дорожных условиях карета может передвигаться несколько быстрее, — махнула я рукой на ожидающую карету. И кто бы сомневался, что первым в неё сядет министр торговли. За ним следом прошёл министр экономики, а вот короли не спешили. Милон помялся, но все-таки решился сесть, за ним последнее место занял Бабен.

— А вы что же? Неинтересно? — обратилась я к Фросту, который и с места не двинулся. Мы наблюдали, как карета тронулась и быстро набирала ход.

— Все, что мне нужно знать, я вижу и отсюда, — кинул он на меня один короткий взгляд.

— Вы не азартны, — кивнула я.

— Это удел молодости. А я уже не могу этим похвастаться, миледи, — сам говорил со мной, а смотрел на карету. Вот уверена, что строит из себя глыбу, а сам просто жаждет покататься.

— Вы недооцениваете себя. И вы не старый.

И разговор затих. Что ещё ему сказать? Тем более мы не одни.

— Странно выходит, — усмехнулся он вдруг, — королева сама себе будет продавать изобретение.

— Зачем себе? Мне столько карет не нужно. И я не буду продавать патент. Графство будет поставлять сам механизм, который уже впоследствии будет установлен на кареты.

— И что же остановит нечестных на руку людей от копирования вашего механизма? — Он наконец-то взглянул на меня. Пристальный взгляд золотых глаз на несколько мгновений выбил меня из колеи. Моргнула несколько раз, беря себя в руки.

— На механизмах, произведенных у нас, будет метка мастера и документ, подтверждающий законность использования механизма. В противном случае это будет нарушением моих прав. А уж как я их буду защищать, моё дело.

— Мадам Олорка очень хорошо вас натаскала. Репетировали? — кривая улыбка мне. То есть он думает, что я лишь кукла, ни на что сама не способная. Это злило.

— Слишком мало времени было для репетиций, — буркнула я.

— Надеюсь, времени для репетиции песни у вас будет достаточно. А то нехорошо будет, если королева плохо выступит на зимнем балу, — ошарашил он меня, отворачиваясь, ведь карета возвращалась. Я же в шоке повернулась к мадам Олорке, которая прикрыла глаза и поджала губы. Понятно, она сама об этом забыла. И что делать? Она одним взглядом показала на карету. Я же лишь тяжело вздохнула. Сейчас будет самое сложное — торг.

И я не ошиблась. Мужчины по достоинству оценили карету, даже захотели встретиться с мастером, на что я им мягко отказала. Дальше мы вернулись во дворец, но уже в малый переговорный зал, и понеслось…

На меня пытались давить как на королеву, давили ответственностью и геополитикой, сомневались в моих силах произвести достаточное количество механизмов и прочее, и прочее. На что-то отвечала я, на что-то мадам Олорка. Но я была непреклонна.

— Господа, уже поздно. Можем мы сделать перерыв на ужин? — не выдержала я. И нет, я не была голодной, меня уже тошнило от них. Тут же меня укололи, что женщины такие хрупкие создания, не предназначенные для переговоров и договоров.

— Может быть, мы заключим договор с самим мастером? Правда, вам придётся отозвать патент, — наигранно посетовал министр экономики. Так вот что ты, мерзкое сознание, задумал! Надавить на простого кузнеца. Конечно, проще.

— Что вы, — максимально мило постаралась я улыбнуться, — мастер — он же творец, личность творческая, тем более не приспособленная к юриспруденции. Хорошего вечера.

Мы откланялись и, чеканя шаги, вышли. Я прилагала неимоверные усилия, чтобы не прибавить скорость, так хотелось уйти подальше.

— Вы хорошо держались, миледи. Завтра точно уже перейдём к подписанию договора, — успокаивала меня мадам Олорка. А мне хотелось головой об стенку биться. Не мужья, а враги какие-то! Пришлось Ююке нести мне успокоительный отвар. Его же я выпила и утром. Спокойствие наше все. И надо им намекнуть, что этот договор нужен не мне, а им.

Не успела я сесть завтракать, как пришёл гонец. Мы с мадам Олоркой даже переглянулись в недоумении. Неужели они решили начать с самого утра? А нет. Гонец передал приглашение от герцога Дюранец, который сожалел, что не успел разглядеть мою чудесную карету первым.

— А вот и рычаг на королей. Встретьтесь с герцогом. Пусть они думают, что вы готовы заключать договоры с каждым полисом отдельно, — улыбнулась мадам Олорка.

— А почему бы нам так действительно не поступить? Я бы смогла как раз и о других договорах переговорить. Так сказать, наладить взаимовыгодное сотрудничество.

— И проходить все эти переговоры еще порядка тридцати раз?

Меня аж передёрнуло от такой перспективы.

— Тем более что каждый будет торговаться. И если у кого-то это получится, начнутся конфликты. Поэтому вам проще сделать это один раз. К тому же, если действительно обнаружатся случаи незаконного копирования, а мой опыт подсказывает, что они будут, именно короли будут обязаны разыскивать нарушителей, а вот вы сможете принять участие в наказании и даже требовать компенсацию. По крайней мере, мы с вами это прописали в договоре.

— А вы опасная женщина, — усмехнулась я.

— Мне было у кого поучиться. Не думаете же вы, что моим мужьям кто-то что-то просто так дал. Сначала я не принимала участия в семейном деле, а потом втянулась.

— А почему сейчас не занимаетесь?

— Зачем? Мои мужья прекрасно обучили сыновей. Они и управляют всем. Мне лишь присылают довольствие. Сначала думала, что отдохну от забот и переговоров, а потом…

— Потом стало скучно. Нельзя прожить жизнь в движении и резко сделать остановку, — кивала я.

Я быстро настрочила, что у меня весь день занят. И могу встретиться лишь в ближайшее время. Вот и не отказала, и не согласилась…

Мы лишь успели поесть, как гонец вернулся, сообщив, что меня ожидает на прогулку герцог Дюранец. Мадам Олорка лишь улыбнулась. Правилами этикета мы пренебрегать не стали, поэтому она пошла со мной.

— Доброе утро, миледи, — склонился он передо мной в поклоне. — Надеюсь, вы простите