корни, крестьянскую сущность, позволяющие использовать необычайный визит Гостя. Эмилия становится кем-то вроде народной святой, лечащей недуги наложением рук, и даже овладевает искусством левитации. В конце, вернувшись снова в город, она решает похоронить себя заживо на стройплощадке. Из ее слез начинает бить вечный источник: «действие […], метафорически олицетворяющее подспудное присутствие религиозного архаического измерения в казалось бы полностью десакрализованном мироздании буржуазии»{Repetto 1998, стр. 102.}.

То, что Гость олицетворяет собой сакральное измерение жизни, становится почти сразу ясно, хотя это нигде не говорится прямо. Это одна из причин, по которой фильм «Теорема» получил в Венеции премию Международной Католической организации в области кино (загадочная Сильвана Мангано исполнила роль Лючии, необыкновенная Лаура Бетти – роль Эмилии, а Нинетто Даволи предстал в роли Анджолино). Полгода спустя, в марте 1969 года, управляющий комитет католической организации тем не менее аннулировал венецианское решение жюри (несмотря на то, что оно заседало под председательством авторитетного канадского католика-иезуита Марка Жерве). Последовавшие скандалы вынудили Пазолини вернуть две полученные им премии – за «Евангелие от Матфея» и за «Теорему» – обратно Католической организации.

Внутренний раскол в Международной Католической организации стал проявлением глубокого кризиса в недрах Церкви в послереформенный период и наличия разногласий между консерваторами и прогрессистами. С последними Пазолини охотно общался, но явно не стремился вступать в отношения с самыми реакционными представителями католицизма тех лет. Роман тоже вызвал споры: вначале Пазолини был номинирован на премию Стрега, но затем, обнаружив тайные интриги, предпринятые конкурентами, писатель отозвал свою кандидатуру. Он удалился, но громко хлопнув дверью – то есть с публичным протестом против вмешательства коммерсантов от культуры в литературные конкурсы: вечная проблема, не решенная до сих пор.

Когда семья и общество превращаются в Свинарник

Конечно, критика буржуазного института семьи в кино в тот период не была эксклюзивной прерогативой Пазолини. В 1965 году на экраны вышел первый фильм Марко Беллоккьо «Кулаки в кармане», острый и скандальный, с элементами радикального гротеска – он тоже породил серьезные споры. Полемику спровоцировала и следующая работа Пазолини, лента «Свинарник» (1969), впервые показанная в Венеции в 1969 году. Благодаря революционным приемам монтажа фильм рассказывает сразу две параллельные истории.

Первая история разворачивается на фоне вулкана Этна, в неопределенном прошлом (некоторые его признаки относятся к XVI или XVII векам), в основу сюжета лег случай каннибализма. Некий разбойник (Пьер Клементи) убивает и съедает воина, разделяя ужасную трапезу со своим «коллегой» (Франко Читти), чтобы создать нечто вроде племени антропофагов. В результате обоих задерживают и приговаривают к смерти. Один из этой парочки (Читти) раскаивается и целует распятие в момент смерти, а второй (Клементи) отказывается от раскаяния, настаивая на чудовищном выборе, и даже будучи брошенным на съедение диким зверям, повторяет одну и ту же фразу: «Я убил своего отца, я ел человеческую плоть, трепеща от радости». Сюжет символизировал полный отказ от всех человеческих и божественных законов и их тотальное отрицание.

Вторая история происходит в современной Германии, на неоклассической вилле в Годесберге (город недалеко от Кельна), хотя на самом деле съемки проходили в местечке Стра (в окрестностях Венеции), на вилле Пизани153, в знаменитом «Венецианском Версале» на берегу канала Бренты, где сегодня располагается Национальный музей. У богатого промышленника Клотца (Альберто Лионелло) есть сын, молодой Джулиан (Жан-Пьер Лео), ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■. Он никак не хочет заинтересоваться, вопреки всем усилиям отца, его бизнесом. Такова двойная вина сына – он не хочет соответствовать требованиям общества, осуждающего страсть к животным и сыновей, не исполняющих волю отцов. Тем временем Клотц планирует устранить своего конкурента Хердхитце (Уго Тоньяцци), шантажируя его нацистским прошлым. Соперник заявляет в ответ, что знает секрет Джулиана, и обладает не менее мощным оружием для шантажа. Парочка решает объединить бизнес, чтобы увеличить прибыль. Пока они празднуют на вилле объединение предприятий, ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■.

Фильм был смонтирован с большим изяществом, противопоставляя прошлое – настоящему, внешнее – внутреннему. «Свинарник» – это притча, перенос одноименной трагедии Пазолини в стихах на большой экран. Центральной темой фильма стал бунт сыновей против отцов, против института семьи, против неокапиталистического общества – кажется, именно это хотел сказать автор – бунт, пожирающий своих детей. Это типичный для 60-х годов сюжет, превращенный Пазолини в метафору. «Каннибал – сын непослушный, Джулиан – сын ни послушный, ни непослушный. Обе попытки пресечены: система не приемлет ни сопротивления каннибала, ни избегания Джулиана: она требует послушания и все»{Bini 1978, стр. 54.}. То же самое говорил и Пазолини: «В первом эпизоде мы видим, как общество пожирает непослушного отпрыска, тотально непослушного, во втором точно так же оно пожирает и отпрыска ни послушного, ни непослушного»{Цит. по Nico Naldini, Cronologia, в R1, стр. CXLV–CCXII: CCII.}.

«Взгляд на Землю с Луны», «Что за облака?» и «С бумажным цветком»: важные эпизоды

А сейчас поговорим о трех эпизодах, снятых для коллективных фильмов, чтобы получить более полную картину творчества Пазолини в кинематографе во второй половине 60-х (фильмы на мифологические темы, «Царь Эдип» и «Медея», обсудим в следующей главе).

«Взгляд на Землю с Луны» (1967) – третий эпизод фильма «Ведьмы154» (соавторами были Франческо Рози, Мауро Болоньини, Лукино Висконти и Витторио де Сика). В нем вновь, как ранее в «Птицах больших и малых», в ролях отца и сына, Джанчикато Мяо и Бачу соответственно, снялись Тото и Нинетто Даволи. Они живут в фантастическом предместье из разноцветных хижин, и зритель знакомится с ними в момент оплакивания недавно умершей Кризантемы, жены первого и матери второго. В эпизоде рассказывается, как они ищут новую жену и мать, и находят Ассурдину Каи (в ее роли Сильвана Мангано), которая вскоре тоже умирает при попытке самоубийства, предпринятой, чтобы вызвать жалость и добыть денег. Но даже мертвая, она навеки остается с Тото и Нинетто, потому что – как гласит последний титр фильма – «Мораль: что живой, что мертвый – все едино»{C1, стр. 864.}.

«Что за облака?» (1968) – третий эпизод «Каприза по-итальянски»155 (соавторами были Стено, Пино Дзак, Марио Моничелли, Мауро Болоньини, снявший два эпизода). Пазолини поставил пьесу, шекспировского Отелло, в наивном стиле уличного театра марионеток. В роли коварного Яго выступил марионетка-Тото, а роль Отелло исполнил марионетка – Нинетто Даволи. Отелло сделали совсем недавно, поэтому он спрашивает за сценой у более опытной марионетки Тото, почему его героя зрители встречают без особой симпатии. Тото-Яго объясняет так: «Мы сон во сне»{Там же, стр. 956}. Наивные зрители участвуют в представлении громкими криками и ведут себя жестоко, прыгая в самом конце представления на сцену, чтобы предотвратить убийство Дездемоны. Они набрасываются на якобы охваченного ревностью Отелло и на Яго.