– Разумеется.

– До свидания, директор. – Штейнберг козырнул и сел в машину.

Мэйлинь подошла к Фёдору и перешла на русский:

– Ваша тетя-бабушка не хотела вас будить.

– Да, иногда ее забота становится разрушительной. Хорошо хоть сказала, куда вы уехали. Я не нарушил ваши планы?

– Они в последнее время очень быстро меняются. И мне нравятся эти изменения.

Набравшись смелости, Фёдор мягко подал левую руку, и Мэйлинь, скромно опустив ресницы, взяла его под руку.

Бульварное кольцо раскинулось перед ними, раздвигая строем деревьев ряды исторических зданий. Они шли, погруженные в беседу о последних событиях своей жизни. Казалось, что они не виделись долгие годы и сейчас жадно рассказывали друг другу обо всем, что произошло с ними и вокруг них за это время. Скоро они со смехом обнаружили, что путаются между «ты» и «вы», и решили, что некоторые формальности в разговоре уже излишни.

Электрические фонари, установленные вдоль тротуаров, стояли в ряд, готовые к ночной службе, а сейчас они были словно нарядные стражи дневного города. Латунные элементы и витиеватые узоры на столбах добавляли шарма, делая их похожими на произведения искусства.

Москва менялась перед ними, словно живая. После тихих и малолюдных тенистых бульваров перед ними раскинулась Тверская улица, наполненная шумом паровых механизмов и суетой людей. Изысканные фасады классических зданий гармонично сочетались с новейшими техническими устройствами. Витрины магазинов, сверкающие на солнце, привлекали внимание прохожих своими товарами, от механических часов до электрических швейных машин и удивительных устройств, напоминающих артефакты из будущего.

Сидя в уютной кофейне на Тверской, Мэйлинь рассказывала о новостях этого утра. Фёдор внимательно слушал, наслаждаясь ароматом свежезаваренного кофе.

– Поздравляю! – он восторженно махнул рукой и чуть не сбил со стола сервиз. – Первый человек из твоего списка принес с собой целую компанию. Впереди второй в Лондоне. Путешествие продолжается. Возьмешь меня на твой корабль матросом?

– Этот вопрос, видимо, тоже решает капитан, а не директор, – Мэйлинь нахмурилась, – и ты китайского не знаешь.

– А пассажиром? Я серьезно. Тебе нужно лететь в Лондон. Нас обоих Кайла зовет в Ирландию, а это рядом. Все очень удачно складывается.

– Думаю, да, это возможно. Мне бы очень этого хотелось.

Продолжив прогулку, они говорили про разницу между китайским и русским театрами, Фёдор рассказывал про новую механизированную сцену Большого театра, а Мэйлинь делилась впечатлениями о применении электричества в театральных постановках Пекинской оперы. Паровые театральные машины и электрические световые эффекты оживляли сцены, создавая магическую атмосферу.

И снова Москва изменилась. Стих шум торговой улицы, и перед ними возникли тихие аллеи Александровского сада. Легкий водяной пар от фонтанов смешивался с ароматом цветущих клумб и нежными звуками музыкальных автоматонов, создавая успокаивающую атмосферу. Величественные деревья, казалось, шептали истории прошлого, в то время как город продолжал свое стремительное развитие.

Прогуливаясь по этим историческим местам, они ощущали, как дыхание старой и новой Москвы переплетается, создавая уникальную гармонию времени и пространства.

Мэйлинь с Фёдором стояли на Большом Каменном мосту и смотрели вдоль реки. Фёдор показал рукой на Кремль:

– Тут вечером очень красиво. На мосту зажигаются фонари, подсвечиваются зубчатые стены Кремля, а прожекторами освещают двуглавых орлов на башнях.

– Да. Жаль, сегодня не получится это увидеть. Капитан готовит праздник в мою честь, я думаю, скоро уже нужно будет ехать в воздушный порт. Поехали вместе? Познакомлю с экипажем, они за это время мне как семья стали.

– С удовольствием.

Мимо проехал трамвай. Мэйлинь немного оглушил грохот колес. Однако трамвай отъехал, а звук стал только усиливаться. Трамвай был уже у самого начала моста, а грохот в ушах стал практически нестерпимым. Она увидела встревоженное лицо Фёдора и сквозь шум едва разобрала его слова:

– Что с тобой?

– Шумит в ушах, голова кружится… – она покачнулась и схватилась рукой за его костюм. Он обхватил ее за плечо, ноги Мэйлинь подкосились.

Фёдор практически потерял равновесие, его повело, он шагнул, разворачиваясь, удерживая ее левой рукой, и сумел удержать. Внезапный укол опасности – запястье левой руки обожгло активировавшимся оберегом. Подняв голову, он стал осматриваться и увидел, что за ними на расстоянии пары десятков метров среди людей, прогуливающихся по мосту, стоит высокая женщина, одетая в черное с серебром платье. Несмотря на летнее время, ее руки были спрятаны под меховой муфтой. Заметив его взгляд, женщина медленно повернулась и сделала шаг к парапету моста. Он бросил взгляд через плечо на бельведер с каменными скамейками и начал к нему отходить. В этот момент к нему подбежал какой-то мужчина:

– Сударь, вашей барышне плохо? Нужна помощь?

– Спасибо, не надо, – Фёдор продолжил пятиться к площадке со скамейками.

– Она бледная совсем, удар тепловой, видимо. Тут доктора надо, – настаивал мужчина.

– Не надо! – рыкнул Фёдор. Тут доктор был не нужен, это удар не из физической реальности.

Скамейка ударила его под коленки, и он практически упал на нее, Мэйлинь привалилась к его плечу. Он увидел, как заботливый мужчина бросается на проезжую часть и машет рукой.

Оберег начал развязываться и сползать с руки Фёдора. Крепко прижав к себе Мэйлинь левой рукой, он уперся тростью в брусчатку и положил голову на плечо девушки. Вдохнув полной грудью аромат ее духов, он закрыл глаза и с выдохом вышел в астрал…

Низкий каменный подвал, через маленькое зарешеченное окно пробивается тусклый свет. Фёдор увидел прикованную к мокрой темной стене Мэйлинь. Ее руки немного разведены, запястья зажаты металлическими скобами. Напротив нее спиной к нему стоят две женщины – одна в длинном сером балахоне, другая с ярко рыжими волосами одета в ослепительно белое длинное платье. Так… одну он знает – в балахоне та, что уже мучила Мэйлинь, а вот рыжая ему не знакома. Резкий всплеск злости. Он бросает взгляд на себя: перчатки, кольчуга, шашка на боку… Только вот с двумя сразу он один никак не справится. Видно, что они опытные, и внимания на то, чтобы заблокировать все их атаки, у него не хватит.

Женщины разговаривали, и он замер, прислушиваясь.

– Спасибо, Марго. Продержи ее в таком состоянии до моего прибытия.

Фёдор навострил уши: Марго? Неужели это та Маргарет, что приходила отбирать завод у бабушки.

– Зачем она тебе, Клэр? – спросила женщина в белом.

– Я обещала ее кровь как плату за свое освобождение. Где твои люди?

Образ Марго немного потускнел, замерцал, когда она перенесла часть своего внимания в физическую реальность, затем опять стал плотным и вещественным. Фёдор понял, что это она сейчас следит за ним на мосту. В физической реальности у нее было черное платье