Голос Дейва стал тише, когда он ушел в соседнюю комнатку, оставив нас вдвоем. Правда, угроза его возвращения в любой момент никуда не делась.

Я снова повернулась к Джетро. Он стоял мрачный и явно раздраженный. Я открыла рот, но Джетро меня опередил.

– Мне пора, – буркнул он, не глядя на меня. – У меня… дела.

Я задержала его за предплечье, не зная, что скажу, но не сомневаясь, что брякну какую-нибудь чушь. Особенно при том, что сердце сорвалось в бешеный галоп, едва я коснулась Джетро.

Ну, чему быть, того…

Потому что брякать чушь и делать из себя дурочку – моя работа. Я профессионал в таких коленцах.

– Подожди, стой, – я сжала его руку, хотя Джетро не делал попыток вырваться, а, наоборот, уставился на мои пальцы. – Мне нужно с тобой поговорить.

– О чем? – хрипло спросил он, не глядя мне в глаза. Я не узнавала в нем прежнего Джетро, поэтому сбилась и занервничала.

А когда я нервничаю…

– О невероятной анатомии Годзиллы!

Тут уже Джетро поднял и глаза, и левую бровь:

– Что, прости?

Я с трудом удержалась от новой шутки:

– Извини, извини, я вовсе не планировала обсуждать невозможные бедра Годзиллы или соски Мотры.

– Прямо гора с плеч, – чуть улыбнулся Джетро, видимо, не удержавшись.

– Я скучаю по тебе, – выпалила я и пожала плечами. После этого я уже не могла смотреть ему в глаза и уставилась куда-то на рукав рубашки. – Мне с тобой весело, а ведь мне нечасто удается повеселиться… Не поверишь, в мире не так уж много веселых людей, а ты веселый и… – Я с силой втянула воздух и решилась удвоить ставку: – Мне одиноко, и я хочу, чтобы ты возил меня утром и вечером, хотя готова удовольствоваться только утром или только вечером, если две поездки в день для тебя много…

Я не призналась Джетро, что до знакомства с ним не сознавала собственного одиночества: это была опасная дорожка, проходившая по самому краю уязвимости и беззащитности. Я не против выставлять себя шутихой, но не дурой же клинической…

Джетро ничего не ответил, и я, мысленно подтянув трусы взрослой девочки, ослабила пальцы, готовая отпустить его руку. Но тут он шагнул ко мне и, к моему удивлению, коснулся моей щеки большой ладонью, запустил длинные пальцы в мои волосы и заглянул мне в глаза. Рука у него была теплой, и прикосновение разбудило мириады невидимых иголочек, рвавшихся сквозь кожу. Мне хотелось большего.

Взглядом Джетро буквально впился в мой рот – именно впился, а не просто загляделся или засмотрелся. Впиться подразумевает наличие определенного желания, а желание Джетро было таким же ощутимым и горячим, как кружка с кофе у меня в руке.

Я затаила дыхание, неотрывно глядя на него.

Знаю, я чокнутая, но у меня мелькнула мысль: «Он собирается сделать мне предложение?»

Форменное безумие.

Джетро нагнулся и мягко коснулся губами моих губ. Я инстинктивно тянулась за его ускользавшими губами, выгнув шею и не дыша. Один раз, другой, третий он дразнил фантомами поцелуев мой рот и вдруг приник к моим губам хищно и ненасытно. Зубы и язык намекали мне открыться ему, и я открылась, нащупав рядом столик и пристроив на него кружку.

Освобожденная от помехи в виде кофе, я почуяла шанс прикоснуться к рейнджеру и не упустила такой редкой возможности. Я обняла его, пока он пробовал мои губы на вкус; ритмичное скольжение горячего языка у меня во рту заставило меня прильнуть к Джетро теснее, срастив наши тела в единое целое.

И когда чудесные губы оторвались от моих, рука Джетро по-прежнему поглаживала мою щеку, а другая поддерживала меня, пока я снова искала его рот. Мои ресницы задрожали, глаза открылись, и я сразу встретилась с пристальным взглядом Джетро.

Он провел пальцами по моим волосам, спустившись на шею, и взгляд у него был затуманенным и обжигающим одновременно, а большой палец ласкал кожу моей ключицы.

– Я тоже по тебе скучал, – сказал он низко и сипловато. От этого голоса, прикосновений и умопомрачительных поцелуев по телу до кончиков пальцев разбежались щекочущие волны восхитительного тепла.

Он скучал по мне! Ура, по мне! Ура, он скучал! Ура, Джетро!

– Я с огромным удовольствием буду встречать тебя по утрам и привозить на площадку. – Джетро опустил руки (лишившись его прикосновений, кожа, судя по всему, огорчилась и затосковала) и отступил на шаг. Он не сводил с меня глаз, но взгляд стал отстраненным и замкнутым. Джетро стиснул кулаки.

Я молча кивнула, способная только смотреть: слова из меня не выходили. И все равно на моем лице появилась недоуменная, полная надежды улыбка.

Кивнув в ответ, Джетро произнес:

– Ждем тебя в понедельник.

На этом он повернулся и вышел из трейлера.

Проводив его глазами, я с полминуты смотрела на дверь, гадая, как это понимать.

«Ждем тебя в понедельник».

Ждем.

С кем он собирается меня ждать, черт побери?!