Шрифт:
Закладка:
***
Можете посмотреть, что сейчас делает Рамдас. Он занят весь день и часть ночи. Время его проходит в делах: он ежедневно отвечает на многочисленные письма, до дюжины в день, ведет подсчет денег, которые к нему поступают и которые он распределяет на работы ашрама, ведет переговоры с торговцами насчет необходимых ашраму вещей, получает счета и оплачивает их, следит, чтобы работники должным образом выполняли свои обязанности, а если они этого не делают, дает им указания, а иногда даже делает выговор. Он составляет сметы и планы, регулярно читает газеты, следит за политическими переменами в Индии и за событиями в мире, подолгу говорит на различные темы, отвечая на вопросы, которые задают ему люди, приходящие к нему для разрешения своих проблем. Со стороны может показаться, что Рамдас — весь в мирских делах, как обычный человек, и что контакт Рамдаса с миром еще гораздо теснее, чем у вас, но тем не менее он свободен, так как знает, что он — лишь инструмент и что реальным деятелем является Бог, пребывающий в нем, а все действия Рамдаса — это его сева и пуджа'[102], будь то писание, чтение, разговоры, прогулки или работа в любой области, в любых условиях, в любых ситуациях. Если Бог пожелает, дальнейшая жизнь Рамдаса еще в большей мере подтвердит истину, что человек может совершать любые действия, к которым он призван, не будучи при этом затронут ими, и что отречение от внешнего мира не только не нужно, но и нежелательно.
***
В дни садханы Рамдас был что провод под напряжением. Те, кто видел его тогда, находят, что того и нынешнего Рамдаса разделяет целая пропасть. Многие даже считали, что он «сбился с пути» из-за Матаджи. Одно время у многих возникали сомнения относительно отношений между ним и Матаджи. Они приезжали в ашрам и наблюдали, как мы живем. Однако увидев, как обстоят дела, они сожалели о своих подозрениях, плакали и простирались ниц перед Рамдасом, умоляя простить им их глупость. В ужасных приступах раскаяния они катались по земле. Это было трудное время для ашрама. Но мы стояли твердо и смотрели на все мужественно. Иногда в те дни Рамдас приходил в ярость, и люди боялись подойти к нему. По правде говоря, он никогда бы не основал этот ашрам, если бы не дал слово Матаджи. Тогда Матаджи полностью от него зависела. Когда они покинули ашрам в Казаргоде, не имея никаких планов на будущее, она стояла перед Рамдасом и со слезами на глазах умоляла его позволить ей оставаться с ним, куда бы он ни пошел. Он дал согласие. Она также взяла с него обещание, что он никуда не уйдет, не предупредив ее. И потому пришлось основывать этот ашрам. На то воля Божья!
***
Мы никогда не хотели, чтобы ашрам разрастался. Нам хотелось иметь просто небольшое помещение для жилья и самую простую еду. В ранние годы ашрама мы питались жидкой овсянкой, которую готовили и держали в глиняных горшках. Была только одна комната для сна и открытая веранда. Это была самая что ни на есть простая жизнь. Но приходили гости и, случалось, лил такой сильный дождь, что вода со всех сторон заливала веранду. Все промокали до нитки и хотели укрыться в каком-нибудь сухом углу. Но никакого угла там не было, только одна маленькая комната, и все набивались туда. Как можно было всех разместить? Поэтому, по необходимости, мы построили еще несколько помещений. Посетители обычно приходили с детьми, которых по утрам нужно было поить молоком. А молока здесь не было. Его приходилось привозить из Канангада, но раньше 9 часов оно не поступало. Тогда мы решили завести корову. Теперь у нас целое стадо коров. И все это только для того, чтобы гостям было удобно.
Что до Рамдаса, то он продолжал жить в ашраме самой простой жизнью: сидел и спал на полу. Но в 1938 г. он заболел, после чего друзья решили, что ему нужен стул, а также и кровать. А потом Матаджи заявила, что это тело достаточно настрадалось, а потому нуждается в уходе. И Рамдас получил стеганое одеяло. Следующей на очереди стала проблема москитов, и появилась москитная сетка, а затем — особая пища. И так, постепенно, удобств становилось все больше и больше. Теперь у нас есть вот эта комната со всем необходимым и примыкающая к ней ванная. Но Рамдас готов жить где угодно и в любых условиях.
После того как Матаджи встретилась с Рамдасом, она полностью изменила его жизнь. Без нее этот ашрам не вырос бы до таких размеров. Рамдас по-прежнему спал бы где-нибудь на полу и ел все, что бы ему ни дали. Забота Матери сделала его жизнь такой, какая она есть сейчас. Рамдас часто говорит ей: «В каких условиях Рамдас жил и в какие условия ты поместила его теперь?» Она отвечает: «Твое тело достаточно натерпелось, почему же тебе не иметь сейчас все необходимое? Покажи миру, как, несмотря на все это, вести отрешенную жизнь».
***
В те давние времена, когда Рамдас беспрерывно повторял мантру, люди принимали его за сумасшедшего, ибо у него не было другой мысли, как только о Боге, и других слов, кроме слов о Боге. День и ночь он находился в состоянии опьянения и потому другим казался невменяемым. Его лицо всегда светилось улыбкой, не притворной и не связанной с чем-то внешним, но исходящей из сердца и проявлявшейся на лице. Он не мог не улыбаться, не мог не быть счастливым, поскольку был в плену мантры, за которой стоял сам Бог.
Поэтому Рамдас и говорит приходящим к нему друзьям, что Бог и Его имя неотделимы друг от друга. С помощью Его имени и с помощью Его образа вы можете достичь совершенного блаженства и покоя… Возможно ли описать словами эту божественную радость и этот покой? Нет! Только пережив их, вы их познаете. Вы знаете, что чувствует
