Что-то не так, что-то неправильно. Он говорит, словно робот. Что происходит⁈

И тут случилось то, чего Вика не ожидала. Капитан охраны, стоящий за спиной Вики, резко подался вперёд, буквально навалился сзади на девушку. Его правая рука прошла вплотную к её телу, а левая схватила девушку за правое запястье. Резкий рывок — и Вика уже не находится между капитаном и Лёшей, она уже за спиной охранника, в окружении рыцарей. Мгновенно развернувшись, Вика увидела, как правая рука капитана прикасается к броне напротив сердца Лёши. Броня Архов словно растворяется в этом месте и тут же в появившуюся дыру проваливается левая ладонь капитана, окутанная каким-то свечением.

— Нет! — выкрикивает Вика, чувствуя, что происходит что-то страшное и непоправимое.

Ладонь капитана окрашивается красным. Вика подняла взгляд на лицо Лёши и заметила наконец на нём эмоцию. Лёгкую грустную улыбку и разочарование.

— Нет, нет! — с ужасом во взгляде шептала Вика, видя, как Лёша отступает назад, пошатывается, а потом падает на колени.

На свою грудь он так и не посмотрел. Лишь приложил левую руку с перчаткой техника поверх раны и всё.

— Во славу ордена можно убить даже того, кто пришёл спасти, да, капитан Бронислав Всеволодович? — с той же улыбкой сказал Лёша. — Как благородно.

— Приказы не обсуждаются, Алексей Евгеньевич, — спокойно сказал капитан. — Ты лучше других должен знать это, наследник Помнящих и хранитель скалы Шенар.

Лицо Лёши стало злым и даже жестоким. Вика даже отступила на шаг, хотя она по-прежнему находилась в кольце из шестерых охранников.

— Выбесить меня в экстрим-режиме тяжело, капитан, — прошипел Лёша, убирая левую руку от груди и поднимаясь с колен. — Но у тебя это получилось. Запомни и передай своим командирам. Я не наследник и не хранитель. Я Алексей Евгеньевич Шотов, вольный наёмник. Мне платят — я сотрудничаю. Платил Соколов — я выполнял договор. Платит СЧС — я работаю на них. Мне плевать на ваши старые разборки, что бы вы там себе об этом не придумывали. Мне никто не приказывает. И я сам решаю, кто я.

А потом Лёша посмотрел на Вику и абсолютно спокойным голосом сказал:

— Прости, но я вряд ли смогу принять от тебя приглашение. Не после сегодняшнего. И да. Спокойной ночи, княжна.

Вика увидела, как девушка за спиной Лёши вскидывает своё ружьё и стреляет в неё.

* * *

Это было больно. Ужасно больно, чтоб его! И это я был в экстрим-режиме. Под бафами Миланы и химией из аптечки. Хорошо, что я подробно рассмотрел экипировку каждого из сопровождающих Виктории Соколовой до того, как войти туда. А потом ещё и просканировал их дополнительно сразу после открытия дверей. Самое интересное, что во время прохода комнаты дезактивации перчатки техника у этого капитана с ужасным именем на левой руке не было. Как и кольца-деактиватора на правой. А ведь если бы я не накачал себя меднанитами до предела — возможно, что и не было бы меня уже. Как не крути, а с разорванным сердцем люди живут недолго. Очень. Нет, если бы успели донести до капсулы — спасли бы.

Но это если бы успели донести. Если бы не сонный газ, выпущенный Ганджу после моей команды, да не контрольный выстрел Миланы, усыпивший Вику мгновенно, никто бы не дал им унести меня. Конечно, Митька был в инвизе и в броне, как и я с Миланой. Но кольцо-деактиватор — весомый аргумент для того, чтобы сравнять шансы рыцарей и их двоих. Короче, всё могло закончится плохо для меня. Особенно, если нападение было бы не на самой базе, а на прилегающей территории. Поторопился капитан, поторопился. Ему бы дождаться подкрепления от своих, а потом, когда моё внимание будет отвлечено тем же Соколовым или кто там будет за старшего в группе, ударить в спину. Именно в спину, а ещё лучше — в основание черепа. Там и чип ИДИ повредить можно. То есть вообще не факт, что сигнал до датацентра дойти сможет. И всё. Не только телу, но и разуму. Брр.

— И что теперь? Соколов объявит на тебя охоту? — спросил меня Митька, выходя из режима маскировки.

— Нет, конечно, — сказал я, выходя из экстрим-режима и присаживаясь на ближайший диван. — Если только негласно. Его не поймут, если он объявит охоту на того, кто помогал спасти его дочь. Ты давай, изымай все артефакты Архов у них. Вирт Ганджу, как там передача архивов схем?

— Восемьдесят процентов передано, реал Ал.

— Хорошо. А то к нам через двадцать минут гости пожалуют. Дроны засекли уникары. Так что, Милана, вызывай носилки. Будем спящие тушки грузить. Я этих орденцев и на порог базы теперь не пущу.

— Лёха, а то, что этот капитан говорил, правда? — с сомнением в голосе спросил Митька. — Про то, что ты наследник и хранитель? Чего ты так взбеленился?

— Не правда, — устало сказал я. — Я не некромант, чтобы оживлять убитое. А орден Помнящих был убит орденом Табула раса давно. Слишком давно. Да и какой я хранитель целой скалы Шенар. Я всего лишь администратор игровой локации с именем «Рокшенар». И всё. Прошлое надо знать, но им не надо жить.

— А разозлился тогда почему? — спросила с чисто научным интересом Милана, припарковывающая влетевшие носилки возле каждого спящего тела.

— Потому что им не докажешь обратное. Меня уже поименовали злобным врагом всего ордена и угрозой глобального масштаба. Всё, баста. Они уже за меня всё решили. Что бы я не делал, что бы я не говорил — я уже враг для них. Моя спокойная жизнь закончилась, так и не начавшись. А, плевать. Будут бить — буду отвечать.

Вот и последние носилки припаркованы, последний спящий залутан. Сами виноваты. Нечего было агриться на меня. Кстати, нифига это не носилки. Это аналог транспортировочных капсул у нас. А почему? А потому что я дурак. Носилки не защитят от радиации, а эти капсулы, как и наши костюмы, защитят. Надо будет броню хакеру подобрать. Сюда в костюме защиты притопал, обратно надо приличный костюм выдать. Думаю, вирт Ганджу будет не против.

Так, пришла пора грубой мужской силы. Встав с дивана, я направился к брату и сказал:

— Митька, давай вдвоём. Ты за ноги, я за руки. Раз, два, оп!

* * *

— … появляются такие, все в тяжёлой