нас свою вину. Лиса, — она смерила меня уничижительным взглядом, — я тебе так скажу. Придумала я, это Хелен. Но никто туда никакой яд не клал. Сама лучше покайся, что прокляла наш клан за обиды.

Все, что я расслышала, так это только имя подруги.

Глава 10. Лиза.

Почему Хелен мне ни о чем не сказала? Я же подробно расспрашивала ее об изменениях в клане, уточняла, никто ли поменял образ жизни. Может, появилась новая еда?

Женщина крутила головой и утверждала, что ничего не изменилось.

Сначала я думала побежать искать ее, но потом решительно откинула эту затею. Она найдется, а я задам вопрос еще раз. В конце концов, то, что показалось важным мне, для нее может не играть никакой роли.

— Что, Лиса? — воин не торопился и морщился.

Причину я знала, Брюс как-то из ревности побил его, когда военачальник попросил взять меня в жены.

— Забери у Мэгги и Лорна телегу. Отвези на первый этаж, где лежат больные.

— Зачем? — Он удивился. — Еда нормальная.

— Да, зачем? — фыркнула обиженная женщина. — Знай, обвинишь меня, я пойду к Гахариту.

Закатив глаза, я отсчитала десять секунд, прежде чем ответить. Мне требовалось терпение, но оно, как известно, кончается в самый неподходящий момент.

— Я никого не планирую обвинять. — Тихо, но твердо начала я. — Ты сведуща в травах? — я надломила кусок хлеба, щедро посыпанный непонятными специями. — Разбираешься в них?

— Нет, я же не колдунья, — она скрестила руки на груди.

— Но использовала. Вдруг в этом и крылась ошибка. — Я осознавала, что могу быть неправа и притягиваю желаемое, но впервые уцепилась за хоть какую-то ниточку к разгадке загадочного состояния. — И когда я вернусь, сходим к реке. Покажешь, где ты ее набирала.

Женщина чуточку преисполнилась, побледнела. У нее задрожали ладони, но я нутром ощущала, что ничего злого она не замышляла.

Лиам, к счастью, спорить не стал. Вместе с супругом Лорном, повез клятую телегу к замку, а я, подхватив Мэгги, потянула ее за собой. Зашла в дом, забирая гримуар, а после отправилась с ней на реку.

Во избежание всяких эксцессов, или как это назвал военачальник «благодаря твоей нынешней дурной славе", он приставил к нам двух стражников.

Она показала мне маленькую запруду, которой жительницы практически не пользовались. В теплую погоду там купались дети под присмотром, но из-за холодного ветра в данный момент к ней не ходили.

Я набрала воды.

— Нет, ты все-таки хочешь свалить все на меня, — Мэгги волновалась. — Боги, а я всего лишь хотела услужить. Вышла замуж недавно, пришла в клан, всем помогала, а потом появилась ты...

— Да я тебя не обвиняю, — силилась ее успокоить.

— Хелен меня предупреждала...

— О чем? — подхватила ее слова.

Женщина странно отстранилась. Отошла на пару шагов назад.

— Да ни о чем, просто я переживаю.

— Не надо, — отбросила ее замечание. Подумаю и расспрошу после. — Станется, я и не найду ничего. Принесу тебе самые искренние свои извинения.

— Не найдешь, да, — зло бросила она и сплюнула на землю. — Но извинения мне твои не нужны.

Обидевшись, она затопала к супругу, ожидавшему ее на холме.

Прошептав про себя мантру, что все исполнится, и мне плевать, я выкинула из головы и поведение соклановца. Она не важна, а пострадавшие и Брюс надеются на меня.

В общем, я собрала образцы, если это можно так называть.

Оборудования, чтобы выяснить, что входило в пищу и воду, у меня не было, можно лишь догадываться, какими бактериями и микробами Мэгги кормила дружину лэрда. Зато у меня на руках оставался гримуар. И заклинание подходящее я там нашла.

Вернулась в замок, прогнала служанок и рабынь, заявив, что несколько часов проведу одна, приготовила все для ритуала. Удостоверившись, что меня никто не побеспокоит, что дверь заперта, а больные пребывают в крепком сне, произнесла несколько слов. Подожгла на медном блюдце кусок съестного, разлила воду и ждала реакции.

Во мне боролось два человека. Тот, давний, почти позабытый, из науки, и я, которая превратилась в местную чародейку. Даже смешно.

Кусочек загорелся зеленым пламенем, вспыхнул, словно его облили бензином. Вода тоже подожглась, но приобрела ярко-алый оттенок. Не как у нормального пламени, а действительно кровавый.

Я осела в кресло. Впечатления оказались верными. Это действительно была порча, если верить надписям в гримуаре.

Поводив пальцем по сложным строчкам, я вновь спрятала книгу в складках платья.

Что делать дальше, я знала.

Вышла, велела притихшей служанке приготовить особенный чай и напоить им всех заболевших.

Минуты тянулись как часы. Я сидела возле постели Аллана и, то и дело, прикладывалась к его лбу, вслушивалась в его сердцебиение. Мне показалось, что я опять ничего не достигла.

А внутри пламя разгоралось. Такое же гневное и яростное, как у главы кланы в минуты безумства.

Неужели Хелен? Ведь я ей так доверяла.

Не выдержав, не поняв, помогло мое лечение или нет, я встала, на негнущихся ногах пошла уже к бывшей подруге.

Она меня никогда к себе не приглашала. Я бы даже сказала, наоборот, она всячески избегала этого.

В избушке никого не оказалось. Ее сын бегал среди своих ровесников, Тавиш обучал молодых воинов, а девушка будто пропала. Я стеснялась заходить, но зашла. Спросила несколько раз, звала Хелен, но мне никто не отзывался.

Аура давила. Была тяжелой, без воздуха. Складывалось впечатление, что я в дремучем лесу, а не в деревне.

А потом...

На сундуке, приставленном к постели супругов, я обнаружила сережку. Обычную, невзрачную, серую, со стекляшкой в середине.

Дрожащими пальцами я взяла находку, вытащила из кармана платья вторую, с которой не расставалась, ту самую,