколькими яйцеобразными кругами вокруг — слоями ауры, на которых были отмечены черные линии.

— А это могло привести к смерти? — спросила я, помня о второй жертве.

— Хм… смерти?.. При неумелом использовании амулетом забвения и широком спектре луча… — задумчиво пробормотал врач. — Да, вполне. В принципе, эти амулеты потому и запрещены, что они могут заставить человека забыть, как дышать.

Я рассеянно кивнула и вновь перевела взгляд на Метьюса и Анну. Взгляд сам собой затуманился при мыслях об ауре, и я увидела свечение вокруг Анны, похожее по форме на яйцо, только местами оно было будто разорвано. Метьюс излучал подобное же, хоть цвета у него были иные, но вместе они будто составляли единую картину, будто дополняли друг друга, как два кусочка паззла. И сейчас, когда они сидели рядом, было видно, как его энергия ластится к ее, будто… я не поверила своим глазам, но мне показалось, что он подсознательно как-то пытается залатать прорехи, соединить разорванные куски.

— Простите, а как именно вы пытаетесь лечить Анну? — поинтересовалась я. — Вы как-то восстанавливаете прорехи в ауре?

Врач в ответ на мой вопрос рассмеялся:

— К сожалению, ауру нельзя зашить нитками, как тело. Мы применяем некоторые укрепляющие общую энергетическую структуру амулеты, даем зелья и надеемся на способность организма к восстановлению.

— И насколько сильно он восстановился за время лечения? — уточнила я.

— Состояние не ухудшилось, что в ее состоянии уже большое достижение! — возмущенно ответил врач. — При сильных повреждениях аура саморазрушается, нам удалось остановить этот процесс, а это уже много.

Мои брови удивленно взлетели к челке, и я поспешила рассказать доктору о моих наблюдениях.

Оказалось, что сам эскулап, хоть и является магом, но как я ауру не видит, для него Метьюс являлся самым обычным человеком, не отличающимся от любого другого.

— Так молодой человек — лекарь душ? — с сомнением протянул врач.

— Только для этой девушки, — покачала я головой. Пораскинула мозгами, чтобы подобрать правильное объяснение и, наконец, решила, что проще всего будет выразиться так: — они истинная пара.

Удивление и восторг в равных долях смешались на лице эскулапа. Он подробно расспросил меня, а потом и Метьюса, и в итоге разрешил посещения под присмотром и обещал через неделю сделать повторный анализ травм на ауре. Оказалось, что его проводят с помощью специальных дорогостоящих артефактов.

— Если больной станет лучше, я напишу статью в журнал Пинцет, — с восторгом делился доктор, провожая нас с Метьюсом на выход, когда время посещений было завершено. — Никто еще не изучал влияние истинных пар на выздоровление пациентов не-магов после травмы ауры, — я кивала в такт его словам, особенно не вслушиваясь, но тут он дернул меня за локоть: — он точно ее истинная пара? Мы вообще-то нарушаем режим и, если это просто россказни…

— Я понятия не имею, как это доказать, просто сказала, что видела. И я не знаю, сможет ли их пребывание вместе помочь. В любом случае, предлагаю не отменять лечения