Иванова яростно глянула на подругу:

– Что-о? Тебе откуда знать?

– Просто знаю, – пожала плечами Лариса. – Они не при чем. Артур утонул сам.

– Так ты с ними?! – крошка Иванова даже хлопнула себя звучно по бедрам. – Ты ведь тоже среди отвергнутых, рыдала по нему все уроки! И исчезала куда-то! Да это заговор! – последнюю фразу она проорала на все кладбище.

После этого толпа распалась – Вета увидела, что в их сторону направляется привлеченный криками классный руководитель десятого «А». Взяла Ирис за руку, и вместе они вернулись к могиле как раз в тот момент, когда гроб начали засыпать землей. Вета вместе с другими бросила в яму горсть земли, а мысленно в который уже раз попросила у Артура прощения.

На поминки никто из школьников не поехал, но для них руководство школы устроило прощальное мероприятие в столовой, так что всех отвезли обратно в гимназию. Громова избегать этого не стала – она хотела отыскать Арлана и спросить насчет Аникеевой, почему она так изменилась. Хотя сам воспитанник даже больше ее волновал – за несколько дней после схватки с оборотнем он-то переменился еще сильнее…

Они столкнулись в предбаннике столовой, Арлан снова был с подносом, направлялся в кабинет завхоза. И Вета уже привычно отметила в нем новые перемены. Тело парня, и до того не хилое, теперь словно наливалось изнутри мощью, четче проступала мускулатура, даже под широким свитером крупной вязки заметно. А лицо… взглянув на него, в этот раз Вета вдруг мысленно ахнула: каким же он стал красивым! Вроде черты те же, только щеки втянулись, глаза сделались ярче, а ресницы и брови – гуще. Теперь ее друг выглядел красавчиком похлеще Артура. Доходяга и изгой Боря Шварц был забыт, Арлан стремительно превращался в самого популярного парня в гимназии.

Вот и Иванова, которая неслась за Громовой по коридору, наверняка чтобы сказать ей очередную гадость (Ирис сразу ушла наверх), при виде парня замерла, приосанилась, проговорила звонко:

– Ой, Борь, а ты чего не был на кладбище?

А сама все скашивала глаза в зеркало над раковиной и нервно оправляла челку.

– Были другие дела, – грубовато отрезал Арлан. Поток ребят унес Иванову в чрево столовой.

– Арлан, с Ларисой Аникеевой все в порядке? – спросила Громова, едва они остались вдвоем. – При ее возвращении из той деревни не возникло проблем?

– Нет, а что? – в голосе друга особого интереса не звучало, похоже, совсем о другом он думал. Возможно, не спал ночь и сейчас борется с дремотой.

– Она странная какая-то стала, – поделилась тревогой девушка. – Выглядит как-то иначе, не красится. Об Артуре совсем не плакала, а ведь была влюблена в него прям не знаю как. И главное, заступилась за нас с Ирис.

Последнюю фразу Вета выделила голосом – ее удивило, что Арлана не было на кладбище, ведь он мог предвидеть, что она и Ирис подвергнутся нападкам.

– Все с ней хорошо, – сказал Арлан. – Просто у нее в Деревне Обратного Времени появилось время подумать, оценить свою жизнь. Немного волшебства и приключений иногда бывает на пользу.

– Ладно, тогда все круто. А сам как?

– Норм, – отрезал воспитанник, глянул на часы над умывалкой. – Так, я должен идти. А ты можешь сегодня уже навестить родителей, Фелемон пошел на поправку.

– Ой, здорово, – возликовала Вета. И отправилась к родителям сразу – в ее присутствии в столовой явно не было смысла.

Глава 16. Среди ночи

Дверь ей отворил отец. С грустью увидела девушка, насколько он измучен и, кажется, даже постарел за эти дни. Бронс теперь больше походил на человека, нежели на тролля. Но радостно улыбнулся при виде дочери, сказал приглушенным голосом:

– Проходи на кухню, милая, мы как раз с твоей мамой собирались пить чай.

– А как Фелемон?

– Он в порядке. Конечно, истощен и слаб, сейчас ему требуется абсолютный покой. Но главное, что нам удалось спасти его.

На кухне духовка была открыта, в ней ровно и нежарко полыхал волшебный огонь. Исходила паром на столе глиняная кружка с молоком.

Мама как раз в этот момент добавляла в нее мед, но прервала свое занятие и крепко обняла Вету.

– Как раз к чаю, – отметила она, сдернула полотенце с подноса, и тут же в кухне упоительно запахло фруктовой заваркой и свежей выпечкой. – Как там девочки?

Вета вкратце рассказала о сестрах, об их попытке осчастливить район вокруг дома. Дарна устало засмеялась, а отец сказал:

– Измучили мы тебя, милая. Пусть сегодня Фелемон еще немного отдохнет и окрепнет, а завтра с утра вы сможете вернуться сюда. Теперь уж безопасно.

Вета мысленно зажмурилась, прежде чем заранее виноватым голосом спросить:

– А ничего, если я приведу девочек, а сама пока поживу отдельно? Все равно ведь квартира снята на месяц, и…

– Ну конечно, поступай как тебе удобнее, – сразу согласилась мама. – Нужно было так сделать с самого начала. Мы пришли в этот мир, чтобы поддержать тебя, дочка, а на деле лишь добавили хлопот.

Отец, едва взяв в руки чашку, отставил ее, тяжело поднялся на ноги и подхватил другую – ту, что с молоком. Макнул в нее палец, проверяя, насколько остыло, сказал:

– Пойду напою Фелемона. Молоко и мед – это то, что ему сейчас необходимо.

И покинул кухню, заметно горбясь.

– Мам, а что с папой? – тут же жарким шепотом спросила Вета. – Он так изменился… мне не нравятся эти перемены.

Дарна попыталась улыбнуться, но глаза остались печальными.

– Отец очень переживает, Веточка. За всех нас. Фелемон теперь почти полностью исцелен, а значит, Варрава в любой момент может потребовать расплатиться с ним за оказанную услугу. Скорее всего, мы не сможем выполнить того, что он потребует, – и нам придется уйти. Конечно, нас с твоим отцом это не пугает, но Фелемон и девочки еще слишком юны.

Вета с грохотом вскочила на ноги, уронила табуретку и расплескала чай:

– Вы заберете их с собой?! Но почему? Разве нужно уходить обязательно всей семьей? Значит, мне тоже. – добавила шепотом, потрясенная догадкой.

Мать быстро и бесшумно навела порядок на столе, ответила:

– Не обязательно, это личный выбор каждого. Но едва ли дети захотят разлучаться с нами.

– Но, мама, вы не можете. Ведь этот другой мир – все равно смерть, как ее не назови!

Дарна со слабой улыбкой покачала головой:

– Ну что ты! Смерти нет, ее выдумали трусливые и недалекие люди. Мы просто переходим в новые миры, и каждый из них сложнее